Когда кофемашина это «что-то на бохатом»

Холодный пол щекочет босые ступни. Кухня встречает полумраком и стерильной чистотой: всё на своих местах, без единой лишней детали. Ваза с фруктами на мраморном кухонном острове, встроенная техника, колонна с кофемашиной — словно пульт управления космическим кораблём, которым я, к сожалению, не умею пользоваться.

— Только попробуй не работать, — бормочу себе под нос и тыкаю первую попавшуюся кнопку.

Машина жалобно пищит, мигает красным… и замирает.

— Серьёзно? Я кофе хочу — подчиняйся! — даю машине оплеуху и жму снова. Писк. Пауза. Две жалкие капли. И всё.

Наклоняюсь ближе, пытаюсь разобраться, когда за спиной звучит знакомый надменный тон:

— Не тот режим. Стоит подача воды. — слышу и невольно вздрагиваю.

Ну, конечно. Стоит подача воды. И без тебя бы разобралась… Наверное. А что это вообще значит?

Хотя ладно, кофе сейчас важнее, поэтому независимость подождёт.

— Мне нужна консульта-аа-ция, — оборачиваюсь и зависаю на полуслове.

Артём. В одних спортивных штанах, босой, сонный. Без футболки.

С каким-то наглым видом, уверенна, каждое утро просыпается и аплодирует себе в зеркало.

А я тут изображаю взрослую и независимую. Ха!

— Душ дальше по коридору, — кидаю взгляд на его плечи, скольжу ниже, к прессу, и возвращаюсь к лицу. Намёк очевиден: майка была бы не лишней.

И с долей демонстративного «обойдусь без тебя» возвращаюсь к кофемашине, нажимая на кнопки. Будто его здесь и не было.

Он подходит вплотную.

Молча тянется к ящику с капсулами — прямо через меня, едва задевая спину. Я замираю на вдохе: древесный аромат с мятной нотой… и цитрус?

Внезапно ящик подталкивает, и мне приходится отступить назад — прямо в него. Что, разумеется, его нисколько не смущает. Он остаётся на месте, вставляет капсулу и нажимает кнопку.

Даже «космический аппарат» под его движениями оживает и послушно берётся за дело.

— Вау, — тяну я с иронией и быстро отступаю к холодильнику. Чем дальше, тем безопаснее. — Я так понимаю, инструкции по кухонной технике — единственное, что ты осилил за свои двадцать лет?

— За двадцать два, сестрёнка, — поправляет он и устраивается напротив, опираясь поясницей о мраморный остров. — Плюс… шесть томов по гражданскому праву, комментарии к Арбитражному кодексу и… ещё пара тысяч страниц судебной практики.

Замолкает и явно оценивает, насколько меня впечатляет тщеславный список.

— В отличие от тебя, я читаю не только надписи на шампуне, — добавляет с такой ленивой снисходительностью, что у меня появляется стойкое желание его треснуть.

*отрывок из 2 главы «Яблоко раздора»