Иезуитский колхоз

Писатели  и драматурги создавали образы «чистых душами» туземцев, сталкивающихся с  «развращенными эуропцами» и посрамляющих их своим «нутряным светом» — «Оруноко» Афры Бен, Пятница в «Робинзоне Крузо», «Простодушный» Вольтера, «Атала» Шатобриана, Чингачгук в романах Купера, Талькав в «Детях капитана Гранта», Тарзан и, в конце концов, кинопланетяне в «Аватаре»  Камерона. А деятели «духовного фронта» были уверены, что таким людям  нужно просто привить хрестьянство — и готов «лучший человек», с которым  можно строить «рай на Земли». Особенно повелись на сие иезуиты — они же  были не жадные и хитрые убийцы из спецназа, как в писаниях советских  «аффтырей», а высоко наивные и гиперэкзальтированные «романтики креста»,  жаждавшие осчастливить всё человечество через «правильную веру».

Посему прознав про огромную (больше Испании и Португалии вместе взятых)  территорию, заселенную «благородными язычниками», иезуиты отправились  туда и начали строить своим особые миссии — редукции. В каждой из них имелся священник и его викарий-заместитель (компаньеро),  которые формально были токмо «духовными отцами», но по сути «пасли  стадо человеческое». Помогали же им чиновники местного самоуправления,  избираемые из числа аборигенов: глава администрации (коррехидор), его заместитель (теньенте), три полицейских (альгвасилы), эконом, писец-секретарь (эскрибано) и «королевский знаменосец» (абандерадо реаль — что-то, если я правильно понял, вроде адвоката-представителя туземцев  в разных официальных органах). Все вышеперечисленные составляли кабильдо — совет редукции.

Поселения  были предельно просты в планировке — прямоугольник, огороженной  изгородью, либо стеной, внутри которого (а также вне, но рядом) обитали  от 3 000 до 10 000 человек, живших в одноэтажных домах на семью. В  центре — площадь-пласа и собор, здание кабильдо, магазин-склад, коллехия (место, где жили иезуиты), школа и богадельня для старых женщин (котигуасу).  Вокруг редукции располагались поля и плантации, где туземцы-пейзане  работали под присмотром (а ремесленники трудились внутри стен). На полях  выращивали рис, горох, пшеницу, хлопок, йербу-мате, маис, маниок,  табак, апельсины. Кое-что продавали для закупки всякоразного для общих  нужд, типа соли, извести, железа, украшений для соборов и уплаты налогов  в казну вице-королевства Перу. Занимались в редукциях также разведением  скота и лошадей. В поселениях иезуитов царил «теосоциализм» — все плоды  труда собирали в магазин, откуда раздавали «каждому по потребностям»  (тоже, естественно, под присмотром).

Останки одной из редукций в Парагвае 

Правда, помимо общественных владений (тупамба) имелись и частные (абамба),  так что обзывать всё это «християнским коммунизмом» неверно — именно  что «социализм». Надо сказать, что отцы-иезуиты были достаточно гибкими и  тонкими психологами — они не насаждали «палочное христьянство», а  максимально адаптировали его к местным верованиям и традициям, и даже не  требовали от гуаранИ разговаривать по-испански, этот язык  распространился в Парагвае только к концу XVIII века, и то потому, что  многие жители стали метисами и обитали уже в больших городах типа  Асунсьона. Распорядок дня в редукциях был довольно жесткий, однако  (внезапно!) рабочий день не превышал восемь часов, с 7:00 до 16:00 с  перерывом на сиесту. В воскресенья и по церковным праздникам аборигены  отдыхали. Сами иезуиты обычно трудились в школах, обучая детей  катехизису и молитвам по книгам, переведенным ими же на гуаранИ.

Правда,  первые редукции, основанные с 1608 по 1620 годы, 13 штук, в которых  жили 130 000 туземцев, пришлось бросить, ибо на них напали дикие  обитатели бразильских джунглей, достойные соперники облизян — бандейранты, (бандиты-европейцы, работорговцы),  охотники за головами, хватавшие аборигенов и тащившие их на плантации,  кудой продавали рабского труда ради. Португалия, конечно, была  присоединена при Его Католическом Величестве доне Фелипе II к Кастилии и  Арагону, но власти в Бразилии подчинялись властям в Лиссабоне,  «лестница полномочиев» была длинной, извилистой, а всякие жалобы и  претензии по ней передвигались страшно долго, и вести о большинстве  творимых в джунглях безобразий до Мадридского двора тупо не доходили.  Бандейранты заставили иезуитов сбежать южнее, глыбже в джунгли, но  полностью проблему удалось решить токмо в 1634 году.

Дрессировка ополченческой кавалерии в типичной, кстати, редукции (кликабельна)

Ибо  «кроткие и светлые» отцы-иезуиты вспомнили, что их основатель дон Иниго  де Лойола был до обращения воином светским, а после считал себя «воином  духовным». В общем, они испросили позволения у вице-короля Перу  создавать в редукциях самооборону — ополчение. В каждой завели по маэстро де кампо (тоже туземцу — из вождей-касИков), которому подчинялись восемь капитанов,  каждый из которых тренировал в свободное от работы время (специально  для того выделяемое из плотного трудового графика) целую роту  аборигенов. Постепенно ополчения редукций стали реальной военной силой,  отогнавшей бандейрантов и позволявшей контролировать тех окрестных  туземцев, кто не слишком охотно жаждал «социалистически трудиться» и  принимать свет истинной веры. В общем, отцы-иезуиты создали в джунглях  Парагвая настоящее государство с самостоятельной экономикой, социумом и  силовым аппаратом — своего рода теократическую республику…"(с)

К слову основными недоброжелателями этого начинания были францисканцы и доминиканцы - ничего личного, но конкуренты хуже врагов. Естественно, что в зависимости от того, кто описывает эти события - диапазон от "Мрачное и жуткое царство Ада на Земле, жуть и погибель, нищие и заморенные" до "Чистый райский рай, где все были счастливы".

Потому перекличка с СССР прямо напрашивается. А так да - врагов у редукций было много. От работорговцев - которым ополченцы повышибали зубов изрядно, до властей Испании, Португалии, Бразилии и так далее. И конкуренты-монахи из других братств

Это я и хотел добавить к записи о Фуфле Феофилакте и его записи про Парагвай...