Маленький мим, птица Сирин и другие

Птица Сирин

– Сейчас я покажу тебе что-то такое, чего ты не видела. Птицу Сирин, она как живая! Мне друг-художник перед смертью оставил хранить. Птица Сирин – душа его золотая, хрупкая, трепетная. Я лет семь холсты не разворачивал, – смеется старый мим, клоун Коля Никитин, подталкивая меня вглубь театра «ДаНет». – Я их сюда месяц назад со старой квартиры перетащил. Ты первая увидишь.

Первая и последняя.

Когда пьяный и восторженный Коля вытащил из большого прогнившего мешка свернутые в рулоны холсты, из которых сыпалось золотое крошево, я уже поняла, что картины пропали, а душа художника…

Ни о чем еще не догадываясь, Коля разворачивает помеченный косым крестом холст, и несколько мгновений я вижу дивное женское лицо с голубыми живыми глазами, птичьим телом и золотыми крыльями. Мгновение – и глаза стекают вместе с лицом, крылья взмахивают, и я невольно подставляю руки, наивно пытаясь не дать Сирину покинуть холст, и ловлю лишь разноцветное крошево.

Птица улетела…

– Надо же… А мне никто не говорил, что холсты нельзя хранить в свернутом виде! – сокрушается Коля. – Птица Сирин – душа моего друга, большим художником был…

– Художником… – машинально повторяю я. – А как фамилия художника?

– Фамилия? – Коля смотрит на меня большими печальными глазами. – А зачем фамилия, птица Сирин уже все равно уже улетела…

Коля Никитин

«Лучший мим – тот, который молчит» Ник. Ник.

Последние годы Никитин жил так, словно давно умер и только по какой-то странной прихоти судьбы не был похоронен и распределен, согласно грехам и добрым деяниям, в ад или в рай.

Николай Никитин – легендарный мим. Марсель Марсо[1], увидев выступление Никитина, назвал его «русским Петрушкой», высоко оценив работу своего русского коллеги. Человек, которого называли своим учителем и духовным вдохновителем актеры театров «Лицедеи[2]» и «Дерево[3]». Николай блестяще владел техникой классической пантомимы, «он мыслил зрительными образами на глазах у зрителя.  Смех ли, грусть, ужас или изумление, даже ярость, – реакция следовала неизменно» [4].

С начала шестидесятых годов Николай Никитин выступал как мим. Он объездил весь Советский Союз и был первым мимом, работавшим отделение. В 1975-м сыграл главную роль в фильме «Бурный поток»[5].

Маленький, длинноволосый, бородатый клоун Коля, вечно аскающий на чашечку кофе в «Сайгоне» или других кафешках, точно призрак, просачивающийся в репетиционные помещения знакомых театров.

Впрочем, он редко критиковал, почти никогда не хвалил, лишь иногда вспыхивал внутренним пламенем, словно вспоминая нечто прекрасное, дотрагиваясь душой до подлинного своего счастья.

– Ты знаешь, у меня ведь все шло хорошо. Даже очень хорошо. Как отлично налаженный механизм. Но потом я вдруг поймал это ощущение. Я увидел машину, управляющую всем, осознал себя в этой машине!

Я не хочу быть машиной. Не хочу быть предсказуемым. Я хочу только сорваться с ее шестеренок, перестать действовать в лад и, если получится, сбежать… Ты понимаешь меня?

Я киваю.

– Ты только думаешь, что понимаешь. Я тоже поначалу подумал, что ты сможешь понять, и ты поняла. Стало быть, снова произошло предсказуемое действие, я не вылез. Я все еще в этой чертовой машине!..

Реквием лету

Вот снег листа На нём воспоминанья Вы извините… Много нам природа дарит  Словарь тех слов А я бродяга снов – Природа записи Лишь молоко природы Пролитое… Ребёнком ставшим И смывшим капли сна Любовь моя Хрусталь той люстры осветил лицо ночлега Да осветил любовь моя Пробелы памяти ночлега А память к ним вернётся А гибкость мысли Залива гибкость обогнёт Нечаянно погибнет робко словно птица В опущенных глазах ресницы тают Но обогнув зеркальное пятно движением дыханья, надежды И растворяя влагу холод теплом земли дыханьем лёгких листьев словно дым Мне жалко не расскажет, лишь напомнит Кто знает тайну песни, с рассеянностью странно спорить! Рассеянность моя и крошки памяти Возможно всё… Я вновь молчу Изгнанник, изгнанник я? Сиренью звука весна придёт Растерянно проталины лицо Внизу остаток дар реки постели Убыток прошлого – прошедший день Влекомый вниз прошедший день Прошедший день… Лишь то познанье Печаль прошедшего Нужна импровизация листа

Николай Никитин

Бог и поэты

…Бог снисходителен к поэтам. Что же, очень может быть. Говорят, что Творец придумал поэтов для того, чтобы ему было с кем разговаривать на земле.

Маленький клоун-мим Коля Никитин смотрит из темноты крошечного зала за моим танцем на сцене. Потом поднимается с места, подходит ко мне, садится на корточки.

– Не так… Всё не так!. Я же заранее понял, что ты сейчас станцуешь, что скажешь. Ты должна быть непредсказуема, чтобы не быть пойманной.

Его глаза печальны, но не пусты.

– Вот смотри, все смотрите, – он призывает внимание и без того уставившихся на него актеров (это ведь он на репетицию вперся, мсье бесцеремонность, но ему можно). – Вот что я вам сейчас покажу…

Никитин вытаскивает из кармана красный мячик, встает во весь свой рост. Красный детский мячик полыхает в его скрюченных пальцах. Какое-то время Коля напряженно смотрит на мяч, а потом его руки раскрываются, мяч летит на пол, а Колино лицо вдруг начинает светиться.

И вот мы уже не смотрим, достиг ли красный мяч пола, а как дураки пялимся на худое, морщинистое лицо старого пьяницы – лицо, освещенное внутренним огнем.

Какое-то время длится непонятная магия, после Коля резко сводит ладони хлопком.

– Вуаля!

Глиняный шар с живым, бьющимся человеческим сердцем проскальзывает сквозь пальцы держащего его бога и летит с хлюпающим звуком вниз, вниз, вниз…

Из своего окна в танце, прыжке, пируэте срывается поэтесса.

А над всем этом сияет лицо клоуна Коли, и летит птица Сирин...

Это был фрагмент книги "Многоточие сборки" полный текст читайте на АТ: https://author.today/work/164779

[1] Марсель Марсо родился 22 марта 1923 года в Страсбурге. Интерес к актёрскому искусству пробудился у Марсо после знакомства с фильмами Чаплина. Посещал Школу декоративных искусств в Лиможе, затем учился в парижском Театре Сары Бернар у режиссёра Шарля Дюллена и актёра Этьена Декру (именно Декру обучил Марсо мимическому искусству).

[2] «Лицедеи» — российский театр клоунады, расположенный в Санкт-Петербурге. Театр был основан в 1968 г. Вячеславом Полуниным совместно со студией пантомимы Рудольфа Славского при Доме культуры им. Ленсовета. В том же году состоялась премьера спектакля «Двадцать одна новелла о смешном и серьёзном» с участием В. Полунина, А. Скворцова, М. Терентьева и А. Макеева.

В 1978 г. театр получил официальный статус. Название «Лицедеи» закрепилось за ним после одноимённого спектакля в «Ленконцерте». В 1979 г. театр переехал в Ленинградский Дворец молодёжи и поставил новый спектакль «Фантазёры». В 1982 г. стал призёром театрального фестиваля «Мим парад-82».

[3] Театр «Дерево» художественный руководитель, режиссер А. Адасинский. Труппа, основана конце 80-х в Ленинграде, в 90-м театр эмигрировал. Прага, Амстердам и, в конце концов, Дрезден (Германия). Где театр нашел свою последнюю на сегодняшний день прописку.

[4] Из статьи Антона Адасинского. Сайт «Сейчас» 2006 г.

[5] «Бурный поток» – экранизация одного из эпизодов "романа века" "Бурный поток" Евгения Сазонова. Премьера фильма на экранах: 1975, категория фильма: Комедия. Стилизация под немое кино. В главных ролях: Николай Васильевич Никитин, Рэм Лебедев