Икс-фактор невинности или Что делать, когда ты в тренде

Вообще-то мне давно пора выкладывать завершающую часть "Лисса и Зурбагана", но мне лень делать обложку. Я уже совсем собралась сегодня - но пошёл дождь ))
Поэтому лучше вот, летненького весёленького ))

Эта историйка  случилась несколько лет назад - и в ней ни слова правды всё описанное было на самом деле.
Итак.

Ко мне вчера три раза мужчины приставали. Кроме шуток.
Даже не за вчера, а только за вечер. Да что за вечер - за полтора часа.

Говорил мне муж: не таскайся по ночам, дома сиди! Нет, потащилась. Ну, мне вилки пластиковые были нужны, а они только в "Пятёрочке", на краю света. Ну, и вот как без пластиковых-то вилок жить? Тем более, ночью.

Мама тоже с сомнением отнеслась к поздним пробежкам, но, как женщина практичная, наказала купить много-много лаврового листа.

Побежала. Надела босоножки цвета бирюза в серебре, которые спереди выглядят, как и правда, босоножки, а сзади – натурально, как космонавтские сапоги на пыльных тропинках далёких планет. Конечно, для десяти вечера такие планетарные босоножки - это крик души, но они, несмотря на потусторонний дизайн, ужасно удобны: они в темноте светятся, а это в провинциальном городе большой плюс - чтобы в ногах не запутаться.

В общем, бегу. Добегаю до исторического центра города - и тут первый мужчина. Точнее, почти дед. И не столько старый, сколько потерявший ориентировку в пространстве и времени в силу многочасового сидения на лавочке с друзьями молодости.

Он-то, собственно, уже собирался на лавочке этой прикорнуть, чтобы отдохнуть от возлияний. И тут вдруг я - в инопланетных босоножках-сапогах. И его потянуло на подвиги, и он протянул ко мне иссыхающие длани и попросил перевести через Майдан к магазину, пока ещё не закрылось. 

Беру я его за длань и понимаю - не сдюжу. Потому что дед за ручку не хочет, а хочет на мне повиснуть. И когда я попробовала подставить плечо, стало ясно - до Майдана не дойдём. Упадём оба прямо тут, на взлётной полосе.

Суровая жизнь научила меня, деву робкую и безотказную, говорить «нет». Даже дедушкам. Если они представляют угрозу для моего еле оставшегося здоровья.
Поэтому я его обратно посадила и проинструктировала обратиться к представителям сильного пола, бродящим вокруг в праздности и неисчислимом количестве.

Побежала дальше.
Прискакала без хлопот в "Пятёрочку", нагулялась там, купила многострадальные вилки и многострадальный лавровый лист, а себе традиционно подарила пакет чипсов.

Иду обратно. Ночь, темно, страшно, волки воют. Но я же в родном городе. Конечно, на мою жизнь в родном городе кто только ни покушался в тёмных переулках, но ведь судьба меня хранила! И сейчас должна сохранить! А так хорошо, свежо после жары, красота...

Но приключения продолжаются. Возле аптеки кидается второй соискатель.
Я в темноте решила, что это давешний дед пустился меня искать. И уже с ним готова заново пообщаться, но в последний момент вижу - не тот! И даже и не дед. Почти прямо кавалер. Некто в белой кепке. Но кинулся, как к старой знакомой.

А я в таких случаях - когда ко мне на тёмной улице кидаются некты в белых кепках, всегда одним глазом обшариваю окружающую действительность - насколько она безвидна и пуста, и не носится ли над нею хотя бы дух какой-нибудь безмолвный, чтобы меня, если что, спасти.
И вот представляете - всё по Библии: пусто и безвидно. А у нас такой город, что два дома редко стоят вплотную, между ними такие чёрные дыры, где можно цыганский табор раскинуть - никто не заметит.

В общем, справа от меня чёрная дыра, слева расщелина дворов. И в расщелине двое подозрительно вида курят. Молча. Мрачно. И вокруг одни только сплошные запертые учреждения. В общем, для Белой Кепки очень удобно, если что.
Поэтому я без политесов вместе с чипсами дунула вихрем через дорогу. Белая Кепка вслед что-то комплиментарное кричит, типа он всю жизнь меня ждал и вот, наконец, дождался и мечтает проводить.

Добежала я до перекрёстка, темнота сгустилась, а промежутки между строениями увеличились. И мне уже не до чипсов, мне бы преодолеть опасную зону и домчать до нашего сквера – а там уже и моя улица рядом!

В общем, большую часть дороги я исхитряюсь преодолеть целой и невредимой, и ближе к дому меня осеняет догадка.
Я вспомнила, что пока гуляла по Пятёрочке, на меня смотрели покупатели больше, чем на полки. Я ещё всё думала, что у меня один глаз не накрашен. Но после Белой Кепки, который впотьмах глаз мой не должен был разглядеть, я поняла, в чём дело. Я перед уходом нежданно нашла свой эластичный пояс с пряжкой, который в начале лета потеряла. И так я обрадовалась находке, что на себя её надела. Чтобы дальше не потерять. Фигура сразу приобрела заветную форму Х, которую праздные мужчины по умолчанию прочитывают как приглашение, как минимум, к приятной беседе, а как максимум, - на чай к себе домой.

Пока я эту новость анализировала, приблизился наш родной сквер. Считай, я дома, ура!

Но бдительность терять нельзя.

И я через сквер не пошла. Предусмотрела Х-форму. Там фонарей мало, а Белых Кепок полно. Протянут иссыхающую длань - и прощай мои легкомысленные прогулки за вилками на сон грядущий.

И я благоразумно огибаю сквер через парковку - разумеется, на безопасном расстоянии от машин, чтобы до меня никто иссыхающей дланью не дотянулся.

Что дальше было, вы совершенно правильно предположили. Открылась дверь первой же машины, и у меня спросили интимное. Как пройти в библиотеку.
То есть, представляете, я весь город прошла невредимая, а теперь перед родным порогом мне позорно сдаваться?

И я такая надменная, с поднятой головой и со своим Х-фактором дефилирую дальше молча, не прибавляя шагу. Я всегда надеюсь, что гордое презрение - аргумент достаточно веский, чтобы было понятно: сердце женщины занято.

И что вы думаете? Правильно вы думаете: молодой человек - а на этот раз это был уже именно совсем молодой человек, сообразно закону сгущения темноты – взялся за руль, развернулся и поехал следом. Я думала – он просто домой. Нет! Он тормознул, выглянул в окно и продолжил тему библиотеки, плавно переходящую в тему консерватории. В смысле, не подвести ли меня. Куда-нибудь. В любое место земного шара. В Антарктиду. В Антананариву. А моя улица уже светится огнями в двадцати метрах. А машина прочно так встала, а справа от меня - очередной жуткий промежуток в виде ничейного запущенного сада, а слева - жилой дом, подъезд которого утонул в зловещей египетской тьме.

Что у меня там в голове промелькнуло - я даже перечислять не буду. Фантазия у меня богатая, так что я не только свою жизнь вспомнила, но и жизнь всех великих людей, начиная с 18 века и кончая всенародно известной Лилей Брик, которая до восьмидесяти лет всё головы кружила молодым людям. И я уже внутренне отрепетировала, как срываюсь с места и лечу к подъезду, оря нечленораздельное, а в доме пусто, мне не открывают, все ушли в ночную смену, в библиотеки, в консерватории, уехали в Антарктиду на зимовку и спасать меня решительно некому. Потому что сегодня я, вот, в тренде.

В общем, сами видите, какой критический у меня пробил час, и даже Х-пояс снимать поздно, поскольку этот жест положение не спасёт, а наоборот, будет расценен, как приглашение на чай номер два.

И в этот критический момент на сцене происходит явление нового персонажа: из глубины нашей улицы кто-то режет к нам на велосипедн, весело и резво звеня. И я сразу понимаю: сообщник. Пропала начисто! С двумя транспортными средствами мне точно не справиться.

И я быстренько сканирую имеющиеся в моём распоряжении средства самообороны. Чипсы. Можно этим недоеденным пакетом стукнуть по морде. Лавровый лист. Можно сделать кляп. Надеясь на удушающее действие эфирных масел. А пластиковые вилки - ими ж вообще можно человека изувечить, если вовремя их удастся выковырнуть в темноте из упаковки. Вообще-то я современные товары даже на свету не умею выковыривать, у меня начинается упадок сил, и я зову на подмогу, но в минуты опасности, говорят, человек способен на чудеса. Может, я даже изловчусь и вилки эти таки откупорю самостоятельно.

И я уже лезу в сумку за вооружением, но вдруг мой кавалер жмёт на газ и с туманным прощальным возгласом покидает место рекогносцировки. А я, ещё не веря в чудо, вижу, как несётся на меня велосипедист с льняной головой и орёт на всю улицу истошно: "Здраа-ааасте, тёть Лаа-аарии-иис!".

Тьфу, ты! Сашка! Соседский дитёнок, который, пока рос, испортил мне море крови и истоптал море моих цветов. И вот он дорос и даже, получилось, спас меня от гибели в Антананариву и Антарктиде.

Прибежала я домой - мои уже стоят в дверях: мама с прямоугольными глазами, что у неё такая беспутная дочь выросла, а муж держит руку на эфесе шпаги. Это у него с прошлой жизни такая привычка притащена: чуть что - хвататься за эфес не знаю чего - шпаги, или сабли, или может меча - он сам уже забыл, за что именно в прошлой жизни мужественно хватался.

В общем, сжала я руки под тёмной вуалью и убедила всех, что жива и невредима и даже пояс невинности не пришлось снимать.
Мама сразу возмущённо ушла без всяких надежд, что дочь поумнеет, а муж ещё долго гудел, как он меня два раза ходил встречать и где я, собственно, была. И с кем.
Пока я ему наконец не сказала, что вовсе он не беспокоился, а просто банально ревновал.
И он сказал: да! Да!!!

Короче, всё хорошо кончилось. Только мой Х-пояс невинности опять пропал. Я так думаю, его супруг спрятал.
Не любит он, когда я в тренде.