Трест, который лопнул или первый мировой финансовый кризис.

Во второй половине 1850-х поток золота из Калифорнии несколько снизил напор в кране. Но некоторые отдельно взятые люди в северных штатах уже привыкли вкусно есть и сладко спать. По этому поводу срочно были найдены новые замечательные игрушки, даже целых две – криптовалюта земельные участки и искусственный интеллект железные дороги. 

Оба этих актива были взаимосвязаны между собой. Земля дорожала, потому что дорожало зерно (в Европе), железная дорога требовалась, чтобы это самое зерно вывезти к портам Восточного побережья. Соответственно, «все, буквально все» бросились покупать земельные участки, а кто не успел, покупали акции железных дорог. Последние вообще стали считаться чем-то, приносящим невиданные прибыли одним фактом своего существования. Или даже не существования в физическом виде, а просто в виде акций (не штука, когда грянуло, оказалось, что некоторые дороги вообще даже строить не начинали, что совсем не помешало им «капитализироваться» на весьма неплохие суммы). В этой веселой игре участвовали не только американские, но и британские дельцы. Правда, через Атлантику новости пока шли на кораблях – с надежной изоляцией были проблемы, телеграфный кабель между Кале и Дувром, порвался как хомячок от никотина после пересылки первой же телеграммы.

В общем, всем было хорошо, цены участков и акций железных дорог росли как дрожжи в сортире (в специальной финансовой литературе это научно именуется «перегрев рынка земли и железнодорожных акций), но… прошел дождик и все испортил. 

Точнее, в Европе в 1857 случилось сразу несколько событий. Кончилась Крымская война, в ходе которой куча здоровых мужиков не пахала землю, а убивала друг друга где-то под Севастополем и вырос неплохой урожай, что заметно уронило спрос на зерно из-за океана. 

Тут внезапно выяснилось, что весь около-зерновой бизнес был построен именно в расчете, что высокие цены на зерно будут вечными и вообще только расти. Под это покупалась земля, брались кредиты и так далее. Нет спроса – некуда везти зерно – незачем его выращивать в таких количествах ну и так далее. 

Поначалу все делали вид, что ничего страшного не происходит, как-нибудь скорректируем рыночек и перетопчемся. Совсем весело стало когда  накрылась Ohio Life Insurance and Trust Company – одна из контор, специализировавшаяся как раз на «привлечении капитала в сельскохозяйственный сектор на Западе» -- то есть спекуляциями участками на Фронтире на деньги банкиров Восточного побережья. Хотя это банкротство не было единственным и, возможно, не самым крупным, оно стало символом начала кризиса и вызвало панику среди вкладчиков и инвесторов. Возможно, это как-то связано с тем, что крах вышел очень уж некрасивый – кое-кто из персонала (конкретно управляющий нью-йоркским офисом, Чарльз Б. Игер (Charles B. Eager)) свинтил с грудой налички (по слухам, полмиллиона тогдашних долларов, в нынешних это от 18 до 300 млн, смотря как считать), после чего все прочие участники рынка резко задумались: «а ведь наверное это ж-ж-ж неспроста!»

Дальше все покатились по накатанной – паникующие вкладчики требуют деньги взад, банки требуют покрытия по выданным кредитам, получают во ответ фигу, ибо в «жирные годы» все миллионы мух которые не могут ошибаться навыдавали кучу необеспеченных кредитов, банки лопаются, далее под гору. Поскольку докатилось и до Британии, то «паника 1857 года» обычно считается первым из мировых финансовых кризисов.  Особенно пострадала Шотландия, в частности, обанкротились Western Bank of Scotland и Liverpool Borough Bank.  По современным оценкам, совокупные потери британских банков и торговых домов от кризиса 1857 года оцениваются в £20–25 млн (примерно $2,7–3,5 млрд в ценах 2025 года).

От этого, к слову, рикошетом прилетело и южанам – деньги в Ливерпуле и Нью-Йорке на торговые операции хлопком зачастую давали те же люди, что пострадали от лопнувшего «пузыря». Нет кредитов, нет закупок – падение цены, падение экспорта. Опять же, американские сделки начали рассматриваться как чересчур рискованный актив. Мол, вчера у этих янки упали биткойны земельные участки, сегодня ИИ железные дороги, ну как и нефть хлопок завтра обесценится?Длилось это не так, чтобы долго – «лох не мамонт, лох не вымрет», через несколько лет понабежали новые любители легких и быстрых денег, но в моменте было тяжко.

Когда дым рассеялся и стали разбирать руины, выяснилось, что рыночек действительно порешал. «Участки, которые до краха приносили 1000 долларов, теперь нельзя было продать за 10 долларов». Часть железных дорог тоже обанкротилась, акции ряда оставшихся заметно просели. Упала собираемость налогов и все такое прочее. В масштабах государства это значило, что профицитный бюджет 1856 года сделал сальто в виде дефицита в 25 миллионов на 1858, а годолг США вырос почти в два раза.

 Ну а южане, экономика которых была завязана на экспорт хлопка, завязали очередной узелок на тему «держаться от этих чокнутых янки как можно дальше».

P.S. «Корпоративным юристом» Illinois Central -- одной из железных дорог, пострадавших во время кризиса 1857 -- был очень перспективный адвокат и политик из городка Спрингфилд, Абрахам Линкольн.