Вот вам отрывок про башню с Полудой

Суббота идёт к финалу, но мы спохватились.

Сравнительно недавно пришёл читатель, который сказал, что иногда возвращается к книге, особенно к главам про башню.

Это ужасно приятно, поскольку сама питаю к ним слабость.

Не зря их теперь включила в доступный отрывок - да так, что заныкать осталось лишь хвост в жалкие пять глав.

Это классический мотив осаждённого города, но сделано настолько хорошо, насколько автор вообще способен.

И вот кусочек:

Заскучавшие было стрелки вновь оживились:

— Нет, ты посмотри, какая сволочь! Гас Полуда, драный лис, вот куда он делся!

— На коне, в доспехе, чистый принц.

— Ну, ещё ему бы не нашлось коня! Сколько их прошло через эти руки.

— Может, и сволочь, но не дурень, — хрипло прокаркал одноглазый, — точно знал, откуда ветер дует. Кто-то должен быть зрячим в городе слепцов, вооружавшем Пустыню.

На несколько мгновений повисла зыбкая виноватая тишина. Потом спокойный, почти равнодушный голос Тони произнёс:

— Всё так. Выходит, мы жили неправедно. Вот и кара Божья.

— Мы просто жили. Разве мы делали что-то плохое? — на красном безбровом лице недавнего булочника читалось напряжение мысли.

— Одну плохую вещь. Мы делали деньги, — бородач с выбитым глазом был чёрен, космат и страшен, но по-своему очень красноречив, — Таомера поднялась на торговле с Пустыней. Но и Пустыня поднялась — и сожрала Таомеру. Мы ведь дали им всё — лошадей, зерно и железо. А теперь — наши жизни. Но для них это только начало.

Сет поднял руку, привлекая внимание:

— Одного не могу понять: чем вам платили варвары? Чьи это были деньги?

Одноглазый хрипло хохотнул и насмешливо уставился на еретика:

— А ты не знаешь, брат?

Окружающие ухмылялись и отводили глаза.

— Не знаешь?

— Ты правда не знаешь?

— Ну, знай. Твои, брат. Ваши.

Снова бесцветно и ровно заговорил Тони:

— Это секрет, давний секрет, но тут все свои. Волшебный порошок, который ты носишь с собой, уже не возят кораблями через три моря. С тех пор, как гонцы протоптали тайные тропы сквозь адское пекло Глубокой Пустыни. Алхимики, врачи щедро платят за ому. Но главным покупателем было Братство Огня. Кое-что они брали у варваров напрямую, но обычно — при посредничестве наших купцов.

В голосе одноглазого больше не было гнева, лишь горечь, когда он устало бросил Сету:

— Думал, ты ни при чём? Еретики взрастили Таомеру. И Роксахора — ей на погибель.

Давно перевалило за полдень, и в редкие прорези верхнего ряда западных бойниц вместо бесцветного дневного солнца проникали снопы тёплого золотого света, в котором плавали частицы пыли. Бледный музыкант молча рассматривал пылинки. Тони шептал про себя слова молитвы. Один из лучников, стройный красавец с забранными в короткий хвост светлыми волосами, окликнул со своего поста:

— На кого уповаешь, наследник? Думаешь, есть ещё кто-то на небе, не глухой к нашим просьбам?

— В детстве он слышал меня. И отец его чтил, его одного.

— Что за святой?

— Так Тони же, блаженный зодчий. Меня и назвали-то в честь.

Лучник присвистнул:

— Чем тебе подсобит строитель? На что вообще годится мёртвый маленький горбун, когда война — и время рушить построенное?

— Не знаю. Но смысл в этом есть, я чувствую.

Лучник уже не слышал ответа — мимо него пролетела стрела и, выбив мелкую крошку из свода бойницы, упала на каменный пол. К стреле была привязана записка.

Под дюжиной напряжённых взглядов Сет развернул лист бумаги. Начал читать вслух:

«Приветствую, герои!

Подозреваю, что вы покамест навоевались не досыта — и будет неумно, да и некстати объявить подходящий момент, чтобы сложить оружие. Но я всё-таки это сделаю.

Дело, как видите, к вечеру, и город взят, но победитель желает въехать через главные ворота. А поскольку он молод и нетерпелив, то ждать, когда защитники воротной башни героически передохнут, ему скучно. Кроме того, он великодушен, вам предлагают не плен, но службу. С почётом и уважением. Возможно, когда Пустыня двинется дальше на запад, это поможет вам сохранить жизни своих родных.

Для всех будет лучше, если таким, как мы, удастся склонить к бескровной сдаче города Края Пустыни. Роксахор намерен царствовать, а не зверствовать. И за ним будущее. Что нам Империя, за что тут биться насмерть? Её время прошло. Юный лев возьмёт, что ему полагается — и будет весьма дальновидно присоединиться к его походу.

Решайте. Через часок подойду за ответом.

Гас, прозванный Полудой, по поручению Роксахора».

— Таким, как мы, — плюнул под ноги светловолосый лучник, нарушив затянувшееся молчание.

— Говорят, он был конокрадом, — неизвестно кому сообщил, отвернувшись в сторону, Тони, — до того, как попал в Таомеру.

— И пройдохой с рождения, — припечатал одноглазый.

— В предложении есть резон, — размышлял вполголоса Сет, — но пахнет дурно.

— Обманет, — уверенно бросил кто-то ещё, — хочешь — проверь.

— Я-то как раз обойдусь. Как вы решите?

— Что тут решать? К бесам Полуду!

«К бесам», — мнение было единодушным.