Рокки IV
Автор: Пархоменко Александр
Создание фильма «Рокки IV» (1985) было таким же жестоким и драматичным за кадром, как и на экране — и для Сильвестра Сталлоне это чуть не закончилось трагедией.
Сталлоне хотел, чтобы финальный бой между Рокки Бальбоа и Иваном Драго выглядел максимально реально, и предложил Дольфу Лундгрену на самом деле бить друг друга.
— Давайте сыграем всё по-настоящему, — сказал Сталлоне. — Делаем это реально.
Лундгрен, бывший чемпион по карате и гигант ростом 196 см, согласился.
Камеры начали снимать.
После трёх дублей с настоящими ударами по рёбрам Сталлоне почувствовал странное жжение в груди, но проигнорировал его, думая, что это просто усталость. В ту ночь ему стало трудно дышать.
— Я не мог наполнить лёгкие воздухом, — позже вспоминал он. — Казалось, что на груди сидит слон.
Его срочно доставили в больницу в Канаде, где обнаружили, что давление поднялось выше 200. Сталлоне пришлось транспортировать на низкой высоте в госпиталь в Санта-Монике. Диагноз потряс всех: удар Лундгрена был настолько силён, что сердце Сталлоне ударилось о грудину, опухло и перекрыло кровоток. Он провёл четыре дня в реанимации.
Когда страховая компания Сталлоне колебалась, намекая, что травма похожа на ДТП, он ответил:
— Вы видели Дольфа Лундгрена?! Это грузовик! Это руль! Это лобовое столкновение!
Компания вскоре оплатила лечение.
Путь Лундгрена к роли был сам по себе битвой. Из 8 000 претендентов его сначала отвергли за «слишком высокий рост». Но после шести месяцев тренировок и набора 9 кг мышц он получил роль. Его хладнокровная, бесстрастная игра Драго — «Он не кричит, он просто есть», — по словам Лундгрена, пугала зрителей по всему миру.
Но не все драки остались на камере. Во время съёмок Лундгрен и Карл Уэзерс (Аполло Крид) столкнулись по-настоящему: Лундгрен прижал Уэзерса к стене, и тот в ярости ушёл со съёмочной площадки, ругаясь и угрожая уйти. Производство остановилось на четыре дня, пока Сталлоне лично не урегулировал конфликт.
Когда съёмки возобновились, напряжение спало, но сила фильма шла от реальной интенсивности и настоящей опасности. Позже Сталлоне сказал:
— Мы хотели показать цену славы. Я просто не думал, что придётся платить её в больнице.