Легенда Туманности Андромеды

Когда-то давно в 80х годах в телепередаче "Очевидное–невероятное" очень запомнился показ фрагментов научно–популярного фильма о творческой манере Александра Сергеевича Пушкина в трагедии "Борис Годунов".

Там рассказывалось о зеркальной структуре произведения, как финал зеркально отражал начало, завязку истории.

Название научно–популярного фильма не запомнилось, а такая структура произведения, зеркально преломленного посередине, очень запомнилась.

Сегодня обнаружилась сходная структура и в "Туманности Андромеды" Ивана Ефремова. "Туманность Андромеды" начинается с рассказа Эрга Ноора "легенды синего солнца" – Веги.

Из его краткого рассказа невозможно узнать, как было получено сообщение о "четырёх прекрасных планетах Веги", когда и как Эрг Ноор о нём узнал, увидел или прочитал.

<< — Что сообщил «Парус»? — быстро спросила девушка.

— Очень немногое. Сообщение прерывалось и потом совсем замолкло. Я помню его дословно: «Я Парус, я Парус, иду от Веги двадцать шесть лет… достаточно… буду ждать… четыре планеты Веги… ничего нет прекраснее… какое счастье!..»

— Но они звали на помощь, где-то хотели ждать!

— Конечно, на помощь, иначе звездолет не стал бы расходовать чудовищную энергию на посылку сообщения. Что же было делать — больше ни слова от «Паруса» не поступило. >>

Зато в последней главе "Туманности Андромеды", которая тоже называется "Туманность Андромеды", мы узнаём "легенду Туманности Андромеды", как, когда и почему она сформировалась подобно "легенде синего солнца".

И как читатели и сторонние наблюдатели сразу можем видеть "подводные камни" этой легенды и только сожалеть, что Ефремов не написал продолжения "Туманности Андромеды ".

Ниже приводится подробно полный текст фрагмента главы описывающий зарождение этой легенды заканчивающей "Туманность Андромеды" Ивана Ефремова, и по нему мы можем представить оставшееся "за кадром", в никем пока не написанном приквеле, зарождение" легенды синего солнца".

ИВАН ЕФРЕМОВ << ТУМАННОСТЬ АНДРОМЕДЫ >>

<< << Космопорт обладал мощным ТВФ и гемисферным экраном. Рен Боз вошел в тихую круглую комнату. Дежурный оператор щелкнул включателем и указал на правый боковой экран, где появился взволнованный Юний Ант. Он внимательно оглядел физика и, поняв причину отсутствия Дар Ветра, кивнул Рен Бозу.

— Я тоже собрался смотреть отлет. Но сейчас ведется внепрограммный прием-поиск в прежнем направлении и диапазоне 62/77. Поднимите воронку для направленного излучения, ориентируйте на обсерваторию. Я переброшу луч-вектор через Средиземное море прямо на Эль Хомру. Ловите трубчатым веером и включайте гемисферный экран. — Юний Ант посмотрел в сторону и добавил: — Скорее!

Опытный в приемах ученый выполнил требование за две минуты. В глубине гемисферного экрана появилось изображение гигантской Галактики, в которой оба ученых безошибочно узнали знакомую издавна человеку туманность Андромеды, или М-31.

В ближайшем к зрителю наружном обороте ее спирали, почти в середине линзовидного в ракурсе диска огромной Галактики, зажегся огонек. Там ответвилась казавшаяся крохотной шерстинкой система звезд — несомненно, исполинский рукав в сотню парсек длины. Огонек стал расти, и одновременно увеличивалась «шерстинка», в то время как сама Галактика исчезла, расплываясь за пределы поля зрения. Поток красных и желтых звезд протянулся поперек экрана. Огонек стал маленьким кружком и светился на самом конце звездного потока. С края потока выделилась оранжевая звезда спектрального класса К. Вокруг нее закружились едва видные точки планет. На одной из них, закрыв ее целиком, расположился кружок света. И вдруг все завертелось в красных извивах и мелькании летящих искр. Рен Боз закрыл глаза…

— Это разрыв, — сказал с бокового экрана Юний Ант. — Я показал вам наблюдение прошлого месяца из записи памятных машин. Переключаю на отражение прямого приема.

На экране по-прежнему вертелись искры и линии темно-красного цвета.

— Странное явление! — воскликнул физик. — Как вы объясняете этот разрыв?

— Потом. Сейчас возобновляется передача. Но что вы считаете странным?

— Красный спектр разрыва. В спектре туманности Андромеды — фиолетовое смещение, то есть она приближается к нам.

— Разрыв никакого отношения к Андромеде не имеет. Это местное явление.

— Вы думаете, что случайно их отправляющая станция вынесена на самый край Галактики, в зону, еще более отдаленную от ее центра, чем зона Солнца в нашей Галактике?

Юний Ант окинул Рен Боза скептическим взглядом.

— Вы готовы к дискуссии в любой момент, забывая, что с нами говорит туманность Андромеды с расстояния четыреста пятьдесят тысяч парсек.

— О да! — смутился Рен Боз. — Еще лучше сказать — с расстояния в полтора миллиона световых лет. Сообщение отправлено пятнадцать тысяч веков тому назад.

— И мы видим сейчас то, что было послано задолго до наступления ледниковой эпохи и возникновения человека на Земле! — Юний Ант заметно смягчился.

Красные линии замедлили свое верчение, экран потемнел и вдруг снова засветился. Сумеречная плоская равнина едва угадывалась в скудном свете. На ней были разбросаны странные грибовидные сооружения. Ближе к переднему краю видимого участка холодно поблескивал гигантский, по масштабу равнины, голубой круг с явно металлической поверхностью. Точно по центру круга висели один над другим большие двояковыпуклые диски. Нет, не висели, а медленно поднимались все выше. Равнина исчезла, и на экране остался лишь один из дисков, более выпуклый снизу, чем сверху, с грубыми спиральными ребрами на обеих сторонах.

— Это они… они!.. — наперебой воскликнули ученые, думая о полном сходстве изображения с фотографиями и чертежами спиралодиска, найденного тридцать седьмой экспедицией на планете железной звезды.

Новый вихрь красных линий — и экран погас. Рен Боз ждал, боясь отвести свой взгляд хоть на секунду. Первый человеческий взгляд, прикоснувшийся к жизни и мысли другой галактики! Но экран так и не загорелся. На боковой доске телевизиофона заговорил Юний Ант.

— Сообщение оборвалось. Ждать дольше, отнимая земную энергию, нельзя. Вся планета будет потрясена. Следует просить Совет Экономики производить внепрограммные приемы вдвое чаще, но это станет возможным не раньше года после затрат на посылку «Лебедя». Теперь мы знаем, что звездолет на железной звезде оттуда. Если бы не находка Эрга Ноора, то мы вообще не поняли бы виденного.

— И он, тот диск, пришел оттуда? Сколько же он летел? — как бы про себя спросил Рен Боз.

— Он шел мертвым около двух миллионов лет через разделяющее обе галактики пространство, — сурово ответил Юний Ант, — пока не нашел убежища на планете звезды Т. Очевидно, эти звездолеты устроены так, что садятся автоматически, несмотря на то, что тысячи тысяч лет никто живой не прикасался к рычагам управления.

— Может быть, они живут долго?

— Но не миллионы лет, это противоречит законам термодинамики, — холодно ответил Юний Ант. — И, несмотря на колоссальные размеры, спиралодиск не мог нести в себе целую планету людей… мыслящих существ. Нет, пока наши галактики не могут еще ни достигнуть друг друга, ни обменяться сообщениями.

— Смогут, — уверенно сказал Рен Боз, распрощался с Юнием Антом и пошел обратно на поле космопорта. >>

Ещё раз выделим и повторим ключевой момент:

<< И вдруг все завертелось в красных извивах и мелькании летящих искр. Рен Боз закрыл глаза…

— Это разрыв, — сказал с бокового экрана Юний Ант. — Я показал вам наблюдение прошлого месяца из записи памятных машин. Переключаю на отражение прямого приема.

На экране по-прежнему вертелись искры и линии темно-красного цвета.

— Странное явление! — воскликнул физик. — Как вы объясняете этот разрыв?

— Потом. Сейчас возобновляется передача. Но что вы считаете странным?

— Красный спектр разрыва. В спектре туманности Андромеды — фиолетовое смещение, то есть она приближается к нам.

— Разрыв никакого отношения к Андромеде не имеет. Это местное явление.

— Вы думаете, что случайно их отправляющая станция вынесена на самый край Галактики, в зону, еще более отдаленную от ее центра, чем зона Солнца в нашей Галактике?

Юний Ант окинул Рен Боза скептическим взглядом.

— Вы готовы к дискуссии в любой момент, забывая, что с нами говорит туманность Андромеды с расстояния четыреста пятьдесят тысяч парсек.

— О да! — смутился Рен Боз. — Еще лучше сказать — с расстояния в полтора миллиона световых лет. Сообщение отправлено пятнадцать тысяч веков тому назад.

— И мы видим сейчас то, что было послано задолго до наступления ледниковой эпохи и возникновения человека на Земле! — Юний Ант заметно смягчился.

Красные линии замедлили свое верчение, экран потемнел и вдруг снова засветился.  >>

Сначала Эрг Ноор по памяти приводит Низе текст последнего сообщения "Паруса" с разрывами, правда без уточнения спектра разрывов красного или фиолетового, зато с указанием времени – "иду от Веги двадцать шесть лет".

Потом на наших глазах Юний Ант создаёт "легенду Туманности Андромеды" заявляя: << — Он шел мертвым около двух миллионов лет через разделяющее обе галактики пространство, — сурово ответил Юний Ант, — пока не нашел убежища на планете звезды Т. >>

Хотя буквально несколькими строками ранее заявлял прямо противоположное, заведомо исключающее первое: << — Разрыв никакого отношения к Андромеде не имеет. Это местное явление. >>

Впрочем тут и Рен Боз не остался в стороне и присоединился к созданию "легенды Туманности Андромеды" :

<< — О да! — смутился Рен Боз. — Еще лучше сказать — с расстояния в полтора миллиона световых лет. Сообщение отправлено пятнадцать тысяч веков тому назад.

— И мы видим сейчас то, что было послано задолго до наступления ледниковой эпохи и возникновения человека на Земле! — Юний Ант заметно смягчился. >>

Вот так на пару оба гения быстро сваяли "легенду Туманности Андромеды", о том что пятнадцать тысяч веков тому назад НА ЗЕМЛЮ было отправлено сообщение, которое по какой-то неведомой причине намного обогнал спиралодиск << — пока не нашел убежища на планете звезды Т >>.

Наверное потому что не знал и не мог знать о предупреждении Эрга Ноора:

<< Разве в том случае, если превысил нормальную скорость и шел близко к квантовому пределу. Но это очень опасно!

Эрг Hoop коротко пояснил расчетные основания разрушительного скачка в состоянии материи по приближении к скорости света, но заметил, что девушка слушает невнимательно. >>

И потому:

<< — Он шел мертвым около двух миллионов лет через разделяющее обе галактики пространство, — сурово ответил Юний Ант >>

Не было на его борту Эрга Ноора..

Отсюда все проблемы.

Зато мы теперь знаем как зарождаются легенды!

И в 323 году Кольца и в 405 году Кольца!

Всего лишь сообщению надо угодить в "красные разрывы" << Это местное явление. >> у Железной звезды и ура!

На Земле зарождается новая легенда!

То о четырёх прекрасных планетах Веги, то << — Он шел мертвым около двух миллионов лет через разделяющее обе галактики пространство, — сурово ответил Юний Ант, — пока не нашел убежища на планете звезды Т. >>

Неправильно Иван Антонович Ефремов назвал первую и последнюю главы "Туманности Андромеды", неправильно!

Надо было –"Красные разрывы"!

Или ещё лучше –" Красные границы".

А можно и "Четыре года пути".

Хотя конечно "пятнадцать тысяч веков" звучит так романтично и намного выигрышно, чем "Четыре года пути".

Действительно, что там эти четыре года пути?

Четыре года шло от "красных разрывов" у Железной звезды сообщение "Паруса", четыре года шло оттуда сообщение << — Это они… они!.. — наперебой воскликнули ученые, думая о полном сходстве изображения с фотографиями и чертежами спиралодиска, найденного тридцать седьмой экспедицией на планете железной звезды. >>

Где тут место для романтики?

Но ситуацию нам спасают Юний Ант и Рен Боз!

У них обоих романтики хватает на расстояния в полтора миллиона световых лет и пятнадцать тысяч веков!

Эрг Ноор может только позавидовать.

А мы же в поисках романтики можем почитать "Посёлок на краю тьмы".

Вчера была ещё немного дописана глава "Парус. Возвращение".

Только загрузить никак не получалось из-за бойкота интернета.

Может сегодня получится загрузить романтики.

А если нет, то хоть здесь поместить небольшой фрагмент:

<< ...  – Вы хотите сказать, что этот странный пространственный шторм не фиксируемый приборами корабля, означает вход в Аномалию? – сделал вывод командир.

– Нуль-пространственный шторм, – невесело улыбнулась астроном, – и мы первый земной корабль попавший в него.   – Вернее, будет сказать, если другие земные корабли и попадали в такой шторм в пространстве, то уже никому и ничего не могли сообщить об этом!

Меня больше занимает, как эта медуза может что-то чувствовать за бортом нашего надёжно экранированного корабля! – воскликнула астронавигатор–один Лейма Торн.

Сбросивший релятивистскую скорость корабль немного отклонялся в сторону от гигантского выпуклого шара звезды.

Траектория "Паруса" проходила в нескольких миллионах километров от дымящейся инфракрасными протуберанцами и вихрями атмосферы черного солнца.

Потерявший свой межзвёздный ход корабль должен был очень близко обогнуть звезду и выйти на эллиптическую орбиту.

– "Прятаться не, нет" – снова побежали светящиеся буквы линейного алфавита по щупальцам обхватившим девочку и Кейсе явственно передалось разочарование медузы.

– Куда она ещё зовёт прятаться?! – не выдержал своих эмоций Оль.

Ром Малат усмехнулся и проговорил обращаясь ко всему экипажу: – Кажется мы неправильно поняли нашу путеводительницу!

– "Прятаться всем" похоже означало что нам всем на корабле предстоит залезать в лабиринт перекрученного пространства и идти куда-то дальше.

Но теперь у нас больше нет хода и придётся садиться на планеты. Судя по изогравам их минимум две у звезды.

Первая лежит в изосоле и там возможна жизнь.

Возвращение на Землю откладывается и надолго.

– Что скажет астронавигатор – получится нам размять ноги на какой-нибудь планете?

– И ноги и спины, обе планеты очень большие и тяжёлые.

– Нам очень повезёт, если в изосоле будет суперземля.

– Это пока всё, что могу сказать. Увидим, когда обогнем звезду. Сейчас планеты скрываются от нас за этим гигашаром.

– Медузовы прятки очень уж велики, – пошутил кто-то в рубке.

Да, двести гигаметров ещё никто из землян вблизи не видел, – согласился командир и в пилотской кабине звездолёта воцарилось молчание.

Ходовая вахта и остальной экипаж по видеосистемам завороженно смотрели на ощутимо приближающийся гигантский двухсотгигаметровый шар звезды.

В инфракрасных лучах и на самом краю видимого красного света атмосфера звезды клубилась, дымилась и пенилась штормами, вихрями и озарялась авроральными сияниями неожиданно изумрудного, фиолетового и розово–оранжевого цвета.

Зрелище было потрясающее в своей грозной красоте и невероятных масштабах.

В круговороте любого вихря запросто могло утонуть земное солнце и не одно. >>