Гаденькие стишочки

Поскольку Рэй едва вступил в счастливую пору юношества, немудрено, что писать он порывался о любви. Не имея покуда никакого опыта на этом поприще, он удовольствовался собирательным образом прекрасной незнакомки и посвятил ей сонет, первые строки которого сложились легко и непринуждённо, последующие же заставили попотеть.

-

Когда хватило бы мне красок,

Я написал бы Ваш портрет.

Средь тысячи безликих масок

Ценю я живость Ваших черт.

-

Когда хватило бы мне неба,

Я б на него добавил звёзд.

Из них сложил бы я Ваш образ,

Из света сотканный и грёз.

-

Эти два четверостишия были написаны погожим летним днём на одном дыхании, а дальше начались проблемы.

-

Когда хватило бы мне стати,

Я б дотянулся до небес…

(И очень вовремя и кстати

Я понял: не туда залез!)

-

«Нет, лучше я перепишу», — заключил Рэй и начал сызнова.

-

Когда хватило бы мне… духу?

Вершину Тао покорить,

Тогда лишь был бы я достоин

Свободно с вами говорить.

-

«Глубокомысленно! — одобрил он. — А, главное, скромно».

О чём Рэй не мог знать, так это о том, что ещё на этапе «неба и звёзд» за рождением нового стихотворного шедевра вовсю наблюдали два свидетеля, предпочтившие, впрочем, остаться в тени. Рэдмунд и Феруиз спускались во двор и, проходя мимо его комнаты, были привлечены раздававшимся из-за двери речитативом. Не сговариваясь, они прильнули к створкам и превратились в слух.

Эти двое с детства не упускали случая посмеяться над младшим братом, который, в отличие от них, был более слабым физически и не уделял должного внимания истинно мужским занятиям: верховой езде, тренировкам, спаррингам и охоте, предпочитая проводить время за книгами, живописью и музыкой. И сейчас судьба предоставила им возможность понаблюдать за чем-то многообещающим в плане веселья.

А Рэй, между тем, продолжал, тщательно подбирая каждое слово и произнося его, по меньшей мере, раза три:

-

Когда хватило бы мне власти

И сил империю создать,

Я правил бы ей с меньшей страстью,

Чем мог бы лично вам отдать!

-

Рэдмунд наморщил лоб и сдавленно хрюкнул: «Что он имеет в виду?»

Сестра зашипела и приложила палец к губам. Ей было интересно, чем кончится дело.

Но последние строки в тот день так и не сложились. В конце концов непоседливой Феруиз надоело ждать, и она напомнила, что лучше отправиться на прогулку, как они условились, пока не стемнело.

Лишь пару дней спустя, движимые остаточным любопытством, ребята тайно проникли в комнату Рэя и среди прочих бумаг обнаружили финальные четверостишия:

-

Когда хватило бы мне рифм,

Я продолжал бы до утра.

Увы: конец сонета близок

И расставаться нам пора.

-

Прощайте, милая: мечтаю

Вас встретить на своём пути,

Когда того, что не хватает,

Мне счастья хватит обрести.

-

— А, знаешь, он симпатично закончил, — оценила Феруиз, — я ожидала худшего.

— Тоже мне, великий поэт! — фыркнул Рэдмунд. — Красок ему не хватило, — проворчал он, едва не опрокинув столик с заляпанной палитрой. — Вот они, его краски, хоть всю комнату при желании можно размалевать узорами. Но спасибо и на том, что портрет он так и не написал. А стихи я и сам умею. Вот, послушай:

-

Когда хватило бы ума мне,

Я не писал бы этот бред.

И не держал за юбку маму

В свои семнадцать с лишним лет!

-

И они засмеялись. Феруиз, правда, мысленно пожала плечами: Рэй действительно был чрезвычайно близок с матерью, но она вот уже год как уехала в свой отчий дом, на родину, в Вик-Тони. Как ни был бы велик соблазн подержаться за её юбку, а всё же поди дотянись!

———

Взято из начальных глав Дочери двух матерей лихих девах, которые на дух друг друга не переносят и ещё дадут жару захудалому острову в следующих томах, если Блэк проклятущий отпустит меня на Торфс!!!