Когда не пишется...

Когда не пишется и не читается - это не просто усталость. Это странное безвоздушное пространство, где слова перестают быть живыми. Ты смотришь на страницу, белую и равнодушную, и чувствуешь, как внутри что-то тихо смолкает. Вроде бы ты всё тот же - тот, кто когда-то ловил фразы из воздуха, записывал их на клочках бумаги, радовался интонациям, ритму, смыслу, - но теперь каждая попытка вызвать вдохновение похожа на разговор с глухим эхом. Оно отвечает, но не тебе.

Муза - не женщина с крыльями, не голос в голове, не свет, падающий из окна. Это скорее совпадение: когда внутренний ритм вдруг синхронизируется с миром. Когда всё - от шелеста листвы до чужого взгляда в метро - вдруг оказывается связанным с твоим внутренним кодом. Вдохновение - это мгновение связи. Но когда она рвётся, остаётся только тишина. И вот ты сидишь, смотришь на строки чужих книг - и не можешь прочитать ни одной. Кажется, будто буквы разучились складываться в смысл.

Иногда я думаю: может, вдохновение - это форма зависимости. Ты привыкаешь к состоянию, когда мир откликается на каждое твое слово, и чувствуешь ломку, когда он внезапно замолкает. Ты ждёшь - как ждут звонка, которого не будет. Ты пытаешься писать, надеясь, что процесс вызовет отклик, как когда-то. Но страницы остаются холодными, а мысли - рассыпчатыми, как пепел.

Сначала ты обвиняешь себя: лень, выгорание, неорганизованность. Потом - время: слишком много дел, новостей, забот. А потом перестаешь искать причины. Просто живёшь. Наблюдаешь. Ходишь по улицам и смотришь, как люди разговаривают, как небо медленно тускнеет, как листья превращаются в хрупкую пыль. И где-то в этих наблюдениях, почти случайно, начинает дрожать нить - тонкая, едва ощутимая. Ты ещё не знаешь, к чему она приведёт, но уже чувствуешь: что-то возвращается.

Муза не приходит, когда её зовут. Она не любит крика. Она появляется, когда ты перестаёшь требовать и начинаешь слушать. Когда признаёшь: да, сейчас пусто. И позволяешь этой пустоте существовать. Парадокс в том, что вдохновение возвращается не к тому, кто ищет, а к тому, кто готов принять молчание.

В такие моменты я перестаю бороться. Просто сижу в тишине. Иногда - долго. Иногда - мучительно. Я позволяю себе быть невдохновлённым. Ведь, может быть, именно в этом состоянии рождается новый голос - не прежний, не ожидаемый, а другой, глубже. Вдохновение - не постоянный огонь, а дыхание. Оно требует паузы, выдоха, тьмы между вспышками света.

Когда не пишется - это тоже часть письма. Когда не читается - это тоже форма чтения. Просто обращённая внутрь. В эти дни я учусь слушать не музыку слов, а шум собственного сознания: как оно сопротивляется, ищет, сомневается. И в какой-то момент вдруг осознаю: сама эта тишина - уже материал. Из неё можно строить. Из неё вырастают первые слова.

Муза не возвращается - она никогда не уходила. Просто я переставал быть тем, кто способен её услышать. И теперь, когда шум внешнего утихает, я снова различаю её шаги. Не громкие, не победные - тихие, как дыхание в темноте. И этого достаточно, чтобы снова начать писать.