Ботулизм по-семейному, или Помирать - так вместе

Вам, мои дорогие читатели, я обязана самой страшной тайной своей жизни.

(Ограничение 18+)

Нет, не тем, где я прячу заначку от мужа.

А тем, почему на любом праздничном столе я обхожу стороной одно-единственное блюдо с таким трагическим и благородным видом, будто это не закуска, а цианид.

Вчера был день рождения у друга.

Поехали в гости.

Природа. Шикарный стол, разносолы, шашлык-машлык и… ну да, она, рыбка.

Я, как человек, чьи отношения с едой строятся по принципу «смогу ли я это описать в трёх эпитетах», очень рыбу уважаю.

Но одну, а именно, малосолёную стерлядь я не ем. Никогда. Это мой личный обет.

А дальше случилось то, что случается во всех лучших трагедиях: коварный напиток с пузырьками расслабил меня…

Рука, предав все мои принципы, сама потянулась к рыбному ассорти. Я не заметила, что наколола сразу два вида рыб… И  съела…

И тут мне в ухо раздался голос моего мужа Миши, с интонацией, с которой, наверное, кричат «МЫ ВСЕ УМРЁМ!»

- Таня! Не ешь, это же стерлядь!

И тут я поняла, ЧТО съела… Хотя друзья утверждали, что рыба проверена…

По моей спине побежал тот самый классический, фирменный холодок, который я с таким упоением описываю у своих героинь в моменты смертельной опасности.

Идеальная литературная параллель, чёрт возьми.

Миша вздохнул.

Вздох человека, который прекрасно понимает, что брак – это не только совместные походы в магазины, но и совместные походы к инфекционисту.

Он наколол на вилку сразу несколько кусочков этой злосчастной рыбы и с решимостью спартанца отправил их в себя.

- Ты… зачем?! Ты совсем ку-ку?! – выдохнула я.

- Ну, помирать, так вместе… – ответил он, жуя.

Вот он, настоящий романтик. До последнего вздоха.

Дома, естественно, начался мой личный ад.

Я полезла в интернет читать про симптомы ботулизма.

От 12 до 36 часов. Отлично.

Я села на диван в позе «ожидания конца» и начала мониторить организм.

Симптом №1: головная боль. «О боже, у меня вроде бы начинает… да-да, точно, пульсирует!»

Симптом №2: слабость. «Да, тело какое-то вялое, это оно!»

Симптом №3: тяжёлые веки. «Я еле глаза открываю! Миша, ты видишь, как я еле глаза открываю?!»

Симптом №4: двоение в глазах. Я посмотрела на Мишу. Вроде один.

Дальше было больше.

Я читала про паралич дыхания и мне сразу показалось, что дышать стало сложнее, паралич нижних конечностей, я нарочно подёргала ногой… Фух, работает, но это, наверное, предвестник!

Здравствуй, моя старая подруга психосоматика!

Мы с тобой нашли все симптомы, хотя не прошло и трёх часов.

Мишу я трясла каждые полчаса:

- Как ты? Двоится в глазах? Дышится как?

Бедный мужчина просто хотел спать.

Как вы поняли, ночь я не спала.

Всю ночь я лежала и прислушивалась к малейшим сигналам организма, ожидая, когда меня накроет параличом и унесёт в мир иной с лицом, полным трагического недоумения.

Наступило утро.

Я не выспалась и была злая как чёрт, который не только не выспался, но и его обманули с апокалипсисом.

Миша, слава богу, был жив и даже сварил кофе.

Беда, похоже, прошла мимо. Надеюсь. А то 36 часов ещё не вышли, так что скрестим за нас пальцы.

А теперь настала кульминация.

Почему же я не ем эту царскую рыбу?

ДА ОНА ОПАСНЕЕ, ЧЕМ ЗАКОНЧИТЬ РОМАН С ОТКРЫТЫМ ФИНАЛОМ!

Всё дело в визиге (мужчины, кто занимается рыбалкой, знают, о чём говорю)

Нет, это не заклинание из фэнтези книги.

Это такая хорда, спинная струна у всех осетровых рыб.

И вот в чём фокус: если рыбу выловили неправильно, и она умерла сама, долго и мучительно борясь за жизнь в сетях, в этой самой визиге начинают вырабатываться трупные яды.

Самые что ни на есть настоящие. Ботулизм получить – раз плюнуть! Буквально.

В нашем круге был такой случай, после которого я дала себе зарок, не есть царскую рыбку с привкусом русской рулетки.

Так что, дорогие мои, теперь вы знаете мою самую большую писательскую тайну.

Я боюсь малосольной стерляди (и всех осетровых) больше, чем пустого листа и отсутствия Музы.

И если в моих романах героиня когда-нибудь умрёт от отравления рыбой, знайте, писала с натуры.

….

Не-е-е, это ещё не конец истории…

Всё утро, пока я с подозрением прислушивалась к собственному телу, мой мозг, верный своей писательской привычке, искал литературные параллели.

Ну не может же такой экзистенциальный ужас быть уникальным!

Я не первый писатель на краю гибели от маринованного убийцы.

Первой, само собой, вспомнилась королева убийств Агата Кристи.

Её роман «Свидетель обвинения». Там целый оркестр сожрал неправильно замаринованное мясо, и все, как один, отправились дирижировать ангелами.

Утешительно, ничего не скажешь. По крайней мере, я была бы в благородной компании.

А потом меня понесло.

Я, с лицом, осунувшимся от бессонницы и паники, устроила литературный сыск по теме «Кто кого отравил консервами».

И вот мой неполный и крайне субъективный список хрестоматийных отравлений ботулизмом (или чем-то очень похожим):

1.  Агата Кристи, «Свидетель обвинения». Классика жанра. Домашние консервы – орудие массового поражения. Как же она это любила.

2.  Стивен Кинг, «Мизери». А вот тут шедевр! Вспомните сцену, когда Энни Уилкс кормит Пола Шелдона цыпленком, который она сама и закатывала.

3.  Дорис Лессинг, «Пятый ребенок». Более серьёзная литература, но и там нашлось место нашему старому другу. Героиня заражается ботулизмом из банки с грибами, что символично отражается на всей мрачной атмосфере романа.

4.  Джон Ле Карре, «Шпион, выйди вон!». И даже в суровом шпионском бою нашлось место лихой домашней кухне! Один из персонажей получает серьёзное пищевое отравление (сильно смахивающее на ботулизм) от консервированных оливок, что чуть не срывает сложнейшую операцию. Настоящий джентльмен предпочтёт быть застреленным, чем отравленным бабушкиными грибочками.

5.  Артур Хейли, «Отель». В этом бестселлере, где досконально разбирается работа гостиницы, находится место и для кризиса: несколько гостей тяжело заболевают после того, как съели консервированную рыбу. Паника, репутация на карте – настоящий кошмар менеджера.

Силясь вспомнить очередной роман, я поймала себя на том, что уже не трясусь от страха, а с азартом охотника за идеями листаю в памяти сюжеты. И тут меня осенило.

Эврика! Это же гениально! Моя ночь кошмаров, мой ипохондрический бред и героический поступок Миши («помирать, так вместе») – это не просто испорченные выходные.

Это готовый, сочный, пропитанный бытовым ужасом и юмором эпизод для будущей книги!

Я ещё не знаю, в какой именно. Например, в любовном романе, где герой, как и Миша, разделит с героиней опасную закуску со словами: «Если судьба, то общая».

Так что, дорогие мои читатели, будьте уверены: однажды на страницах моей книги кто-то съест злополучный кусочек малосольной стерляди.

И у него по спине побежит тот самый холодок.

А я буду описывать его ощущения с самым что ни на есть глубоким, личным пониманием.