Синтез

Егоров учённый-бизнесмен, и отъявленный но честный аферист. 

В работе.

Хотел бы поделиться отрывком из 3-й части "Синтез":      

Егоров молча сидел на пассажирском сиденье, уткнувшись лбом в холодное стекло. За окном мелькали унылые пейзажи: ржавые вывески автосервисов, покосившиеся столбы ЛЭП и одинокие коровы, мокнущие под дождём. Картина мало напоминала сцену из апокалиптичного триллера под названием: «Героический старт “мусорных королей”».

— Ладно, хватит ныть, — наконец отозвался Егоров, отрываясь от окна. — Давайте немного будем посчитать.

Он достал телефон и открыл калькулятор.

— Одна установка УКС-мини перерабатывает в среднем полтора-два куба в час. При круглосуточной работе — выходит около сорока кубов в сутки. Но мы не роботы, будут простои, задержки. Возьмём в среднем тридцать кубов.

— Чтобы уложиться в месяц, — подхватил Кирилл, — нам нужно примерно шестьдесят шесть тысяч шестьсот таких устройств. Даже сама цифра как бы насмехается над нами. А у нас одна «Золушка», которая может делать тридцать шесть УКС-мини в день. За месяц как раз около тысячи штук и наклепаем. Если, конечно, Вовчик, Катя и Светик вообще не будут от неё отходить.

— Итого, — резюмировал Егоров, — мы выполняем план примерно на полтора процента. Вопросы есть?

В салоне повисло тягостное молчание. Его прервала Ксюха, которая до этого молча смотрела в своё окно.

— То есть вариант «честно отработать и победить» не канает?

— Не канает, — подтвердил Егоров. — Если мы честно признаемся, что не справляемся, нас просто в лучшем случае спишут как неудачников. Это хочу подчеркнуть в лучшем случае. А в худшем — Буров соберёт на нас полное досье: порталы, фиктивная гибель Кати и Володи, несанкционированные технологии… И отправит нас в такие места, откуда не возвращаются.

— Весело, — констатировал Андрюха. — А есть, какой ни будь альтернативный, второй вариант? И если есть он, я надеюсь, повеселее?

Егоров медленно улыбнулся. В его глазах зажглась искра безумия, которая всегда появлялась перед самой рискованной авантюрой.

— Второй вариант — мы не работаем с утилизацией вообще. Точнее почти не работаем,  мы создаём шоу. Большое, дорогое, телевизионное шоу.

— То есть будем цирк с факирами показывать? — уточнил Андрюха. — А костюмы клоунов будут? Я всегда мечтал.

— Почти, — парировал Егоров. — Мы создаём в прямом эфире реалити-шоу: «Пилотный проект». Громко, с помпой, под прицелом камер. Завозим на полигон десяток УКС-мини, ставим их под софиты, и каждый день удивляем публику, показываем, как они за сутки перерабатывают пару сотен кубов мусора. И производят целую кучу всякой полезности, от слитков золота до наконец-таки реально работающих мобильных телефонов.

— А что на остальные девяносто девять процентов полигона? — спросил Кирилл, скептически хмыкнув. — Скажем, что это арт-объект такой? «Вечный памятник человеческому потреблению»?

— Скажем, что это — сырьё для будущих экспериментов, — не моргнув глазом, ответил Егоров. — А под финал покажем кое-что поинтереснее телефонов, золота и алмазов.

Он сделал паузу для драматического эффекта.

— По данным на 2025 год, самый дорогой материал в мире это антиматерия. Примерно шестьдесят триллионов долларов за грамм. Мы с помпой произведём её на глазах у изумлённой публики. С помощью устройства её контроля и удержания, над его созданием сейчас как раз трудятся Петруха и Светик.

Андрюха присвистнул.

— Босс, ты хочешь не просто цирк, ты хочешь цирк с международным резонансом во всех научных и политических кругах! А если рванёт?