Без пол-литры... разобраться...

Автор: Яна Ульянина

Сижу, редачу главу НАЛОЖНИЦЫ КАПИТАНА МАГИСТРАТА на УТРО, и тут приходит осознание, что не все ведь такие уж азиаманы. А потому, наверняка, у читателей могут возникнуть вопросы об укладе жизни в Чосоне середины 15 века. Думаю, я могу кое-что объяснить.

В Чосоне вся власть принадлежала королю и переходила от отца к сыну. Помогал ему править Верховный Государственный Совет, состоящий из 12 чиновников высшего первого ранга. За ними шли начальники ведомств/министерств или Палат. Всего их было Шесть (так и назывались "Шесть Палат"): Палата чинов, Палата народонаселения, Палата наказаний, Палата ритуалов (уж она-то попьет крови у наших героев), Палата финансов, Палат войск и Палата общественных работ.

Важное место в жизни каждого чосонца играла Палата ритуалов. В Корее до сих пор проводятся четыре обязательных для каждого корейца ритуала: ритуал совершеннолетия — квалле, ритуал свадьбы — холле, ритуал похорон — санне и ритуал кормления [духов предков] — чере. Причем если говорить о ритуале совершеннолетия, то он претерпел значительные изменения. Сейчас он проводится для всех - и мальчиков, и девочек - одинаково, а в 15 веке разница в ритуале для тех, и других была существенная.

Немного о Палате наказаний, где служит наш главный герой. В кодексе наказаний Чосон было пять видов наказаний: битьё, порка, тяжёлый труд, изгнание и смертная казнь. Причем приказ на смертную казнь мог подписать только король. Именно Палата наказаний первой стояла на страже спокойствия короля и народа, а потом уже Палата войск.

Государственная служба, что тогда, что теперь была в чести у корейского народа. Чтобы поступить на нее нужно было сдать государственный экзамен (его мог сдать каждый мужчина, кроме представителей низшего сословия и детей наложниц, о чем пойдет речь в книге дальше).
Семья изменника родины (жена и несовершеннолетние дети обоих полов) приравнивалась к рабам. Сначала они становились государственными рабами и принадлежали королю, а потом передавались в качестве поощрения или благодарности отличившимся в ходе "изгнания предателей" чиновникам. Именно поэтому капитан Ким Соджун имел право претендовать на получение бирок на Елень и ее детей.
И вот он уже забрал бывшую госпожу и поселил на женской половине отчего дома. Однако... как долго рабыня будет владеть покоями госпожи?

— Почему у нас был господин Хван? Кто-то заболел? Чжонку? — спросил министр финансов.
— Нет, отец. Я… я забрал госпожу Елень с детьми, — ответил Соджун.
Отец смерил его недовольным взглядом, потом оглядел двор и сказал:
— Пойдем внутрь.
Сын шел за ним и понимал, что ничего хорошего не услышит.

Старый политик расположился за своим столиком и посмотрел на сидящего напротив него Соджуна.
— Так зачем к нам приходил доктор Хван? — начал свой допрос отец.
— Из-за госпожи Елень.
— Что с ней не так?
— Ее … ее пытали.
— Ну, она жена предателя, — флегматично пожал плечами политик.
— Даже если так…, — сдерживая гнев, процедил сквозь зубы Соджун, — даже если так, она не заслужила этого.
— Как ты можешь судить: заслужила — не заслужила? Ты забыл, кто ты есть? Чужие полномочия уже на себя примеряешь?
Сын молчал, глядя в глаза отцу.
— Сам подумай, ты пригласил семейного врача к простой рабыне!
— Она не рабыня! — тихо, но твердо сказал капитан.
— Что?
— Она не рабыня! И ее дети тоже!
— Сопляк, ты как говоришь с отцом? — брызжа слюной, взвизгнул старик.
— Отец, я всегда вас уважал, но в этот раз по-вашему не будет! — сказал, поднявшись, Соджун.
— Что-о???
— Она не рабыня и никогда ею не станет, — проговорил взрослый сын, и отец оторопел. А ведь и правда, этот мальчишка верит в то, что говорит. Вон глаза какие!
— Во всяком случае, пока я жив, — закончил тот и, поклонившись, вышел. Старик от злости ударил несколько раз по резному столику кулаком.
«Волю почувствовал?! Пора подрезать крылышки! А то, того и гляди, самого из дома выставят! Это ж срам какой!!! — ярился про себя старик. Он хорошо знал своего сына. Знал, что тот давно сохнет по жене предателя Пак Шиу. — Ведьма! Как есть, ведьма! Околдовала мальчишку!»
Старый интриган постучал пальцами по резной столешнице, глянул на пламя свечи. Огонек извивался от дыхания министра, подчиняясь движению воздуха. И старик усмехнулся.
— Уж я найду, как показать, кто в доме хозяин, — проговорил он. — Не пытайтесь научить рыбу плавать.
У него всегда был припрятан козырь. Нужно было только дождаться момента. А ждать он всегда умел…