Мой запоздалый фонарь

Я, по всем правилам, должен был зажечь этот фонарь одним из первых. Илэри, автор этого флешмоба, и Саша, ее верная опора они мои… я, кажется, боюсь сказать это слово. Друзья? Да, пусть так. Я нагло присвою себе звание их друга. И именно поэтому я молчал. Парадокс.

У меня был непростой период. Собственно, все то время, что я здесь, на АТ, я веду непрерывную партию со своими… скажем так, внутренними демонами. И все это время свет, не пафосный, не высокомерный, а простой, человеческий, теплый и принимающий свет от девочек (говоря это, чувствую себя мальчиком), помогает мне справляться.

Они прекрасно знают (ой, и не спорьте), что я далеко не самый светлый человек. Я отчаянно стараюсь соответствовать, но всегда чувствую, что недотягиваю. Возможно, поэтому я и тормозил с участием. Казалось, какой «фонарь» могу зажечь я, вечный обитатель сумерек?

Но недавно Илэри сказала мне (надеюсь, это можно рассказать?), что все мы разные, и наши фонарики тоже, и в этом вся прелесть. И мне стало легче. Немного. И этот свет, он не для меня. Он для вас, тех, кто читает эти строки. И для них. Двух людей, которым он, возможно, нужен сейчас не меньше, чем остальным.

Поэтому фонарик — в поддержку всех, кому темно. И два особо ярких, моих личных луча я посылаю Илэри и Саше.

Спасибо вам, не только за идею, а за ваши добрые дела. И пусть я (вновь!) прозвучу непростительно сентиментально, но с вами, за долгие годы, я вспомнил, что такое дружба и понимание. Пусть это и скоротечно, и, возможно, мимолетно. Но оно случилось. И я благодарен.

Я не очень умею говорить о таком… прямо. Проще стихами...

Был пёс, что злобно зубы скалил,

Щенок, кусачий и чужой.

Привыкший к миру, где пинали,

Где выжить мог лишь самый злой.

Он рычал, ждал удар в ответ,

В глазах — ни капли теплоты.

Не ведал он, что значит «свет»,

Лишь холод вечной мерзлоты.

Но под навесом, где покой

Струился в воздухе густом,

Две Кошки, с ласковой душой,

Позвали, распахнув свой дом.

Одна — хозяйка мягких снов,

Другая — пламени в глазах.

Не ждали клятвенных от зверя слов,

Рассеяв вмиг и боль, и страх.

Щенок дрожал, он ждал подвох,

Не веря в ласку и тепло.

Но Кошки, сделав тихий вздох,

Прильнули к морде… и прошло.

И молоко, что грело кровь,

Не с жадностью он пил, а нежно.

Впервые ощутив любовь,

Которая бывает безмятежна.

Пусть мир снаружи полон льда,

И тени шепчут злые сказки.

Есть те, кто светят нам всегда,

И делят с нами свои ласки.

Им посвящаю этот свет,

Что в сердце разогнал метели.

За то, что дали мне ответ,

И просто верили. И грели.