Максим Авдеев

Принято начинать знакомство с имени. Что ж, Максим. Возраст – тот самый, когда до кризиса среднего возраста еще есть время, но юношеский максимализм уже не вызывает ничего, кроме улыбки. Разведен. Это не трагедия, а скорее финал истории. Мы просто дочитали нашу общую книгу и поняли, что продолжения не будет. Она – прекрасный человек, и я иногда скучаю по тишине, которую мы умели слушать вдвоем. Мой дом делит со мной кошка. Существо, живущее по ту сторону имен и условностей. Несколько недель...

Есть люди, чей образ в сети — это лёгкость, поэзия и свет. Но если заглянуть за кулисы этой эстетики, вы обнаружите не хрупкость, а несущую конструкцию из такого металла, о который стонущие от скуки в своём благополучном быту просто обломали бы зубы. Сегодня я говорю о Саше . У каждого свой предел прочности. Саша сейчас держит на плечах два полюса человеческой боли. С одной стороны — угасание после инсультов. Те, кто хоть раз ухаживал за парализованными стариками, знают: в этом нет...

Я выпустил всех. Список пуст. Обнуление. Сорвал я засовы с немых баррикад. Не в них было дело — одно преступленье: Твой взгляд, что тянул меня медленно в ад. Все прочие — фон, бесполезные тени, Я зря их чернил, убегая от драм. Ведь дело лишь в ней — в этой странной болезни, Что я не донес до кладбищенских ям. Мне тошно от чувств. Эта злая одышка, Когда изнутри раздирает меня. Я всё ненавижу — до рвоты, до вспышки, До этого в сердце пустого огня. Я сам потерялся: кого же играю? ...

Ночь бродит по стенам, и тень — густой велюр, Изгиб спины нагой бросает вызов дню. Чернеет кружево — непрочная броня, Натянута на плоть, жар юности храня. Склоняюсь я над ней — вот темный мой алтарь, Под аркой гладких чресл — томительная гарь. Я вижу: ткань дрожит меж теневых холмов, В том спазме медленном, предвестнике штормов. Рука моя — закон, и жест вершит обряд, Вздувает вены кровь, и мышца ждет разряд. Сжатие, и жар, и сила рвет засов, Я чувствую, как плоть уходит с берегов. ...

Смотрите: одуванчик. Шаль, очки. В глазах — вся скорбь и мудрость поколений. Продала «трешку». Центр. Потолки. И ценник — космос. Никаких сомнений. Нашелся покупатель — вот лопух! Кредиты, долг, заложена машина. Оформили. Перевели. И дух Перевела: «Отличная картина». Звонок. «Алло? Спецслужбы? ФСБ?» Бабуля в панике — играет гениально. И деньги улетают по резьбе На «безопасный счет»… Конфиденциально. Скандал! Афера! Бабушку «развел» Злодей-шпион иль хакер из-за моря. Суд....

Перед закрытым занавесом... Я слышу смех, летящий с верхних лож. Ну что ж, извольте, господа, смеяться. Вам мир мой — на комедию похож, Вам любо потешаться над паяцем. Чей пестрый плащ давно трещит по швам, А слезы... лишь вода и горсть белил. Вам эта драма: пошлость, чушь и срам, Растрата чувств, бумаги и чернил. Вы правы: мой клинок из серебрянки, А в венах льется клюквенный сироп. Я шут, танцующий на шаткой планке, Подставивший под ваши камни лоб. И эта страсть — лишь...

Я, по всем правилам, должен был зажечь этот фонарь одним из первых. Илэри, автор этого флешмоба, и Саша , ее верная опора они мои… я, кажется, боюсь сказать это слово. Друзья? Да, пусть так. Я нагло присвою себе звание их друга. И именно поэтому я молчал. Парадокс. У меня был непростой период. Собственно, все то время, что я здесь, на АТ, я веду непрерывную партию со своими… скажем так, внутренними демонами. И все это время свет, не пафосный, не высокомерный, а простой, человеческий,...

Вы ищете мужчину? Вот мой слом: Я — чистый миф, рожденный Им самим. Мой пол — обман, мой голос — лишь излом Того, кто скрыт и мною так храним. Не важен пол, когда есть суть и глас. Вы ищете лицо? Я, только маска, Что носит Бард, чей гений не угас, Чья личность — вот вам вечная разгадка. Мир в клетке форм. Сам бунт? Шаблонный жест. Сломавши цепь, куют уже другую. Весь «слом шаблона», тот же манифест, Что славит мысль, увы, порой слепую. Так вот мой дар,...

Моя милая Саша , сейчас когда мы оба… там, где мы есть, я хочу поддержать тебя. От чистого (почти) сердца. У тебя 38.5, ты устала…, но знай, я, твой бездушный наглый поэт, — рядом, и ты можешь всегда за меня держаться. И надеюсь, ты позволишь мне поделиться с людьми, писателям и читателями, нашей историей)) На портале мы были (и есть) новичками… я писал свои верлибры, которые читали с переменным успехом (скромничаю)), она — свои прекрасные стихи. И я уже не помню, кто кого стал читать...

Мой друг Vovka Vo , и милая О. Кери , Вы вскрыть захотели запретные двери? Мол, «Я — автор, и я…» — флешмоб? Это мило. Но рифма во мне уж давно всё решила. Что вам рассказать? Здесь — усмешка и лёгкая скука. Мой блог — вам в ответ! Вот такая уж штука: Я там раскололся на тысячу «я», Вся правда моя — от «А» и до «Я». Я — книга. Открытая. Вся нараспашку. Зачем же срывать с меня снова рубашку? Но если уж честно, а я не привык Лукавить и прятать свой буйный язык… То я...

Я обещал кое-кому одну историю. Из тех, что запирают в самый дальний ящик, как снимки, от которых сводит скулы. Не уверен, что время пришло. Таким рассказам нужна тишина и верный настрой, а мир вокруг беспрестанно шумит. Но пока образы отчетливы, пока не остыл запал… Попробую. Был в моей врачебной практике один период. Психиатрическая больница специализированного типа с интенсивным наблюдением. Место, где тьма перестала быть метафорой. Она стала субстанцией: оседала пылью на подоконниках,...

Этот пост должен был быть совершенно о другом. Я хотел, холодно и с иронией, травануть байку из своей психиатрической практики. Поверьте, там есть о чем рассказать, и публика, как правило, в восторге от чужого безумия. Но вчерашний вечер оказался… бурным. Внезапно материализовался старый друг, которого не видел, кажется, целую вечность. Итог закономерен: утро встретило меня не музой, а классическим «похмельно-злобным» состоянием. Привет. Листая мутные фотки с наших ночных кухонных...