Премия «История будущего»: обзор рассказа «Ёлка с Энцелада» (2-е место в детской номинации)

Прочитал рассказ «Ёлка с Энцелада» — лауреат второго места в детской номинации премии «История будущего». Этот рассказ претендует на звание научной фантастики для детей. Однако при прочтении я столкнулся с рядом проблем, которые, на мой взгляд, серьёзно мешают восприятию. Рассказ сложно читать из-за трёх ключевых недостатков: перенасыщенности мира, нарушения ожиданий от детской литературы и низкого качества научно-фантастической составляющей некоторых элементов. И это сильно мешает, ведь в рассказе описывается мастерски проработанный, научно достоверный мир, в котором автор талантливо через имена многочисленных персонажей сумел показать мультикультурный глобалистский мир, где все народы слились в один.

Одними из самых ярких фраз, символизирующих проблемы рассказа, являются: «О, как она мрачнозла!»; «какой он будет на вкус? Может быть, копчёный чай с мазутом и икрой? Или ванильное мороженое с перцем и салом?» и особенно:  «Тоня лениво повернула голову и увидела, что чёрное щупальце обвилось вокруг её шеи. Мягкие отростки уже пролезли в маску, и её медленно заполняла чернота. Ей стало страшно, но страх этот был как будто завёрнут в вату, он был словно и не её страх, а чей-то чужой..»

1.Нарушение возрастной адекватности: Пугающие сцены в детском рассказе

В детской литературе, особенно для средней возрастной группы, существуют строгие этические ориентиры, предписывающие если не полное отсутствие, то максимальное смягчение откровенно пугающих и психологически давящих эпизодов. Сцена с щупальцем в этом рассказе явственно нарушает эту условность, переходя грань допустимого. Причём эту сцену можно было бы сравнительно легко, при желании, сделать более «лёгкой».

Цитируемый отрывок:
«Тоня лениво повернула голову и увидела, что чёрное щупальце обвилось вокруг её шеи. Мягкие отростки уже пролезли в маску, и её медленно заполняла чернота. Ей стало страшно, но страх этот был как будто завёрнут в вату, он был словно и не её страх, а чей-то чужой.»

Почему эта сцена неуместна:
• Прямая физиологическая угроза: Описание щупальца, обвивающего шею, — это прямая асфиксическая атака, одна из базовых и сильнейших человеческих фобий. Это не абстрактная опасность, а конкретное, физическое насилие над телом персонажа.
• Глубокий психологический ужас: Состояние Тони («страх... завёрнут в вату», «чужой страх») — это описание психологического паралича, потери контроля над собственной личностью. 

Подобные темы, как и откровенно отвратительные образы («В динамиках как будто кто-то подавился дождевыми червяками. Это интель специально сгенерировал эффект саркастического смеха.») создают не «здоровый» страх перед монстром, а сложный, дезориентирующий ужас, травмирующий для детской психики.
• Резкий эмоциональный диссонанс: Рассказ в целом выдержан в легкой, ироничной манере. Подобная сцена создает грубый стилистический разрыв, обрушивая на читателя неподготовленный, интенсивный шок, который не служит развитию сюжета, а работает как чистая травма.

2. Потерянный символ: бессмысленность центральной идеи «Ёлки»

Рассказ страдает от фундаментальной смысловой проблемы: заявленная в названии и в начале сюжета цель главной героини — добыть настоящую ёлку к Новому году — на практике оказывается фикцией, макгаффином, который не несёт ни эмоциональной, ни сюжетной нагрузки.

1. Искусственность конфликта в мире высоких технологий.
   Уже в первой главе демонстрируется, что технологии станции «Сарандиб» позволяют с лёгкостью создавать тактильные, визуальные и даже обонятельные голограммы высочайшей реалистичности. Интель Черчилль мгновенно материализует ветку сосны, которую можно потрогать и даже разломить. Директор ван Хейден предлагает Тоне полноценную голографическую программу «Рождество в немецком городке» с ёлкой, каруселями и хвойным ароматизатором. В таком технологичном мире настойчивое требование «именно живой ёлки» выглядит не трогательным желанием ребёнка, а капризом, лишённым логики, ведь сенсорный опыт можно воссоздать полностью. Сам конфликт «голограмма vs реальное дерево» оказывается надуманным.
2. «Ёлка» как предлог, а не цель.
   Главная героиня косвенно признаётся в этом самой себе: «Да разве всё дело в ёлке?». Становится ясно, что активность Тони — это форма психологической защиты, способ отвлечься от тревоги за пропавшего отца и экипаж «Нерея». Однако автор не развивает эту психологическую линию. Вместо того чтобы исследовать тему горя и страха, он использует «ёлку» как формальный двигатель сюжета, который быстро забывается.
3. Сюжетное забвение центральной темы.
   После первых глав упоминания о ёлке практически исчезают. Основной объём текста занимает приключение в дельфиньем городе Фелте и борьба с инопланетной плесенью. Миссия по добыче энергослота для синтезирования ёлки отходит на задний план, превращаясь в необязательный фон. Читатель погружается в совершенно иную историю, и первоначальный замысел теряется.
4. Анти-катарсис и открытый финал.
   Рассказ завершается, так и не ответив на главный вопрос, вынесенный в заглавие. Будет ли у детей ёлка? Остаётся неизвестным. Финал открыт , поскольку добыт только один энергослот из необходимых трёх, оставляя сюжетную линию с ёлкой полностью повисшей в воздухе.  Вместо чувства завершённости или радости от достигнутой цели читатель, особенно ребёнок, испытывает недоумение: вся эта история затевалась ради чего?

Таким образом, «ёлка» в рассказе «Ёлка на Энцеладе» не выполняет функцию ни реальной цели для героев, ни значимого символа для читателя. Её функция чисто техническая — дать первоначальный импульс сюжету, который затем развивается совершенно независимо. Это лишает историю эмоционального стержня и делает центральную идею рассказа пустой и невыполненной.

3. Перенасыщенность и «новояз»: Мир, который мешает сам себе

Одной из фундаментальных проблем рассказа является попытка создать иллюзию сложного и «живого» мира через простое нагромождение деталей. Вместо органичного погружения читатель сталкивается с непрерывным «информационным шумом», который не обогащает повествование, а, напротив, затрудняет его восприятие. Это проявляется в трех ключевых аспектах: обилии «персонажей-декораций», навязчивом «новоязе» и поверхностном использовании технических большого количества терминов, которые функционируют как «одноразовые имена». Проблема не в самом наличии специальных терминов, а в их плотности и отсутствии веской причины для их введения. Когда знакомому и понятному явлению присваивается новое имя без функциональной или стилистической необходимости, это воспринимается как словесный мусор,который усложняет восприятие. Особенно тяжело будет ориентироваться в этом нагромождении ребёнку у которого меньший словарный запас и кругозор, чем у взрослого.

«Персонажи-декорации»: Информационный шум вместо глубины

Автор вводит огромное количество второстепенных персонажей, чьи функции сводятся к сиюминутному заполнению пространства. Их имена и роли предъявляются читателю бегло, без последующего развития или интеграции в основной сюжет. В результате они не становятся частью мира, а превращаются в помеху, вынуждая читателя (особенно юного) тратить усилия на запоминание бесполезной информации.

• Пример-иллюстрация: «Мохнатые ряпушки» — помощники главного инженера Деда Гарри. Их функционал описывается ярко («зачерпнул горсть и всыпал – а они уже по всем закоулкам пробегут»), однако после этого упоминания они бесследно исчезают. Это не деталь мира, а одноразовая декорация, не влияющая на события и не характеризующая героя глубже, чем это уже сделано его профессией.
• Другие примеры: Петя Мугин с мышкой Изольдой, Варя Хугина с полозом Валерой, Хеймдаль Артёмович с орлом. Эти персонажи не имеют реплик, не участвуют в конфликтах и не двигают сюжет. Их единственная цель — демонстрация того, что у обитателей станции есть персональные ассистенты. Однако эта концепция была бы ясна и по главным героям — Тоне и ее интелю Черчиллю. Обилие же таких «статистов» создает эффект каши, в которой теряются действительно важные фигуры.

«Техническиеодноразовые термины»: Фанерный фасад вместо технологий

Тот же принцип «бросить и забыть» применяется и к технологиям. Автор вбрасывает множество технических терминов, которые, подобно одноразовым персонажам, упоминаются единожды и не играют никакой роли в построении мира или сюжета. Они создают видимость научной основы, но на деле являются лишь декорациями, лишенными функциональности и смысла.

• Примеры: «Чапик» (молекулярная универсальная отвёртка), «шкала Кавасаки» для лунотрясений, «энергокомпозит», «антигель». Эти понятия возникают в тексте, чтобы описать конкретное сиюминутное действие или объект, и тут же навсегда исчезают. Они не становятся частью технологического ландшафта, не влияют на логику мира, не создают ограничений или возможностей для героев. Читатель не понимает, что такое «чапик» в отличие от обычной отвертки, и не запоминает его, потому что термин не несет смысловой нагрузки. Это слово-пустышка, призванное создать «техногенный» антураж.

«Новояз» и сленг: Бессмысленная усложненность вместо атмосферы

Стремление к «футуристичности» выражается здесь не в продуманной лингвистической концепции, а в механическом создании неологизмов, часто дублирующих существующие понятия. Это заставляет читателя постоянно «переводить» текст с искусственного языка на естественный, что серьезно замедляет чтение, отвлекает от сути и разрушает погружение.

• Псевдо-инновации: Слово «мрачнозла» является типичным примером неудачного словотворчества. Вместо того чтобы использовать стандартную и понятную конструкцию («она была мрачна и зла»), автор создает неуклюжий гибрид, который не привносит нового смысла, а лишь режет слух и выглядит нарочито.
• Избыточный сленг: «Хрустно», «экстраперцово», «крутосверх», «оверкруть», «архиярко». Весь этот лексикон является простыми синонимами современных слов «круто» или «супер». Их обилие не обогащает язык персонажей, не характеризует их уникальным образом, а только заставляет читателя переводить эти слова на русский. Хоть они и несут задачу показать «будущий мир», но читатель живёт в настоящем.

Качественная научная фантастика создает убедительный мир через тщательно отобранные и логично встроенные в контекст детали. В «Ёлке на Энцеладе» мир не строится — он нагромождается. Перенасыщенность бесполезными персонажами, одноразовыми техно-терминами и псевдо-инновационной лексикой не делает его богаче; напротив, она выставляет напоказ его искусственность и мешает читателю, особенно целевому — детскому, воспринять основную историю.

4. Ненаучная фантастика: Логические ляпы и «фэнтези-желейники»

Основой научной фантастики служит правдоподобие: даже самые смелые допущения должны подчиняться внутренней логике. Несмотря на солидную научно-фантастическую проработку в других аспектах, ключевой элемент сюжета — желейники — своим фэнтезийным характером нарушает целостность мира и подрывает доверие читателя. И то, что это произведение для детей, вовсе не оправдывает замену научной основы на «магию»

«Желейники» Анастаса
«Желейники» — это растения, которые при употреблении в пищу дают сверхспособности: сверхсилу, подводное дыхание, лечение переломов, ночное видение и даже улучшение эмпатиии удаление бородавок.
Антинаучность: Не объясняется никакой правдоподобный механизм, как еда может так быстро и точно менять физиологию и нейрохимию сложного млекопитающего. Это чистый фэнтези, маскирующийся под НФ.

Автор демонстрирует впечатляющее многообразие вкусов желейников: героиня сталкивается с неожиданными, но вполне узнаваемыми сочетаниями, такими как вкус жареной курицы с грибами шиитаке или тыквенного латте. Однако другие предлагаемые ею варианты вызывают недоумение своей алогичностью и отталкивающим характером — например, предположения о вкусе «копчёного чая с мазутом и икрой» или «ванильного мороженого с перцем и салом».

Примеры нарушения логики:

• Биология дельфинов:  Никак не поясняется вообще аспект появления дельфинов на Энцелладе и почему вдруг дельфины стали обособленным разумным видом со своей письменностью и создающие профсоюзы.
• Гравитация и костюмы: Использование «тейп-костюмов» и утяжелённых ботинок для компенсации сверхнизкой гравитации (1% от земной) неправдоподобно. В таких условиях для создания значимой нагрузки потребовались бы массы, делающие передвижение невозможным. Да и механика работы тейп-костюмов по сдавливанию тела никак не будет работать при низкой гравитации, т. к. это по сути, принцип работы противоперегрузочного костюма.
• Нарушения физиологии погружения: Быстрое глубокое погружение или всплытие без декомпрессии привело бы к баротравме и кессонной болезни.

5. Анализ системы имён. Мультикультурный глобалистский мир

Система именования персонажей в рассказе является сильной стороной и представляет собой сложное переплетение различных культурных и лингвистических традиций. Это создаёт особую стилистику, характерную для произведения. И отображает мультикультурный  глобальный мир в котором смешались все народы в один общий. Имена представляют собой смесь из разных языков и культур: русские имена и отчества сочетаются с западными или азиатскими фамилиями, как в случае с Маурицио Тарасович ван Хейден (итальянское имя, русское отчество, голландская фамилия) или Антониной Сон (русское имя с корейской фамилией). Также встречаются западные имена, соединённые с русскими отчествами, например, Прозерпина Джейсовна(образовано по правилам русского языка) или Хеймдаль Артёмович.

Наблюдается разнообразие в структуре имён: одни персонажи имеют полные имена с отчествами, другие — только имена и фамилии, как Анна Ковальски или Томико Ямада, а третьи обозначены просто именами, как в случае с искусственным интеллектом (Черчилль, Аврора).

Подобное сочетание элементов создаёт специфическую атмосферу мира, в котором сосуществуют разнообразные культурные элементы. Это отражает попытку построить художественное пространство, где все народы переплавились в один общечеловеческий глобальный народ

6. За перенасыщенностью продуманный мир

Несмотря на отмеченные критические замечания, касающиеся фэнтезийных элементов и перенасыщенности мира, техническая проработка ряда аспектов в рассказе «Ёлка на Энцеладе» выполнена на высоком уровне.

Автор демонстрирует глубокое и последовательное понимание принципов построения космической станции и жизни в условиях чужого мира. Детально и правдоподобно описаны:

• Система жизнеобеспечения: Многоуровневая ферма Анастаса с разными климатическими зонами, замкнутыми циклами воды и воздуха, а также сложной системой питания растений отражает реальные концепции космического сельского хозяйства.
  Инфраструктура станции: Продумана логистика перемещения — сферические лифты, движущиеся по сложной сети ледяных тоннелей, что оптимально для подповерхностной базы. Использование «умного» полимерного геля для ремонта и создания инструментов — элегантное решение для автономной колонии.
  Физические условия Энцелада: Автор точно учитывает последствия низкой гравитации (1% от земной) — необходимость утяжеляющих ботинок и компрессионных костюмов для поддержания мышечного тонуса, особенности передвижения и падения предметов. Пусть и использует сомнительныё путь решения проблеммы
  Технологии будущего: Такие элементы, как персональные интеллектуальные помощники («интели»), ремонтно-исследовательские нанофабрикаторы («ринфы»), голографические интерфейсы и центральный ИИ станции («Аврора»), интегрированы в повествование органично и функционально, создавая целостную картину технологически продвинутого общества.

Таким образом, несмотря на спорные элементы сюжета и стиля, рассказ обладает продуманным и убедительным научно-фантастическим антуражем, который может вызвать интерес у юной аудитории, увлечённой космосом и технологиями.

Интересный нюанс: по всей видимости, автор сознательно опускает развернутые научные пояснения о природе Энцелада, конкретно — о существовании под его ледяной поверхностью глобального океана. Для юного читателя, не знакомого с реальными астрономическими данными, это может стать поводом для удивления — ведь именно на этом факте строятся ключевые элементы сюжета. Например, существование подлёдной колонии дельфинов и организация исследовательской экспедиции на батискафе «Нерей». Всё это может показаться фантастическими допущениями, хотя на самом деле имеют под собой научную гипотезу


7. Выдержки из текста
Взрослые:

• Прозерпина Джейсовна (имя — древнеримское, отчество — образовано от английского имени) — главный экзобиолог, ищет инопланетную жизнь.
• Маурицио Тарасович ван Хейден (имя — итальянское, отчество — русское, фамилия — голландская) — директор станции «Сарандиб».
• Анастас Каставракис (имя — греческое, фамилия — греческая) — биотехнолог и фермер, отвечает за теплицы и выращивание еды.
• Симеон Кориоланович (имя — древнееврейское/общехристианское, отчество — русское) — (упомянут) вероятно, сотрудник, связанный с энергетикой.
• Петя Мугин (имя — русское, фамилия — вероятно, русская) — из отдела физики колец, его интель — мышка Изольда.
• Варя Хугина (имя — русское, фамилия — вероятно, русская) — её интель — полоз Валера.
• Хеймдаль Артёмович (имя — скандинавское, отчество — русское) — начальник отдела физики колец, его интель — орёл.
• Дед Гарри (имя — английское/германское) — главный инженер станции, его помощники — мохнатые ряпушки.
• Капитан Марк Сон (имя — латинское/общеевропейское, фамилия — корейская) — папа Тони, инженер-проектировщик, пропал на «Нерее».
• Экзобиолог Елизавета О’Хара Роджеровна (имя — древнееврейское/общеевропейское, фамилия — ирландская, отчество — образовано от английского имени) — мама близнецов Наташи и Эрика, пропала на «Нерее».
• Экзобиолог Руичи Ямада (имя — японское, фамилия — японская) — папа Томико, пропал на «Нерее».
• Физик Анна Ковальски (имя — древнееврейское/общеевропейское, фамилия — польская) — пропала на «Нерее».
• Матрос-механик Вир Чадда (имя — вероятно, индийское, фамилия — вероятно, индийская) — пропал на «Нерее».

Дети:

• Тоня Сон (Антонина Сон) (имя — русское, фамилия — корейская) — главная героиня, старшая среди детей станции.
• Наташа и Эрик О’Хара (имена — русское и скандинавское/английское, фамилия — ирландская) — близнецы.
• Томико (имя — японское) — дочь Руичи Ямады.
• Стефан (имя — греческое) — (упомянут, чья мама на «Нерее»).
• Марик Вишневский (имя — вероятно, польское/украинское, фамилия — польская) — ещё один ребёнок на станции.

Дельфины:

• Квиист Сиюр — глава Потока глубины, член экипажа «Нерея».
• Фиьюрик — дельфин-стажёр, друг Тони.

Искусственный Интеллект (ИИ) и Помощники:

• Черчилль (Че) — личный интель (интеллектуальный помощник) Тони, в форме ворона.
• Киберментор Федот — робот-учитель.
• Афоня — интель папы Тони (Марка Сона), существует в «облаке».
• Аврора — главный, станционный ИИ.
• Мефисто — интель директора ван Хейдена, без тела.
• Жёлтый дракончик Ху — интель Томико.
• Два кота — интели близнецов О’Хара.
• Мышка Изольда — интель Пети Мугина.
• Полоз Валера — интель Вари Хугиной.
• Орёл — интель Хеймдаля Артёмовича. 
• Мохнатые ряпушки — помощники Деда Гарри (много штук). 
• Полифем — старый универсальный бот (унибот) Анастаса Каставракиса.
• Кривоногий столик — умный столик на Ферме Анастаса.

Слова и Термины

Неологизмы и сленг:

• Хрустно / Хрустно же! / Полный хруст — круто, здорово, отлично.
• Экстраперцово — очень круто (усиленная форма).
• Всё будет крутосверх — всё будет супер-пупер.
• Оверкруть! — очень круто!
• Она мрачнозла — она была мрачно зла.
• Архиярко! — очень ярко/здорово!

Технические и научные термины:

• Минвнеземобра — Министерство внеземного образования (по контексту).
• Чапик — молекулярная универсальная отвёртка.
• Гляциологи — учёные, изучающие лёд.
• Ассолютаменте, капиче меня, милая? — "Абсолютно, понимаешь меня, милая?" (смесь языков).
• Тейп-костюмы — костюмы, стягивающие тело (против атрофии мышц в низкой гравитации).
• Шкале Кавасаки — шкала для измерения лунотрясений.
• Стабилизированного льда / энергокомпозит — строительные материалы станции.
• Слонышко — автономный светогенератор типа «Гелиос-5» на Ферме.
• Статус секунд-подмастерья / золотая пайцза подмастерья — временный повышений статус Тони с доступом к системам.
• Круглиф — спиральный узор дельфиньей письменности ("круговязи").
• Сфера старенького ринфа — ремонтно-исследовательский нанофабрикатор «Капелла».
• Клик-перо — инструмент для письма круговязью в воде.
• Энергослот — квота на энергопотребление. 
• Нанитовый рой, аквагель — технологии на основе нанороботов.
• Антигель — вещество для уничтожения гелеобразных угроз.
• Мертвогриб (бета-фунгицид) — химикат для уничтожения грибковых/плесневых угроз.
• Нейрошовинизм — шутливый термин, обвинение в предвзятости "мозга" (ИИ) против человека.
• Чёрные электросопли (Апофис микориза) — прозвище инопланетного патогена, открытого Тоней.

Названия существ и гибридов:

• Грибокурица — желейник со вкусом курицы с грибами.
• Сливопомидорка — гибрид сливы и помидора с картофельным вкусом 
• Лунные черви, вишнеяблони, Жабоплесень — вымышленные вредители/растения.

Логические ошибки и несоответствия

Сюжетные дыры и неясности:

1. Таинственный «Нерей»: Сначала он упоминается без контекста («ушёл в поход», «пропал», «вернётся»), и только позже раскрывается, что это батискаф с экипажем.
2. Необъяснённые мухоморы: Появление живых грибов на пороге кабинета директора объясняется гораздо позже — взломом алгоритмов нанопринтеров.
3. Профсоюз дельфинов: Введение разумных дельфинов как членов экипажа происходит без предварительного объяснения их статуса и природы.
4. Ледовый дворец: Наличие такого развлекательного объекта на научной станции кажется излишним.
5. Мама Кенга: Первое упоминание звучит как человеческая мама Тони, но позже выясняется, что это автоматический повар 
6. Ненаучность систем жизнеобеспечения: 
   • Противоперегрузочный костюм (тейп-костюм) бесполезен в условиях низкой гравитации.
   • Сверхнизкая гравитация потребовала бы гигантских утяжелителей для создания нормального усилия, а не просто "утяжелённых ботинок".
7. Дельфины в батискафе: Наличие дельфина как члена экипажа подводного аппарата требует серьёзного научно-фантастического обоснования, которого нет.
8. Нереалистичная теплица: Совмещение в одной экосистеме огурцов, кабачков, финиковых пальм и инжира, а также беспечное отношение к плодам. 
9. Нереалистичные желейники: Растения, которые при съедении дают сверхспособности (суперсила, подводное дыхание, лечение переломов, ночное видение, изменение пигментации, улучшение эмпатии) — это чистая фантастика без попыток научного объяснения.
10. Нарушения физиологии погружения: Быстрое глубокое погружение и всплытие без декомпрессии привело бы к баротравме и кессонной болезни.
11. Позднее объяснение ринфа: Устройство упоминается раньше, чем даётся его расшифровка и объяснение.
12. Подводный город для дельфинов: Дельфины — млекопитающие, им необходим атмосферный воздух. Подводный город без специальных "воздушных карманов" или скафандров для дыхания нежизнеспособен.
13. Анахронизм: Фраза "раскочегарила медицинского бота" — современный сленг, неуместный в продвинутом техномире.
14. Алогичное бездействие ИИ: Правило "автономии" дельфинов, мешающее центральному ИИ оказать помощь целому виду в критической ситуации, выглядит абсурдным и надуманным конфликтом.
15. Неопределённость временных единиц: Понятие "цикл" как мера времени не имеет чёткого определения.
16. Нелогичная связь сюжетных линий: В момент острой опасности и спасения дельфинов Тоня и Черчилль внезапно возвращаются к теме ёлки, что нарушает драматизм.
17. Непонятная аналогия: Сравнение круглифов с "древними дисками, на которых сидели"  сбивает с толку без контекста.

«Странные» фразы

• "Дальше Тоня начинала использовать слова, которые категорически не одобряли робот-учитель Федот, папа и вообще все взрослые. Хотя сами их использовали." (Шаблонный и неоригинальный ход, да и не стоит ребёнку ругаться матом, пусть и в иносказательной форме).
• "Она погладила столик, и тот радостно задрожал всеми салатницами." (Нелепое и нефункциональное (блюда могут повредиться) поведение механизма без черт животных либо антропоморфных черт).
• "Может быть, копчёный чай с мазутом и икрой? Или ванильное мороженое с перцем и салом?" (Гротескные и неаппетитные вкусовые сочетания).
• "сорвала сливу с вьющегося помидора, откусила. Задумалась. Вкус был почему-то картофельным." (Абсурдный гибрид).
• "И тогда отправит Маурицио пасти диких роботов-проходчиков в тоннелях Первого уровня." (Шутка, которая может быть непонятна ребёнку).
• "Да тут курорт, если честно! Три аквапарка... ей-богу, Тоня жалела каждый раз, что она не дельфин." (Слишком роскошная инфраструктура для научной станции на спутнике Сатурна).

Несовместимое с детским рассказом

• "В динамиках как будто кто-то подавился дождевыми червяками." (Не эстетичная и несколько отталкивающая метафора).
• Сцена с чёрным щупальцем и описание страха: "Тоня лениво повернула голову и увидела, что чёрное щупальце обвилось вокруг её шеи. Мягкие отростки уже пролезли в маску, и её медленно заполняла чернота. Ей стало страшно, но страх этот был как будто завёрнут в вату, он был словно и не её страх, а чей-то чужой.." (Слишком мрачная и психологически напряжённая для детского рассказа).
• "Тоня сорвала маску и окунула лицо в пену, смывая остатки чёрных соплей." (крайне не эстетично для детского рассказа, особенно в контексте сражения с тентаклевым инопланетным монстром).