Вечерние байки о нечисти для субботнего флешмоба

Подзапустила я что-то субботние флешмобы от Марики Вайд, вот, исправляюсь Сегодня выбрала отрывок из новенького, из рассказа "Куличьи болота". По традиции, пару слов о нём. Эта история выросла из поста для группы ВК: нашла я как-то картинку, где в ночи у раскидистого дерева сидит какое-то существо, его толком не видно, только глаза недобро горят. Картинку я взяла, к ней накидала 2-3 абзаца, как страшно ночью на болоте, особенно если ты пошёл о чём-то просить потустороннюю силу, ну и сделала пост. Сделала и сделала, ну и забыла об этом. Прошло больше года, и вот, продумывая, о чём бы написать в истории для озвучки, у меня будто в мозгу щёлкнуло: пост и картинка! Извлекла всё из глубин ленты, покумекала, развила, да и написала большую историю. И вот она перед вами.

О чём история? Псковская губерния, конец XIX века. Живут в деревне брат и сестра, Никита и Варя. На их долю выпало много бед, но судьба не успокаивается и подбрасывает ещё и ещё. Получится ли выпутаться — узнаете из рассказа   А для флешмоба покажу отрывок, где после тяжелого дня вечером батраки выдохнули и рассказывают всякие истории.

Наступил вечер. На землю опустилась густая тьма. Такая бывает только после середины осени, когда листья уже опали, а снег ещё не лёг. Закончив труды по хозяйству, крестьяне ужинали, собирались у печки и рассказывали разные истории. Даже батраки деревенского богача Зимина, наевшись горячих щей, расслабленно расселись кто где и травили байки.

Сначала промыли косточки односельчанам. Потом вспомнили про знахарку Комариху, что жила одна на заброшенном лесном хуторе, и сошлись на том, что она то ли сумасшедшая, то ли ведьма. А потом разговор сам собой перекинулся на нечисть, в том числе болотную. А уж болотами Псковская губерния богата!

— О прошлом годе пошёл я за клюквой. И не куда-нибудь, а на Куличьи болота. Об них молва недобрая идёт, а куды деваться? — рассказывал мужик в драной рубахе. — Уж больно там ягода хороша: коврами растёт, и вся крупная, сочная! Собираю я, значит, спокойненько — а чаво бояться, тропу знаю, светлый день кругом. И тут — чу! — слышу, плачет кто-то. Горько так, тоскливо, у меня сердце от жалости занялось. Девичий голос на помощь зовёт. И пока я кумекал, чаво да как, ноги сами на голос и понесли.

— Вот прямо сами? — усомнился молодой русоволосый парень. Голос звучал серьёзно, но в голубых глазах плясали лукавые огоньки. — А ты, значит, не хотел идти?

— А чёрт его знат! Шёл, жалко девку-то. И ноги сами несли тоже. Да ну тебя, Никитка! Будешь цеплять, не буду рассказывать!

На парня недовольно зашикали, и он примиряюще поднял вверх ладони, мол, молчу. Рассказчик с торжествующим видом одёрнул рубаху и продолжил:

— Притопал я, значицца, на звук. А прямо посередь болотины девка сидит! То ли голая, то в сорочке прозрачной — весь срам видать. Бледная девка, но ладная, фигуристая, во!

Ладони рассказчика нарисовали в воздухе перед собой два больших шара. Слушатели оживились и стали отпускать солёные шуточки.

— Вам бы всё зубы скалить! А мне не до смеху было. Сидит девка в болоте, плачет, лицо руками закрыла, меня не видит. Ну я кашлянул эдак громко, а то испугается незнакомца, задёргается и совсем утопнет. А она ничего, руки от лица убрала и говорит так жалобно: “Беда, горе ужасное! Помоги мне, добрый человек!”. Глазами зыркает, плечи расправила, груди навыкат… Даже не прикрылась! Разве приличные девки так делают?! Я себе кумекаю: что-то не то! Не подхожу, издаля спросил: “В чём твоё горе?”. А она молчит, только ещё горше рыдать и рукой манит, мол, подойди ближе. Я сам не помню, как рядом оказался. А она ка-а-ак хвать меня за шею и в трясину потащила! Ручонки тонкие, но силища — богатырская! Тащит меня, тварь бесовская, и хохочет нагло, весело! Еле я вырвался и как дал дёру! До самой деревни бежал, ей-богу. И без клюквы остался, и без корзины — всё утопло. Ну и пёс с ними, зато своя шкура цела.

— Это болотница была. Она нарочно видом бесстыжим и горьким плачем прохожих заманивает. Верх у неё — человечий, а ноги — гусиные, с чёрными перепонками, — задумчиво сказал седой батрак, свесившись с полатей*. — Тебе повезло, Игнат, что ты на неё нарвался, а не на супруга ейного, болотника. Хотя он днём редко показывается, он в сумерках или ночью бродит. От него так просто не уйдёшь. Болото — его вотчина, он там хозяин полновластный. То голову путнику огоньками заморочит, то в виде монаха явится, обманет и в топь заведёт. Или ловушку устроит: кинет лоскут зелёной травы али бревно — выглядит надёжно, так и тянет ступить, а там — трясина! Злой он, болотник. И богат, не хуже иного царя.

— Откуда у него золото? — недоверчиво спросил голубоглазый Никита.

— Оттуда. Ты разве не слыхал, что в древние времена язычники Куличьим болотам человеческие жертвы приносили? И знатных покойников там хоронили, в лучших одеждах, в украшениях и с богатствами. А сколько народу и телег потонуло, с тропы сбившись? И беглые да лихие люди среди болот прятались. Вот и думай, сколько в трясине добра скопилось. И всё теперь болотниково.

В батрацкой воцарилась тишина. В слабом свете лучины на лица людей ложились длинные тени. Все задумались о разном: кто о судьбе сгинувших в топи бедолаг, кто — о зловещей древности, а кто — о богатствах болотника.

— Споём, что ли, на сон грядущий? — нарушил молчание седой и, не дожидаясь ответа, затянул “Шёл Ванюша долиною…”.

P.S. "Куличьи болота", кстати, свободны для озвучки. Если кого-то заинтересует, пишите в личку, обсудим.