ЖК Красная Орхидея. Глава 3. Фольклор

ЖК Красная Орхидея.

Глава 3. Фольклор

Самолёт садился так же, как и летел — тяжело, с надрывом, трясясь всем своим старым металлическим телом.
Колёса ударились о взлётную полосу с глухим стуком, и по салону пробежала короткая дрожь — на миг всем показалось, что это древнее корыто сейчас окончательно развалится на части. Но, пережив ещё пару судорожных приступов, самолёт тяжело вздохнул и резко дёрнувшись всем корпусом, окончательно замер.
Когда пассажиров наконец выпустили из зловонной утробы пережившего посадку судна, первое, что их встретило, — хмурое тёмное небо, натянутое над городом так низко, что казалось: протяни руку — и сможешь схватить проплывающие над головой грязные, набухшие влагой тучи.

Моросил мелкий, назойливый дождь — будто специально созданный для того, чтобы портить прилетающим настроение.
Густой, липкий воздух оседал на коже влажной плёнкой, оставляя на одежде причудливые разводы и пятна.

Небольшой терминал встретил их запахом жжёного табака, потрескавшегося кафеля и той самой сыростью, которая въедается в стены раз и навсегда.

Вышедших из зоны контроля пассажиров быстро «разбирали» радостные родственники, профессионально улыбающиеся гиды и ярко одетые водители с табличками.

Игоря и его семью никто не ждал.

Они сиротливо стояли в стороне, вслушиваясь в чужую речь и нервно прижимая к себе чемоданы.
Когда поток людей заметно поредел, Игорь неуверенно подошёл к шаткому киоску с полуоторванной вывеской, где сонная девушка продавала карты местных мобильных операторов.
Ему удалось купить самый дешёвый тариф.
Стоило вставить SIM-карту — телефон взорвался истеричной какофонией уведомлений: мессенджеры, рабочая почта, многочисленные служебные чаты.
Игорь поморщился, пролистал нескончаемую ленту непрочитанных сообщений и, тяжело выдохнув, открыл онлайн-карту.

По ней он быстро нашёл ближайшую автобусную остановку — оттуда, судя по маршрутам, шли рейсы до набережной.

Они вышли из терминала в серую утреннюю мглу.
Дождь не усиливался и не прекращался — просто настойчиво стекал по лицам и вещам, будто проверяя, выдержат ли они это испытание.

Шли молча; хлюпающие в лужах шаги звучали одинаково пусто.
Взгляды равнодушно скользили по припаркованным вдоль дороги машинам —которые приехали за кем-то другим.

Из-за поворота неожиданно показалась остановка.
И ровно в тот же момент к бордюру, шипя мокрыми тормозами, подкатил нужный им тринадцатый автобус.
Двери со скрипом раскрылись, выпуская тёплый, спертый воздух салона.
Семья поднялась по ступенькам и заняла свободные места.

Пассажиров в столь ранний час было немного: пара спящих туристов в масках, подросток с наушниками и пожилая супружеская чета, сидевшая у окна.

Лена осторожно усадила Дениску рядом — мальчик тут же прижался к запотевшему стеклу, пытаясь рисовать пальцем круги.

Худенькая пожилая женщина, с аккуратно собранными серебристыми волосами подняла на них глаза и вежливо улыбнулась.

Рядом, по-видимому, сидел её супруг ­— крепкий, сухой, с загорелой кожей и ладонями, на которых время оставило глубокие складки. Он чуть наклонил голову в знак приветствия, разглядывая семью поверх очков.

— Издалека прилетели? — мягко спросила женщина, сложив руки на сумке.

Игорь подумав кивнул.

— С севера, — произнёс он, — решили отдохнуть с семьёй.

— Хорошее дело, — поддакнул старик, поправляя воротник потёртого пиджака. — А где остановились? У моря?

Игорь слегка поёрзал на сиденье — вопрос был обычным, но почему-то прозвучал так, будто за ним скрывается что-то ещё.

— У моря, — ответил он, стараясь говорить непринуждённо. — В исторической части города.
Он сделал короткую паузу и добавил:
— В жилом комплексе… «Красная Орхидея».

Эффект был мгновенный.

Улыбка пожилой женщины дрогнула и померкла.
Старик перестал поправлять воротник и медленно опустил руку, будто что-то тяжёлое легло ему на плечо.

Возникла короткая, гнетущая тишина — та самая, от которой воздух становится тяжелее, чем обычно.

Игорь ощутил общее напряжение и нахмурился:

— Что-то не так? — спросил он, пытаясь уловить их реакцию.

Пожилая пара на удивление синхронно покачала головами.

— Нет-нет, — поспешно сказала женщина, — просто… не ожидали.
— Да, — подхватил старик, — место необычное… вот и всё.

Но в их глазах промелькнула тень тревоги, а слова прозвучали настолько неестественно, что стало ясно — они что-то недоговаривают.

Лена, наблюдая за разговором со своего места, ощутила, как в животе холодком сжалось неприятное предчувствие.

— Простите, — тихо произнесла она. — Что не так с этим комплексом?

Старики неуверенно переглянулись. Мужчина чуть тронул жену за локоть — будто спрашивал взглядом: «стоит ли?»

Женщина пожевала сухие губы, подбирая слова.

— Ну… ходят разговоры. Глупости, конечно… — наигранно бодро начала она, но голос дрогнул. — Просто место… нехорошее.

Слово «нехорошее» прозвучало неожиданно тяжело и вязко, будто не хотело, чтобы его произносили.
Старик стыдливо отвёл глаза к окну, будто там было что-то важное.

Лена наклонилась чуть вперёд.

— В каком смысле… нехорошее? — спросила она осторожно, но настойчиво.

Женщина снова переглянулась с мужем, но в этот раз он нехотя кивнул — мол раз уж начала, рассказывай. 

— Всё началось ещё со стройки, — пробормотала старушка вполголоса. — Комплекс-то новый, многообещающий, но… там с самого первого дня всё пошло наперекосяк.

Старик утвердительно кивнул, не отводя взгляда от запотевшего окна.

— Три архитектора у них сменилось, — сказал он низким, глухим голосом. — Первый… слетел с катушек. Не выдержал. Людям рассказывал, что кто-то «плачет» и «смотрит» на него. 

Родные и коллеги потом утверждали, что он перестал спать, бродил по стройке, что-то шептал себе под нос… А однажды вечером будто бы взял из каптёрки нож и… пошёл к семье. Не довёл до беды — успели остановить. Его забрали. Лечиться.

Его супруга, незаметно скрестив пальцы под сумкой торопливо продолжила. 

— Второй тоже недолго продержался, — на её шеках появился нездоровый румянец. — Спился.

Всё повторял, что с проектом «что-то не так», стены ползут, углы не сходятся…

Никто всерьёз не слушал, думали, что нервы.

А потом однажды он просто… не проснулся.

Сердце остановилось.

Старик поморщился, будто вспомнил что-то неприятное.

— А третий… — он покачал головой. — Третий держался дольше всех. Спокойный был, уравновешенный.

Но в день, когда стройку закончили, повесился прямо на арке комплекса. Аккурат перед самой сдачей.

Он замолчал. 

Автобус подпрыгнул на кочке, рессоры протяжно взвизгнули.

В заднем ряду кто-то тихо кашлянул — но звук получился слишком громким в повисшей тишине.

Лена почувствовала, как её пальцы сильнее сжали ремешок сумки.

— И это не конец, — произнёс старик задумчиво. — Главный застройщик… вообще исчез.
За несколько дней до подписания итоговых документов.
Исчез — в буквальном смысле.
Дом его стоял открытый, Свет в комнатах горел, Паспорт и телефон — на месте… а человека и след простыл.

Его супруга тихо всхлипнула:

— А рабочих там сколько покалечилось! То леса рухнут, то бетонные плиты падают, люди на ровном месте с верхотур срывались. 

Местные в какой-то момент… просто отказались там работать.

Старик кивнул:

— Пришлось приглашать людей со стороны. Деньги хорошие давали — а толку мало. Не задерживались.

Он снова посмотрел в окно — взгляд стал напряжённым. 

— А потом еще слухи поползли, — продолжила старушка. — начали вспоминать старые времена.

Лена непроизвольно наклонилась вперёд.

— Старые времена? — спросила она.

Женщина оглянулась по сторонам, будто испугалась, что услышат посторонние:

— Говорят… — прошептала она, — что много лет назад один богатый винодел построил здесь большой дом.
Перебрался туда со всей семьёй.
А через месяц… они просто перестали выходить наружу.
Ни гостей, ни слуг, ни соседей.

— Так прошло полгода, — подхватил старик, мрачно потирая ладонью колено. — Пока не приехал его старший брат и собрав местных не выломал дверь дома.

Его жена вздрогнула, вспоминая.

— А внутри… — её голос сорвался. — Там было такое…

Что даже видавшие всякое мужчины потом долго не могли прийти в себя.

Лишь через пару дней один из них напившись, поведал о том, что вся семья винодела была мертва. 

Но самое страшное, что у всех трупов были обожжены лица, обриты головы и отсутствовали кисти рук. А в споротых животах уже копошились черви.  

Никто так и не смог понять, что произошло.

Тела похоронили, а дом опечатали.  

Старик нахмурился, морщина между бровей углубилась:

— После этого там что только не пытались построить… — проговорил он. — Санаторий, детский лагер даже фабрику ставили.

Ничего не прижилось. Не продержалось и нескольких лет.

Автобус резко дёрнулся, замедляя ход.

— Нам тут выходить, — торопливо проговорила женщина, перебивая мужа. — Простите, если напугали. Просто... будьте осторожны.

Старики поднялись и торопливо покинули салон, даже не оглянувшись.

Лена растеряно смотрела им вслед.

Игорь насмешливо фыркнул:

— Не успели приехать, уже окунулись в местный фольклор.

Но голос его прозвучал не очень уверенно.

🩸 Продолжение — уже на следующей неделе.