Флешмоб "Сцена знакомства" - "Сцена прощанья"

Интересный флешмоб от Яна Титовича Лика:

https://author.today/post/739387

Знакомство

Бай Юйшу не могла дышать.
Она инстинктивно выгнулась и схватила ртом воздух.
Большая рука, державшая ее за горло, ослабила хватку, но все тело было прижато к земле, как будто скала придавила.
Очень медленно красная пелена перед глазами отдалилась и превратилась в прозрачный занавес над кроватью.
Занавес качался в такт движениям на кровати.
Бай Юйшу обнаружила, что, с задранными юбками, лежит под мужчиной. Та часть его тела, о которой неприлично говорить вслух, находилась у нее внутри!
Голова ее была полна тумана, сквозь который очень медленно начинало брезжить сознание.
Она чувствовала свое тело, чувствовала, как мужчина толкает ее и впихивает в нее свой большой член, но это все почему-то не очень ее волновало.
Страха не было.
Желания бороться не было.
Было только ощущение полной нереальности.
Было такое ощущение, словно она попала в одно из древних ритуальных совокуплений, во время которых пьяный шаман, призвав дух бога-покровителя, совершает с ним или с ней воображаемое соитие.
"...Мой господин сходит с небес в своем величии,
Стремительно пролетает он среди облаков...
Я приправила мясо душистыми кореньями,
Я налила вино из корицы и добавила перца...
Нравлюсь ли я тебе своим видом?
Приятно ли тебе мое обхождение?...
Пять нот звучат в гармонии..." *[10]
Только, твою мать, почему так больно?!
Откуда-то действительно доносилась музыка, как будто играли флейты и барабаны...
Мужчина закончил свое дело и молча приподнялся, облокотившись на руку.
Над ней нависло уродливое широкое лицо с жуткой бородой и маленькими, медвежьими глазами, один из которых смотрел ей в лицо, а второй - в сторону.
Бай Юйшу молча встретила его взгляд.
Он встал, привел в порядок штаны... Юбку! Он был не в штанах, а в длинной юбке, передняя половина которой, как фартук свисала спереди!
Он равнодушно посмотрел на нее полуприкрытыми глазами и опустил взгляд. Потом он нагнулся, протянул руку, и похлопал ее по щеке.
Кивнув на прощание, он вышел из комнаты.
С той стороны двери раздались приветственные мужские голоса и смех.

Прощанье

...Так они стояли среди цветущих великанов катальп, два чусца, два сердца, полные одной печалью по ушедшим временам.

Сердца были полны печали, но в то же время и счастья, потому что они были молоды и были вместе, так близко друг к другу.

Зеленые листья и розовые цветы заслоняли солнечные лучи, но все равно золотой свет вспыхивал на траве тут и там, и листья сияли насквозь, как нефрит. Стоило ветвям немного раздвинуться, в щелочку становился виден мир, залитый солнцем, полный радости бытия.

Сян Юй посмотрел на взъерошенную доверчивую макушку, прижавшуюся к его груди, и наклонил голову, уступая желанию потереться щекой об эти блестящие, пахнущие сладкой травой и горьким шалфеем, волосы.

Дрожь земли послышалась у них под ногами.

Вместе с топотом копыт полетели лепестки с деревьев.

Конник с отчаянным лицом взлетел на холм, спрыгнул с коня и упал на одно колено перед Сян Юем.

- Подчиненный докладывает великому бавану, в Ци мятеж! - сказал он, задыхаясь после скачки.

Сян Юй отпустил Бай Юй и повернулся к нему.

Он коротко свистнул, подзывая Пегого, а в это время со всех сторон начали вдруг появляться люди - охрана и приближенные бавана.

Бай Юй стояла одна посреди неожиданной суеты, стиснув руки у груди. Она ничего вокруг не видела и не слышала.

В Ци мятеж!

Это началась война между Чу и Ханем.

Сян Юй не вернется с этой войны.

Больше отдыха для него не будет, больше не будет дома.

Впереди у него великие победы, но каждый раз он будет становиться слабее, а не сильнее. Лиу Бан будет откусывать от него по куску и ранить, там и здесь, сто тысяч раз - как будто гадюки сползаются со всех сторон и въедаются сначала в кожу, потом - в жир и мышцы, а потом начинают грызть кости.

Он не может победить Сян Юя на поле боя, но он будет лить масло в огонь и раздувать угли* (油浇火燎, 传风扇火) везде, где тлеет недовольство - чтобы поднимались армии, чтобы опять люди шли друг против друга и гибли десятками тысяч. Пускай они рвут друг другу глотки, Лиу Бану до этого нету дела - зато Сян Юй будет терять войска, пытаясь успеть во все концы Срединных Равнин, сражаясь на юге и нападая на севере, чтобы усмирить мятежи.

Чем больше он будет сражаться, тем больше его будут ненавидеть.

Зато Лиу Бан будет готов протянуть руку помощи всем обиженным Сян Юем - сам больше всех пострадавший от него, мудрый и миролюбивый, сын красного дракона, белый лотос Поднебесной. Он будет улыбаться, обольщать, подкупать, запугивать, хлопать лошадей по заду и раздавать обещания. Он добьется своего.

Сян Юю уже вели оседланного Пегого.

Гегемон обернулся.

Несколько секунд они стояли, разделенные камнями и зарослями шалфея, которые когда-то были древним городом.

Потом они пошли друг к другу сквозь суетливых людей.

Мир вдруг покачнулся под ногами Бай Юй.

Может быть, она больше не увидит его.

На небе есть Серебряная Река, а нам с тобой нет пути друг к другу. Две пылинки в холодном космосе встретились на миг и разлетелись в разные стороны среди бесконечного пространства.

- Бай Юй, мне надо ехать, - сказал он.

Я знаю. Тебе надо ехать.

- В Ци мятеж.

Я знаю.

Тиень Жун убил всех правителей, между которыми ты разделил царство Ци. Ты победишь Тиень Жуня, но на его место встанет его брат, а потом его сын. Эта война никогда не закончится. Царство Ци будет, как копье, воткнутое в бок Сян Юю.

- Я скоро вернусь.

Ты не вернешься.

Она смотрела и смотрела в его лицо, вдруг ставшее для нее самым родным на свете.

В карих глазах Сян Юя мелькнул испуг, когда он увидел, как губы Бай Юй задрожали.

- Не надо плакать, наложница Бай, - сказал он.

Бай Юй сжала губы и молча кивнула.

- Ты жена солдата, - сказал ей Сян Юй. - Ты цзюнь-ци 军妻.

Он не сказал "цзи" 姬, он не сказал "це" 妾, он сказал "ци" 妻, как называет жену простой человек. Не генерал, а солдат, уходящий на войну.

Сян Юй, Сян Юй, что ты делаешь со мной?!

Ты мне душу вынимаешь.

Одна слеза все-таки выкатилась из глаза и побежала по щеке Бай Юй. Сян Юй молча вытер ее подушечкой большого пальца и хотел уходить.

Потом он что-то вспомнил, повернулся и сказал:

- Бай Юй, ты говорила, что Пэнчэн будет захвачен...

Бай Юй жалко улыбнулась сквозь слезы и махнула рукой.

- Это ничего. Ты приедешь и всех нас спасешь, - сказала она.

Сян Юй кивнул, коротко глянул на нее в последний раз и ушел.

Она смотрела, как он, верхом на Пегом, исчез за деревьями, а потом в небо поднялись клубы желтой пыли - видимо там была дорога. Вслед за гегемоном проскакали галопом солдаты из свиты, и тоже исчезли за деревьями, подняв вдалеке пыль.

Потом пыль осела.

Стих топот копыт.

Слезы, больше не прячась, полились из глаз Бай Юй.

Она совсем не была уверена, что Сян Юй успеет в Пэнчэн, пока Лиу Бан не сжег его дотла! Весть о мятежах в Ци пришла на полгода раньше, чем ожидала Бай Юй. Теперь уж было все равно, поверил ли Сян Юй или не поверил про коварные планы Лиу Бана. Он все равно выступит в поход на Ци на том краю Срединных Равнин и не сможет помешать Лиу Бану.

Может быть, это была неотвратимая небесная справедливость - уничтожить Пэнчэн, как Сян Юй уничтожил Сяньян.

Скоро в Пэнчэне будет литься кровь и пламя взовьется до небес, как это было в прошлом году в Сяньяне, как это было сто лет назад в Ине.

Бай Юй подняла заплаканное лицо и посмотрела на восток, где был Пэнчэн.

Где их ждет беда и опасность.

Может быть, даже смерть.

Бай Юй посмотрела на запад.

Сквозь сотни километров прозрачного воздуха в той стороне уже можно было различить голубые очертания хребтов Тибета, словно парящие над горизонтом.

Где-то там - заветный алтарь в Циньских горах. Она уже знает, как найти его. Она может взять Чу Жэня и еще два десятка солдат для охраны и через неделю они будут на месте.

Еще немного, один только шаг - и она окажется в волшебном электрическом мире, полном тепла и комфорта. Там ее место, там она - не глупая Бай, а заведующая Бай Юйшу, ученый с мировым именем. Там ее любят и ждут.

Пройдут годы, и она будет вспоминать свою жизнь в древнем Китае как сказку, которую прочитала в старой книге. Она никому про это не расскажет, только Чан ЯньЮаню, потом когда-нибудь. Он поймет.

Все равно здесь она не может ничего изменить, только боль за Сян Юя в ее душе становится все сильнее.

Он идет навстречу своей гибели.

Что толку смотреть на это?

Он ведь сам хотел отвезти ее в то место.

Бай Юй вытерла слезы.

Она подставила лицо прохладному ветру, прилетевшему с западных гор, и глубоко вдохнула.

Со спокойным начальственным видом она повернулась к слугам, которые, склонившись, ожидали ее приказаний.