Бросающий снежки в перчатках

Перевод моей книги занял без малого месяцев семь-восемь. Отдал пробный вариант на проверку моему хорошему знакомому доктору Рейнхарду Вагнеру. Он довольно сносно говорит по русски, так как учился в Москве ещё в 70-х и постоянно совершенствует свой русский, например еженедельно встречается со своим другом, местным пастором, который так же учит русский, несмотря на свои 85 сука лет! И они на пару читают вслух русских классиков (Пушкина, Горького, Достоевского и даже Агнией Барто не гнушаются) или поют русские народные песни. В общем, развлекаются как настоящие немцы.

Доктор Вагнер, как водится среди всех выросших в ГДР, недолюбливает „Wessi“ и считает что при объединении Германии жителей восточных земель мягко говоря надули. Его профессиональные знания в области киноведения, которые он изучал в Москве оказались никому нахер не нужны. Но он как-то провернулся и сумел обзавестись приличной пенсией и построил дам недалеко от Потсдама, где и проживает со своей женой.

Ну так вот, друг мой Вагнер, человек довольно мягкий и старомодный, любит замысловатые обороты речи, всякую лирику и прочую, чуждую настоящему удавкомовцу хрень. И вот этому Вагнеру я дал свой текст на проверку.

• Рейнхард, давай только без этого… - говорю, - грамматику проверим и все.
• Abgemacht! - говорит редактор и берется за дело.   

Книжку он прочитал недели за две. Но поначеркал в ней вдоль и поперек. Звонит мне.

• Слава, надо встретиться. Очень много мелких ошибок. Пройдемся прям по каждому предложению с тобой. Приезжай.

Ага, думаю, щас! Он то пенсионер, ему заняться нечем и такая хрень как раз в тему, если я буду к немку каждый вечер после работы приезжать и обсуждать ошибки. Ну и заодно слушать его пространные рассказы о жизни после войны, да как он жил в пограничной зоне, да как его и его товарища сердобольный и вечно пьяный советский офицер картошкой подкармливал и т.д. И т.п.

• Не, так не пойдет, - говорю, - возьму книжку домой и пробегусь по корректировке.                   

Вагнер, конечно расстроился но я ему пообещал, что после того как я все исправлю, мы обязательно все обсудим. Зуб дал.

Ну, в общем стал я ошибки править. Справедливости ради скажу, что Вагнер много чего действительно кривого да косого нарыл но и залез кино-доктор туда, куда не следовало.

Правил я для скорости при помощи чата GPT, просто заливал два варианта и он мне выдавал резюме. Чаще всего чат писал такое: «оба варианта верные, но ваш редактор «смягчил», «сгладил», «описал более возвышенным слогом» и т.д. Все что можно было Вагнер предложил замять, острые углы обойти, грубое сделать толерантным, шершавое гладким, голое прикрыть, выпуклое сплющить, а сцену с совокуплением Вагнер вообще предложил описать такими кринжовыми словесами, что мне стало даже стыдно. Одно только «лоно» чего стоило.  В общем как настоящий киновед прошедший в СССР чудесную школу «как сделать херовое кино», он и выдал на гора все чему его там научили.

Короче говоря, мой и без того несовершенный роман, доктор предложил сделать ещё и блевотно-нудным.

Кроме того его очень раздражало что Павел у меня в романе иногда фигурирует как Пашка, иногда как Паша, иной раз как Пашенька или Павлик.

• Слава, я тут запутался немного. Немецкому читателю будет нелегко разобраться, - сказал доктор.
• А ничего что тот же немец Фред у меня в романе и Фредди и Манфред? Это норм?
• Не, ну тут понятно, - выдал Вагнер.                           

И все-таки я пошел на поводу у старика и ради немецкого читателя один из героев был урезан в правах и сократился до Павла и Паши. Ну и один раз предательски назвался как Павлик.

Мы конечно же встретились, как я и обещал. Я поблагодарил моего друга, подарил ему законченный экземпляр книги. Кроме рукописной надписи с автографом я даже уделил ему официальную страничку, где было напечатано, что мол «благодарю за то-то и то-то уважаемого редактора доктора такого-то».

Доктор был безмерно счастлив и даже прослезился.

Я действительно благодарен этому кристально чистому человеку за то, что он не только прочитал весь этот бред, но ещё и правил его, и даже честно пытался улучшить.

И да, напоследок он посоветовал взять псевдоним.

• Ты же понимаешь, что от книжки под авторством Viacheslav Rakitianskii немцы будут просто шарахаться? Это же невозможно прочитать!

Он прав, ведь это все равно что для русскоговорящего прочитать название песни „Ich bin ein Handschuhschneeballwerfer“ (Бросающий снежки в перчатках).

И я взял псевдоним V. Под этим именем книжка и выйдет. А с оригинальным именем книжку получил мой редактор и друг доктор Вагнер.