Портрет с девятью неизвестными

Антуан стоял перед массивной металлической дверью морозильной камеры, чувствуя, как холод от неё пробирается через халат к самой коже. Его рука всё ещё лежала на ручке, но он не решался её повернуть. Металлический привкус тревоги витал в воздухе, смешиваясь с запахом сырости, который пронизывал весь подвал. Он сделал глубокий вдох, пытаясь убедить себя, что это просто необходимость, медицинский долг, а не акт безумия.

Решив не давать волю сомнениям, он наконец повернул ручку. Дверь с тихим скрипом подалась, выпустив наружу ледяное дыхание камеры. Антуан почувствовал, как мороз ударил в лицо, словно невидимая рука оттолкнула его назад. Внутри было настолько холодно, что каждое движение отдавалось тяжестью, замедляя его шаги.

Тусклый свет одинокой лампы, подвешенной к потолку камеры, дрожал и мигал, будто реагируя на его присутствие. Антуан вошёл, оставив дверь слегка приоткрытой. Звуки стали приглушёнными, а его дыхание превратилось в белые облачка пара, зависающие в воздухе.

Тело Луизы лежало в дальнем углу камеры, аккуратно уложенное на металлической полке. Белая ткань, которой оно было покрыто, казалась почти прозрачной под холодным светом лампы. Антуан замер, на мгновение почувствовав, как его собственное тело отказывается повиноваться. Ему казалось, что даже морозильник не мог унять ту тревогу, которая теперь накрыла его с головой.

Антуан сделал шаг вперёд, потом ещё один, пока не оказался рядом с телом Луизы. Его руки дрожали, когда он взялся за край ткани. Она была жёсткой от холода, и звук её движения раздался в тишине, словно шорох сухих листьев.

Сняв покрывало, Антуан увидел неподвижное лицо Луизы. Её кожа стала ещё более бледной, почти синеватой, а золотистые волосы, которые прежде были её гордостью, теперь лежали тусклыми прядями на шее. Глаза оставались закрытыми, губы застыли в лёгком выражении, напоминающем слабую улыбку.

Он внимательно осмотрел тело. Всё выглядело именно так, как он запомнил: никаких дополнительных отметин или ран, о которых мог упоминать гость, не было. Никаких шрамов. Только бесконечная неподвижность, которую приносит смерть. Антуан почувствовал облегчение, но оно было мимолётным. Тревога никуда не исчезла, и мысль о том, зачем кто-то мог упомянуть шрам, продолжала терзать его.

— Значит, это ошибка, — пробормотал он, глядя на неподвижное лицо.

Но эта мысль не приносила покоя. В голове разрасталось ощущение, что вся ситуация становится всё более странной, как будто отель сам порождал иллюзии и запутывал их.

Антуан наклонился ближе, ещё раз осмотрел тело. Ему хотелось убедиться, что он ничего не упустил, но тело Луизы оставалось таким же, как он видел его ранее. Он провёл рукой по лбу, ощущая, как холод проникает под кожу.

Внезапно за его спиной раздался глухой лязг. Антуан вздрогнул, обернулся, но было уже поздно. Дверь морозильной камеры захлопнулась с таким звуком, словно кто-то поставил точку в зловещем предложении. Его сердце забилось быстрее, он бросился к двери, но ручка оказалась неподвижной. Дверь не открывалась. Более того, казалось, что её специально заблокировали.

— Эй! Кто там? — крикнул он, стуча по металлу. — Это какая-то ошибка!

Читать: https://author.today/work/516980