Как я пережил смерть брата или отголоски "не святых" 90-х

  В своих соц.сетях, где его могли бы увидеть мои родственники и близкие друзья, я бы не написал этот пост. Не люблю когда меня жалеют. Собственно и пост не для этого. Плюс к этому тут будут такие моменты, которые родственникам лучше не знать до сих пор. И так, начнём..

  Был конец июля, стояла сильная жара, просто пекло.

  В выходной день в послеобеденное время, я, подъезжая на машине к своему дому, увидел входящий вызов на телефон. Звонила сожительница моего старшего брата, Оксана. "Странно" - подумал я. "Но, возможно, разбился или просто сломался его мобильный телефон и звонит мне сам брат" - так же подумал я. Я остановился, не глуша двигатель, и ответил на вызов.

  "Серёжа упал и не дышит" - услышал я по телефону. Звонила именно его сожительница Оксана, её голос сильно дрожал и слышалась истеричность в голосе. Я понял что всё очень серьёзно и поэтому не стал задавать никаких вопросов. Лишь сказал - "вызывай Скорую, я сейчас буду". Брат жил в соседнем микрорайоне, в собственной квартире. Я резко "вдарил по газам", доехал минуты за три, чуть не попав в ДТП по дороге. Ещё минуты полторы понадобилось чтобы подняться на этаж на лифте. Пока были только одни мысли, что каждая минута дорога. Зайдя в квартиру, в уже приоткрытую дверь, я увидел своего брата лежащего на полу на линолеуме. Просто лежал на спине в одних плавках без каких либо видимых повреждений. Я автоматически принялся делать искусственное дыхание "рот в рот". Моя профессия связана с некоторой опасностью, поэтому на крупных предприятиях, где работал раньше, меня учили оказывать первую помощь пострадавшему и доводили эти действия до автоматизма. А сейчас, я точно не помню сколько времени я делал эти действия. Две, три или пять минут, а может и больше. Делая искусственное дыхание, я стал понимать, что чувствую сладковатый привкус воздуха выходящего из лёгких моего брата. Это был не сладкий вкус губ, это был именно вкус воздуха. В тот момент я не понимал или отказывался понимать, что мой братик уже не живой. Есть люди которые знают смерть на запах (по запаху трупного яда), я теперь знаю смерть на вкус. До сих пор помню этот, ни на что не похожий, вкус. Приехала бригада Скорой Помощи, подошли к нам, я всё так же стоял на коленях перед телом моего брата. Один из фельдшеров произнёс фразу – "ЭТО ВСЁ.." Не могу описать каким-то одним словом то что я чувствовал в тот момент, но какой-то гнев точно присутствовал. Я стал повышать голос на бригаду Скорой – "Сделайте ПОЖАЛУЙСТА что нибудь. Вы для чего сюда приехали? Просто постоять и посмотреть? Ну так стойте и смотрите!" Врачи пробубнили себе под нос – "Для смерти мозга достаточно четырёх минут, когда не бьётся сердце". И с этими словами покинули квартиру. А я так и остался на полу с телом. Никаких трупных пятен или чего либо подобного не было. У него было смуглое, загорелое, спортивное, мускулистое, рельефное тело. Температура тела была естественной для живого человека, он не остывал. Я обнимал его за голову и плечи. Хотелось кричать, но сил не было..

  Был конец июля, стояла сильная жара, просто пекло.

  В квартире наступила гробовая тишина, еле слышно шуршал напольный вентилятор. Тогда, в самом начале 2010-х годов, в нашем провинциальном городе кондиционеры в частном пользовании только только начинали распространяться. По крайней мере у меня, у моих друзей и родственников их ещё не было.

  Как то подозрительно быстро, минут через 15, зашли санитары (в простонародии "труповозка"). Как будто ждали где-то за углом. Развернули большой чёрный пакет, положили туда тело, застегнули и унесли. Я сидел в полном недоумении. Что это, БЛ..ть, было вообще!? За какие то пол часа жизнь разделилась на "до" и "после". Оксана, его сожительница, сказала – "Мне что-то нехорошо, я выйду на улицу подышать свежим воздухом". И ушла.

  Я сидел в кресле, в голове крутились разные мысли: – "Как можно вот так, в одну секунду взять и умереть? Ведь даже если инфаркт или инсульт, всё равно есть какие то признаки перед смертью". Прокручивал в голове последние месяцы общения с ним. И тут я вспомнил, что пару месяцев назад, будучи у него в гостях, он мне рассказал зачем то, что у него есть пистолет. Обычный боевой, с боевыми патронами (естественно нелегальный) пистолет. Он достал его, сделав акцент на том, где именно он лежит и где лежат патроны. Но при этом сказал – "Даже если ты у меня его попросишь, я тебе ствол не дам. А рассказываю про него на всякий случай, мало ли.."

  Оксана ещё не приходила с улицы. Я машинально полез в шкаф за этим пистолетом. Он был завёрнут в лоскуте светлой плотной ткани. Достал патроны. Уже сейчас меня мучил вопрос: Как мне сказать родителям, что их сына больше нет?? А может это какой то кошмарный сон?? И нужно просто сделать выстрел чтобы проснуться? Пистолет манил к себе своим благородным чёрным матовым цветом металла.

  Внесу ясность, а то у читателя могут возникнуть закономерные вопросы. Мой брат никогда, ни в каких ОПГ и бандитских группировках не состоял! Хотя его пару раз звали туда, обещали деньги даже большие чем у рядового члена ОПГ. В уличной среде на районе его знали и он пользовался определенным авторитетом в этой среде. Но в 90-х и начале 00-х он занимался определенными "делами" сам единолично. И даже наоборот, у него были иногда конфликтные ситуации с бандитами. Один из таких конфликтов был очень серьёзным. В тот момент я молил Бога чтобы он остался в живых. И даже отчаявшись, из за того что он долго не приходил к себе домой (мобильной связи тогда ещё не было), у меня были мысли, чтобы хотя бы вернули или сказали где тело. У него был крутой нрав и обостренное чувство своей принципиальности. Но к сегодняшнему времени начала 2010-х он уже немного остепенился, да и по его "делам" уже давно лавочку прикрыли. Всё это было уже в прошлом. Он жил, как и большинство, на обычную зарплату рабочего и просто ходил на обычную работу.

  Вернёмся к пистолету.. Я понял, что это никакой не сон. Завернул ствол обратно в ткань и положил на то же место где он и лежал. Нужно было ехать и говорить родителям о случившемся. Родители, на удивление, приняли эту весть стойко. Или мне так казалось.

  На следующий день нужно было ехать в морг, чтобы лично пообщаться с главным врачом-патологоанатомом. Он должен был объяснить человеческим языком точную причину смерти, а не сухо прочитать об этом в "Заключении о смерти". В назначенное им время мы явились в его кабинет и он сообщил, что причиной смерти стал обширный отёк мозга. "И даже если бы он не умер в этот момент и на этой стадии диагностировали это отёк, то он был бы какое то время "овощем", а потом всё равно бы умер" – продолжал врач. Для меня это многое объясняет, никакие серьёзные травмы для человека не проходят бесследно. Сколько у него было сотрясений мозга за его жизнь можно только предполагать, но очень много. Это начиная ещё с Армии. Период службы был у него 93 - 95 гг. В его части, да и во многих воинских частях того периода процветала дедовщина. Учитывая его крутой нрав и принципиальность ему приходилось там драться почти с самого начала службы. Как минимум одно официальное сотрясение мозга в Армии у него было, с которым он лежал в госпитале. И потом на гражданке в "лихие" 90-е и начала 00-х он часто дрался, с травмами в больницу не ходил. Только тогда ходил, когда уже забирала Скорая. Однажды подрезали его, видимо когда на кулаках не могли справиться, пустили в дело нож. Было проникающее ранение брюшной полости, но хорошо, что органы внутренние не задели. Плюс к этому, он последнее время всё чаще и больше употреблял алкоголь, всё это сказалось. Уходя врач добавил – "У покойного ещё сломано одно ребро, но это не от падения, это видимо, кто то пытался его спасти, делая непрямой массаж сердца".

  На следующий день были похороны. Всё проходило как обычно. Приехало много родственников и из других городов. Его друзья, мои друзья, его коллеги полуалкаши, в общем народа было много. Нас только двоюродных братьев и сестёр было десять человек (пять семей, в каждой по два ребенка). Точнее, один из нас лежал в гробу, и нас осталось девять. Родственники в основном молчали, а если и говорили, то какую то чушь не к месту. Видимо для них это тоже был шок. Так, одна тётка и по совместительству моя крёстная мать, сказала – "Ну всё Серёжа, открыл ты дорогу теперь и нашим детям". – как бы обвиняя покойного в том, что он умер. Ну и всё, последние прощания, всё готово чтобы закопать покойного в землю. Подходя к гробу, я опять представил эту картину, как брат лежит на полу, а я пытаюсь его спасти. И тут я чувствую что "отъезжаю", в глазах меркнет, ноги подкашиваются. Но, хорошо, меня кто то подхватил под руки и привели в сознание нашатырём. И когда закапывали сам гроб, у меня уже всё было в полутумане. Я оказался слабее даже своих родителей.

  Был конец июля, стояла сильная жара, просто пекло.

  На следующий день меня снова потащили на кладбище, по православной традиции нужно было отвезти завтрак усопшему. Алкоголь в меня уже не лез ни в каком виде, ни в сладком, ни в горьком, ни в крепком, ни в слабоалкогольном. Да и смысла не было, он меня просто не брал эти дни, эффекта не было, я всегда оставался трезвым. После кладбища поехали в квартиру брата, я забрал фотоальбомы его, армейский и обычный, и ствол забрал с патронами. С этого времени у меня начались панические атаки по ночам перед засыпанием. И это тоже было мучительно. Стал искать варианты каких то успокоительных, но таких чтоб после них не стать наркоманом. В последующие дни наступила какая то апатия ко всему. Большую часть времени я лежал в одежде на застеленной кровати и смотрел в потолок. Ни телевизор не включал, не заходил в соц.сеть, тогда недавно появившуюся. Вспоминались какие то моменты из детства и юности связанные с моим братом.

  Когда брат вернулся со срочной службы мне было 14 лет. К этому времени мой отец мной совсем не занимался, не воспитывал, хоть сам был педагогом. Родители были тогда на грани развода и через пару лет окончательно официально развелись. И брат был мне вместо отца, предостерёг меня от многих нехороших и фатальных вещей, воспитывал характер. Наркомания, токсикомания и т.д. в те годы приобрела огромные масштабы в том числе и среди несовершеннолетних.

  Вспоминалось как мы, ещё в советское время, фотографировались. У нас были фотоаппараты, был дома свой фотоувеличитель. И мы друг друга фотографировали просто ради развлечения. Селфи даже совместные делали (самого слова такого тогда естественно не было). И сами изготавливали фотографии десятками, если не сотнями. Родители покупали фотоплёнки, фотобумагу, все реагенты и т.д. Хотя сейчас понимаю, это было не дёшево. И вот так, с красной лампой в ванной комнате брат учил меня изготавливать фотографии по полному циклу. Один из фотоаппаратов ФЭД храню до сих пор. Весной или в начале лета у брата появлялись веснушки, в подростковом возрасте он немного комплексовал по этому поводу, пытался как то их скрыть и на фотографиях тоже. А мне нравились его веснушки.

  Вспомнился 1992 год. СССР развалился. Началась бешеная инфляция, но деньги ещё оставались советские. Посмотрел сейчас в интернете официальную статистику того года: за 92-й год цены поднялись более чем в 25 раз (более 2500% годовых), по отдельным месяцам инфляция достигала 350% в месяц. А как известно официальные данные могут немного отличаться от реальных не в пользу конечного потребителя. У отца и на сберкнижке оставалось много денег, но обналичить их было уже нельзя. Но и наличными у него оставалась приличная сумма. В нашем провинциальном городе уже ничего нельзя было купить, дефицит тотальный. Социально значимые продукты длительного хранения только по талонам и в бешеных очередях. Деньги таяли на глазах. И батя, видимо, психанул, поехал в Москву за 600 км. и накупил там две сумки настоящей красной и чёрной икры в равных количествах (не настоящей икры тогда просто не было). Пол холодильника было забито этой икрой. Как сейчас помню, стеклянные баночки в виде усеченного конуса с металлической крышкой. Мы её ели просто так на бутербродах каждый день на завтрак и на ужин. Мне тогда было 11 лет, я и не понимал что это был не совсем обычный продукт. Когда родителей не было дома брат хитрил, говорил мне – "Ладно, так уж и быть, я буду есть эту невкусную некрасивую чёрную икру, а ты ешь нормальную красную икру." ))) Мы тогда не знали, что это уже был "Пир во время чумы", наша семья практически на все 90-е годы опустилась на грань нищеты, впрочем как и пол города.

  Но вернёмся к событиям, связанным со мной, и смертью моего брата. Я пил лекарства, они имели накопительный эффект. Панические атаки понемногу отступали. Но я всё ещё находился в глубокой депрессии. Дней через 10 после похорон мне позвонил мой друг, у него была своя небольшая строительная фирма. Просил встретиться, чтобы лично поговорить. Я сказал – "Приезжай ко мне домой, я сейчас особо никуда не выхожу, так, только возле дома прогуляться да в продуктовый сходить. Он приехал быстро и диалог был примерно следующим:

Он: – Как у тебя дела? Как сам? Держишься?

Я:  – У меня всё хорошо. На пилюлях "сижу".

Он: – Есть работа, можно хорошо заработать, заказчик готов платить с повышенными коэффициентами. Главное качество и сроки.

Я: – Меня не то что деньги, меня вообще ничего не интересует в этой жизни. Оставьте меня в покое.

Он: – Пойми, твой Серёга уже в земле, покойникам ничего не надо кроме памяти. Но мы живые, нам нужно жить дальше. У тебя дочь, у меня сын, их надо кормить, растить. У меня на фирме сейчас четыре электромонтажника сидят без работы. Надежда только на этот объект, другой работы нет. А у них тоже и семьи и дети.

Я: – Найди какого нибудь другого инженера.

Он: – Понимаешь, во-первых и времени нет никого искать. Во-вторых, я в этом даже поверхностно ничего не понимаю, я даже не смогу оценить квалификацию другого инженера. И вообще, я тупой, меня все обманывают: мои рабочие, прорабы, заказчики. У меня и так в бизнесе дела не очень, а если я не сделаю эффективно это объект, то я вообще погрязну в долгах.

  Ну и я согласился. Предстояло выполнить с нуля электромонтажные работы большого швейного цеха с разными отделениями, склад сырья, склад готовой продукции. Мой друг ещё давил на то, что в этом ещё не существующем де-факто швейном предприятии есть директор и уже формируют базу соискателей на должность швей. Там должно было быть около 100 сотрудников: швей, раскройщиц и т.д. И друг мне говорил – "Представляешь сколько на тебе людей завязано. Скольким людям ты можешь сделать хорошее" – давил он на мои слабые места. Я спросил – "Когда выходить надо?" Он ответил – "Завтра с утра. Завтра приезжают представители заказчика по технической части из Питера, нужно встретиться с ними на объекте. А я, максимум что могу, это постоять рядом и поулыбаться".

  Нужно было привести себя в порядок и внутренне и внешне. Я подошёл к зеркалу и офигел. Я, 30-ти летний парень просто постарел лет на 10, стал заметно седеть. Сейчас я понимаю, что это расплата за быстрое прохождение этапов отрицание/торг/гнев, так сказать побочный эффект. Стал собираться, сходил в парикмахерскую и т.д. Посмотрел машину, навел в ней порядок, по началу пришлось бы много мотаться по городу. Выйдя на работу, я понял, что этой самой работы намного больше чем я думал. Проекта не было ещё, было только тех. задание от заказчика. Но начинать работу в физическом плане надо было. Директор начал нанимать ещё людей, приходилось мне проводить с ними собеседования. Всего наняли 14 человек электриков, хоть и директор говорил, что наймёт сколько угодно, хоть 20 человек, но я остановился на этом количестве. Пришлось устанавливать график для людей с плавающими выходными, работа должна была идти каждый день. Не буду расписывать тут рабочие моменты. В общем мне пришлось работать три месяца вообще без выходных. Просто как робот вставал каждый день и ехал на работу. В один из дней, вспомнил про пистолет. Сначала хотел его закопать на своём участке, вдруг когда нибудь пригодится в будущем. Но, подумав, поехал к реке и выкинул его в реку и патроны тоже. В смерти человека нет ничего романтического, тем более в мирное время в мирном городе. Объект доделали, швейную фабрику запустили, даже чуть раньше срока. Я получил годовую среднестатистическую зарплату за этих три месяца. Но самое главное я получил то общение со множеством людей и возврат к нормальной жизни.

  Стояла, комфортная для меня, осенняя ноябрьская погода. Жара осталась в прошлом..

  Завершая свой рассказ, хочется порассуждать. Так что же именно мне помогло достаточно быстро пережить этот острый период? Я не претендую на истину в последней инстанции, выражу своё личное мнение, основанное просто на ощущениях, т.к. никаких книг по этой теме не читал и не углублялся в эту проблему. Работа сама по себе мне не помогла бы, как может показаться читателю. Работа только позволяет выиграть время. Мозг занят работой и в это время ты не думаешь. Но ты же не будешь работать 24 на 7 всё время. И когда работа закончится, проблемы психологического характера вернутся. А мне помогла социализация, живое общение с людьми. С простыми людьми со своими заботами, бытовыми проблемами и, возможно, душевными проблемами. Я своим работникам всё время покупал пакеты печенья, чай, сахар чтобы расположить их ко мне. За чаем мы сидели и общались не только про работу. И я даже никому из них не рассказывал что недавно схоронил любимого брата. Но мне хотелось больше проводить времени с ними, чем в офисе, где полтора человека. И я не против психологов, а скорее наоборот. Тем более моя соседка по детству, по родительской квартире, работает военным психологом. Эта работа сейчас очень важна и востребована. Но психолог должен быть квалифицированным, дипломированным. И, мне кажется, основная их задача, после снятия острой фазы, стать проводником человека в социальный мир. Иначе что, придётся нанимать психолога всю жизнь, просто как собеседника? И парадокс современного времени в том, что чем больше город в котором ты живёшь, тем меньше эта самая социализация. Раньше, когда все жили в деревнях и поселках, таких проблем не было. Интернет общение, тем более с незнакомыми людьми, мне кажется, не даёт в полной мере этого эффекта социализации. Человек – социальное существо, один он не выживет!

  Люди помогают друг другу, даже сами не осознавая этого.