Камешки на воде.

 Вечернее солнце, уже не жаркое, а лишь ласково‑золотистое, склонялось к водной глади, раскрашивая небо в оттенки персикового и лавандового. На берегу небольшого озера, где камыши тихо шептались с ветром, сидел Злодей. Он был одет в тёмный плащ, слегка потрёпанный по краям, а его волосы, цвета воронова крыла, мягко колыхались от лёгкого дуновения. В руке он держал гладкий камешек, будто взвешивая в ладони не только его вес, но и тяжесть собственных мыслей.

Недалеко от него, в нескольких шагах, остановился Герой. Его доспехи, ещё утром сверкавшие как зеркало, теперь были покрыты пылью и мелкими царапинами. Меч в его руке казался тяжелее обычного — не столько из‑за веса, сколько из‑за груза ожиданий, лежавшего на плечах. Кожа на ладонях горела от многочасовой хватки рукояти, а под забралом скапливалась испарина.

— Готовься к бою, — произнёс Герой, и голос его прозвучал твёрдо, хотя внутри всё сжималось от усталости.

Злодей даже не обернулся. Он лишь слегка приподнял руку, выпустил камешек, и тот, проскочив по водной глади, оставил три чётких круга. На четвёртом — потонул, издав тихий «плюх».

— А смысл, Герой? — вздохнул Злодей. — Я — злодей, ты — герой. Всё уже сказано. Я изначально обречён на поражение. Просто потому что… — он замолчал, будто подбирая слова, а потом метнул ещё один камешек. Тот тоже оставил круги и утонул. — Сначала я буду побеждать, а ты — проигрывать. Сражаться на пределе сил. А потом ты начнёшь побеждать, у тебя откроется второе дыхание.

Герой медленно подошёл ближе и сел рядом, опустив меч на землю. Металл глухо звякнул, соприкоснувшись с галькой. Он машинально провёл пальцами по щербине на лезвии — след вчерашнего боя.

— Ну что, хочешь всё ещё сражаться? — спросил Злодей, не глядя на Героя.

— Да уж… — Герой опустил голову, потом поднял камешек, ощутив его приятную прохладу. Он метнул его. Тот проскакал по воде четыре раза, прежде чем исчезнуть в глубине.

Они помолчали. Воздух был напоён ароматом цветущих трав и свежести озера. Ветер ласково касался кожи, принося с собой прохладу наступающего вечера. Где‑то вдали кричала выпь, а камыши продолжали свой тихий разговор.

— Думаешь, героем быть легко? — наконец заговорил Герой. — Все от тебя чего‑то ждут. Ты всем должен. «Раз герой — ты должен справиться, должен победить». И неважно, как ты это сделаешь. Все на тебя рассчитывают. Я вчера спас деревню от пожара, а дети смотрели на меня так, будто я должен был ещё и дом каждому починить…

Злодей кивнул, будто понимая каждое слово. Он взял ещё один камешек, взвесил его в руке, потом бросил. Круги на воде медленно расходились, отражая закатные краски.

— Да, непросто тебе, — сказал Злодей тихо. — Знаешь, в детстве я любил бросать камешки. Бабушка говорила, что если камешек подскочит пять раз — исполнится желание. Я тогда мечтал стать… не этим всем. — он обвёл рукой свой плащ, будто удивляясь, как оказался в этой роли.

— Да и у тебя не лучше, — ответил Герой, глядя на воду. Он вспомнил, как утром мать вручила ему новый меч: «Ты наш защитник. Не подведи».

Они вздохнули синхронно, и в этом вздохе было что‑то общее — усталость, понимание, даже родство.

Герой метнул ещё один камешек. На этот раз тот проскакал пять раз, прежде чем утонуть. Злодей улыбнулся уголком рта.

— Неплохо, — пробормотал он. — Пять подскоков. Может, и твоё желание исполнится.

Они сидели и молчали, будто понимали друг друга без слов. Шум камышей, плеск воды, далёкое пение птиц — всё это создавало странную гармонию, в которой не было места битве. Герой закрыл глаза, вдыхая запах тины и нагретого за день камня. На миг ему показалось, что он просто парень у озера, а не защитник королевства.

— Ладно, я пошёл, — наконец сказал Герой, поднимаясь. Меч волочился за ним, оставляя на песке едва заметную борозду. Ручка рукояти натерла мозоль, но он даже не поморщился.

Злодей окликнул его:

— Ну ты это… приходи ещё, если что. Побросаем камешки.

Герой остановился, обернулся и кивнул. Потом пошёл дальше, склонив голову, а его тень, длинная и тонкая, тянулась за ним по песку.

Солнце медленно опускалось к водной глади, окрашивая озеро в золото и пурпур. Злодей остался сидеть на берегу, наблюдая, как последние лучи играют на поверхности воды. В его руке снова был камешек — он взвешивал его, будто решая, бросить ли его или оставить себе как напоминание о странном, но важном разговоре. Вода принимала камешки без суда, без ярлыков — просто круги, просто тишина.