Карта из инея

Карта из инея

Пробуждение было внезапным. Вэй Лун широко распахнул глаза, дыхание было тяжёлым и частым, будто он вынырнул из-под воды.

Снова «тот» сон. Сколько раз Вэй Лун видел его? Сто? Двести? Но каждое утро в памяти оставался лишь неясный фрагмент таинственного шёпота на незнакомом языке. Из всего услышанного он смог разобрать только три слова: Вэй Лун и "скоро".

Окончательно придя в себя, мужчина заметил, что находится в своей спальне. Как ни старался, но не мог вспомнить, как оказался здесь. Последнее, что сохранилось в памяти, были: звуки потрескивающего огня, запах ароматного дыма кисэру и образ белого тигра.

«Точно, тигр! Надо бы проверить, как он»

С этой мыслью Вэй Лун поднялся и отправился в гостиную. Там он обнаружил, что загадочный гость куда-то ушёл. Лишь пустая миска с остатками пищи на столе осталась, как свидетельство его пребывания. 

Вышел наружу, осмотрел двор, надеясь снова увидеть величественного зверя. Однако могучий хищник исчез окончательно. 

Душа наполнилась ощущением покоя и тепла. Это была та самая атмосфера встречи с мистическим существом, которые описывали старинные легенды.

И походило на хороший знак. Мысли о тревожном сновидении постепенно рассеялись.  

Сделав последний глубокий вдох свежего воздуха зимнего утра, Вэй Лун вернулся домой.

Войдя в главную комнату, он увидел её сверкающей безупречной чистотой. Никаких признаков недавнего пребывания необычного гостя.

Вскоре услышал низкий, монотонный шёпот на непонятном языке, сливающийся в едва слышимый гул. Тот самый, что он слышал во снах. Шёпот сопровождался мелодичным звоном металлического воздушного колокольчика—фэнлина, висящего неподалёку для гармонизации потока энергии Ци. 

Мужчина внимательно оглядел помещение в поисках источника гула и вскоре понял, что он исходил от окна, возле которого накануне появился тигр. Этот звук — манящий, почти гипнотический, притягивал всё ближе к стеклу и стал будто бы глубже и сильнее. Он вызывал смесь блаженства, спокойствия и, где-то на переферии — смутной тревоги.

Подойдя ближе, Вэй Лун заметил затейливый узор инея на стекле, состоящий из множества переплетений тонких линий. Чем дольше смотрел, тем более запутанным, абстрактным и непостижимым казался рисунок: замысловатый лабиринт, причудливые сети, тёмные впадины, что-то вроде карты звёздного неба (во всяком случае, несколько созвездий он узнал), древние пиктограммы и письмена на незнакомом языке.

Невероятно заинтересованный, Вэй Лун приблизился, почти вплотную прижавшись к окну, протянул руку и аккуратно провёл кончиками пальцев по узорам. Странная вибрация прошла сквозь кожу. Стекло вдруг сделалось похожим на зеркало водной глади, и его пальцы медленно погрузились вглубь. Однако с обратной стороны стекла они не появились.

— Я, конечно, многое повидал, но это... — недоуменно пробормотал он, так и не закончив фразу.

По телу прокатились волны холодного покалывания, сменившиеся острой, жгучей болью. Словно кровь в венах сначала замерзала, а затем вскипела. Вэй Лун инстинктивно попытался освободить руку, но судорога сковала тело, заставляя изгибаться, словно невидимый кукловод дёргал за ниточки.

Через мгновение приступ внезапно закончился сам собой. Усталый и обессиленный, Вэй Лун открыл глаза и обнаружил себя лежащим на полу перед окном. 

Ощутив смутное предчувствие, он поднялся и осмотрел стекло: оно вновь оказалось идеально чистым и неподвижным. Гул также исчез. Лишь фэнлин продолжал колыхаться и звенеть. Что-то немного тревожное и печальное было в этом звуке.

Задумчиво хмыкнул, опустил взгляд и только сейчас обратил внимание, что под тканью ханьфу на коже проступил странный узор. 

— Какого... — прошептал он тихо, недоверчиво.

Вэй Лун поспешил в спальню, начиная чувствовать подступающее раздражение. 

Подойдя к зеркалу, развязал пояс и приспустил верхнюю часть ханьфу, открывая вид на кожу спины. Всю её, начиная от шеи, покрывал тот странный узор, что был на стекле.

— Проклятье! Почему «эта штука» теперь на моей спине? Какая пошлость! Спасибо, что хоть не дракон, — ворчал Вэй Лун, натягивая рубашку обратно.

***

Снова тот же сон: непроглядная тьма, тревожный, липкий страх, тихий шёпот, сливающийся в низкий гул. Теперь же детали приобрели некоторую чёткость.

Перед глазами, на фоне тьмы выделялся серебристый узор, такой же, что был на стекле, а теперь «украшал» тело Вэй Луна. Он интуитивно ощущал, что это была своеобразная карта мира, на которой отмечены места, где тонкая ткань магии подверглась наибольшему разрушению. Именно оттуда исходили боль, неприятное холодное ощущение и глубокое чувство страха. Хотя он и испытал это лично, осознал, что те переживания принадлежали не ему самому, а всей структуре мироздания. И были лишь проекцией.

Несмотря на невозможность понять смысл произнесённых слов, он почувствовал уверенность, что таинственный голос сообщил ему нечто важное. А именно, знание о его предназначении — стать ключевой фигурой в процессе восстановления иссякающей магической энергии.

Вэй Лун ощутил сильное покалывание в области затылка, резко обернулся, тщетно пытаясь обнаружить наблюдателя. Но вокруг царила полная тишина и пустота. Тем не менее, ощущение чужого взгляда с каждой секундой становилось лишь сильнее.

— Кто здесь? — прозвучавший вопрос был столь неуклюжим и бессмысленным, что он сам усомнился в возможности услышать ответ.

Однако вскоре раздался мягкий голос:

— Я тот, кто незримо пройдёт весь путь с тобой.

Последняя мысль перед пробуждением отразилась вопросом: «Что бы это значило..?»

***

За что бы сегодня ни брался Вэй Лун — любое дело заканчивалось неудачей. Вот и сейчас попытка игры на гуцине окончилась весьма трагично — порвалась струна.

— Неужели, духи таким образом показывают, что недовольны моим решением бездействовать? Нет, ерунда. Простое совпадение, — рассеянно размышлял вслух Вэй Лун.

Решив отвлечься и выпить чая, он снова столкнулся с невезением: его любимая фарфоровая чашка выскользнула и разбилась. Уже даже не было сил на удивление и раздражение. Он ощущал лишь лёгкую досаду и усталость.

— Значит, мне правда придётся заняться этим делом..?

Часть его сознания уже примирилась с неизбежностью ситуации. И всё же, больно было и сложно отпускать мечту о простой, свободной жизнь, когда она была так близко. Снова возвращаться в состояние пешки, управляемой кем-то или чем-то другим. 

— Ненавижу...