О негативных рецензиях на хорошие книги

Вообще-то я всегда с большим скепсисом относилась к высказываниям, мол отрицательная рецензия часто не отпугивает, а привлекает читателя. И вот вам здрасьте, именно это со мной внезапно и приключилось. На глаза попался довольно неприятный отзыв на «Голодный дом», и хотя читать этот роман Митчелла я совсем не собиралась, пошла и прочла — замечу, не без удовольствия.

После ещё раз просмотрела триггернувший меня отзыв: высокомерный, через губу, с непрошенными советами автору, как тому следует распоряжаться сюжетами, пришедшими в его буйную писательскую головушку. Хмыкнула. Полистала другие негативные отзывы, попутно удивляясь суммарной оценке, не соответствующей ни моему впечатлению от конкретной книги, ни рангу Митчелла как писателя.

Между тем читательские претензии к «Голодному дому» вполне конкретны и легко поддаются категоризации.

Категория «обманутые ожидания»: «это не готический роман, готический роман совсем другое», «аннотация не соответствует», «купилась на обложку, и зря», «Стивен Кинг вконец обурел, такое советовать».

Категория «три дня я гналась за вами, чтобы сказать, что вы мне безразличны»: «терпеть не могу тексты от первого лица, бесит», «Митчелл не мой писатель, уже пятую книгу читаю, нет, точно не мой».

Обе категории близки мне как читателю, я сама в них часто вляпываюсь, но в чужих рецензиях пропускаю их мимо ушей, поскольку они субъективны. Меня больше интересуют замечания, которые впрямую относятся собственно к тексту, его структуре и художественным достоинствам. Назову эту категорию «Кабы я была царицей» (то бишь писателем по фамилии Митчелл, угу, мечтать не вредно).

В царскую группу входят: «картонные персонажи» (да неужели?!), «предсказуемые повороты сюжета», «хорошая фантазия при полном неумении ею распорядиться», «донельзя разжёванная разгадка», «повторы на каждом шагу», «вторичность текста по отношению к ранее прочитанным рецензентом книгам». (По понятным причинам претензий к слогу Митчелла ни у кого не находится, Митчелл пишет, как дышит, всем бы так дышать.)

У меня нет цели подробно останавливаться на каждой из царских предъяв, хотя здесь есть, где развернуться. (Для справки: ни с одной из них я не согласна.) Но мне захотелось немножко порассуждать о якобы разжёванной, чуть ли не пюрированной разгадке «Голодного дома» и о том, как Митчелл доносит её до читателя.

Как некогда не нами было замечено, есть люди типа «жив» и люди типа «помер». То же и с писателями. Есть писатели типа «напущу туману» и писатели типа «расскажу как было». И это разные писатели (и разные писательские подходы) в принципе. Вот, скажем, Стругацкие. Много ли мы знаем о том, где-таки базируются Странники? Есть ли у нас хотя бы малейшее представление о том, как они выглядят? Ну хоть минимальное? А ведь Странники это те самые бессменные черепахослоны, на которых стоит, не шелохнувшись, весь мир Полудня.

У Митчелла всё устроено иначе. Почему-то я ни секунды не сомневаюсь, что он, с его-то слогом и его опытом жонглирования словами, легко мог нагнать непроглядного туману на происхождение злокозненных близнецов. И получилась бы мистическая мистика про кровопийц, пришедших ниоткуда и ушедших в никуда. Или волшебная сказка об исчезающем доме, уж сколько их упало в эту бездну. Но — опять же осторожно предположу, ибо я Митчеллу не сторож — ему самому было интересно узнать, откуда Нора с Ионой взялись и как они дошли до жизни такой. Он продумал историю в деталях. Он привлёк квантовую механику, и мистика смиксовалась с фантастикой, приводя любителей чистых жанров в праведное негодование. Он включил в текст «нудные лекции» и подробные разборы как бы технических терминов («операнд», «оризон» «психовольтаж»). Разборы даются от лица разных персонажей, рассматриваются под разным углом зрения.

Ну не знаю. Мне читать было по кайфу. Я ценю такое въедливое отношение к лору, к персонажам, к объяснялкам вообще. Я люблю знать авторскую версию происходящего. (Открытые финалы тоже люблю, но отдаю себе отчёт в том, что это другое).

Уф! Не уверена, что мне удалось донести свою мысль. На всякий случай резюмирую: мой пространный спич о том, что если писатель пишет не так, как нравится читателю, это не значит автоматически, что писатель плохой или книга плохая. Это значит лишь одно: у данного конкретного читателя с данной конкретной книгой не кликнуло. Ничего страшного в этом нет. Не кликнуло с этой — кликнет с другой. Мало ли тех донов Педро в Бразилии. Но отказывать писателю в удовольствии устраивать подробные разборки с собственным миром — не, ну правда. Читательское ли это дело?