Лана Аверина

Между тем фантомные отношения достигли того недостижимого, непредставимого раньше равновесия, той сияющей невозможной вершины, когда едешь в машине, слушаешь радио, и вдруг какая-то мелодия напоминает о давнем разговоре, о резких словах, брошенных сгоряча, и ты начинаешь расстраиваться заново, и крутить эти слова так и этак, выискивая в них какой-то новый смысл, убеждая себя, что они не обидные, но всё равно видишь, что это не так и они вонзились во что-то хрупкое, и сломали там что-то важное...

Еду с работы, в трамвай заходят трое парнишек лет по четырнадцать. Один надутый, второй скучный, а третий — с видавшим виды портфелем. Садятся все вместе, на длинную скамейку вдоль трамвайного борта, но тот, который надутый, от друзей отворачивается и разговаривать с ними не желает. Тот, который скучный, сидит спокойно, разглядывает то потолок, то соседей на скамейке напротив, и вообще по всему видать — знатный пофигист. А тому, который с поцарапанным портфелем, неймётся: он надутого то...

Когда я искала иллюстратора для «Ненадёжного признака», первым делом я отклонила кандидатуру нейросеточек, хотя они и напрашивались изо всех сил. Сочла, что для текста, написанного по старинке, ручками-ручками, нужны такие же, ручного производства, картинки. Чтобы определиться со стилем, перелистала штук сто книг на своих книжных полках. Хотя «перелистала», конечно, не слишком подходящее слово для этого процесса. Невозможно типа просто перелистать сто штук любимых книг, перелистывание...

Видела в парке, как тщательно выбритый человек в комбинезоне с восемнадцатью карманами, как у Шпунтика и брата его Винтика, отложил в сторону электропилу и пошёл мимо свежеостриженной кизиловой изгороди, хищно щёлкая внушительного вида секатором. Зорко выглядывая листья, выбивающиеся из сплошной зелёной стены, человек делал неуловимо змеиное движение, и — клац! — отхватывал нахальному выскочке голову, если только у листьев бывают головы. Я давно заметила, перфекционизм — занятие агрессивное.

В очереди на почте видела хмурого потребителя почтовых услуг, сплошь исчирканного татуировками. Общую тематику разномастных чернильных картинок вычислить не удалось. Хмурый потребитель выглядел, будто подвернулся вместо тетрадки под руку студенту, и тот, скучая на лекции, рассеянно задудлил его чем попало с головы до пят.