Ночевать надо дома

А у нас снег выпал Похолодало, но не критично, до минус трех. Вот только солнца не хватает, но все же просветлело, хмарь давила так низко, что дальше некуда, а сейчас ушла выше, в небо. Серые тучи, но не серый воздух, как было в ноябре. Хорошо, когда зима приходит вовремя Лето было прекрасное, осень теплая, снег лег 10 января - красота 

Написала и вспомнила, что настоящий снег ложится после первого через сорок дней... ААААА!  

Одна надежда - все-таки декабрь, неча таять, наша земная печечка - солнце то есть - далеко, не нагреет, чтоб растаяло. Пусть греет вовремя, весной. 1 марта - пожалуйста 

Не, все хорошо, что приходит вовремя. Хуже, если, как мой герой, обнаруживаешь, что бац - полгода куда-то делись! Ушел из дома летом, вышел из другого - зима...  Говорите, так не бывает?..

Вчетвером они брели по рыхлому снегу. Лес замело, вьюжило; сыпать начало, по-видимому, с рассвета. Но все же Аладьев помнил, что небо минувшей ночью было звездное, и мороз – в теплом в этом году августе – даже не грезился.

- Снегу-то… Это как же так? – тихо сказал он. - Когда ж выпало? По прогнозу тридцать два обещали…

- Морозу-то? – осведомился Ванек. – Не, около пяти.

- Да нет… тепла.

Мужики заржали, пластами посыпался снег с лапника, снежная дымка кружила, охлаждая и без того ледяной лес.

- Так ведь февраль, какие плюс тридцать два? – хохотнул Ванька.

- Как февраль?? Не может быть! – вскинулся Аладьев.

Поп вгляделся в его лицо:

- Ах ты господи… - забормотал: - Ах, тварь… прости господи! тварь…

Он перекрестился, запрокинув лицо; верхушки елей - темные, угрожающие - сошлись над его скуфьей. «Сжечь этот лес!» - бормотал он. «Жгли», - процедил Иван. «Ох, прости господи!» - скрежетал священник.

Аладьев хватал воздух ртом – обжигающий, - как февраль, бормотал он, я же одну ночь… как - февраль?!

- Братцы! – завопил он.- Мне домой надо! Как - февраль!!

Остановились. Аладьев мычал, обхватив череп, на котором, как шутовская шапка, повис капюшон. Чернявый Иван скорбно качал головой. Аладьев заметался, хватая спутников за рукава, за полы курток, цепляясь за распахнутые воротники:

- Ребят… мне домой надо! Домой! Я ж дома… это что получается – полгода не был??

Поп теребил кончик носа, суровые брови сошлись на переносице. Круто развернулся:

- Идем. Время.

- Повадилась на село, - громко жаловался он, шагая впереди Аладьева, временами проваливаясь в неутоптанный снег. – Житья не дает. Дома обезлюдели.

- В Алексеевку повадилась? – крикнул Аладьев, едва попадая в его следы. Шарфы беспрестанно сползали, он наклонялся, заправлял концы внутрь, заледеневшими пальцами растирал заледеневшие ступни. – Я там с краю живу, у дороги!

- Какая Алексеевка? Мы с Зарусья. С той стороны леса, за речкой, за Талинкой.

- Талинкой?.. Нет здесь никакой реки, - остановился Аладьев.

 Поп нетерпеливо оглянулся:

- Ты идешь? Солнце высоко! Кончать надо ведьму!

Реки нет... А что есть? - author.today/reader/400715/3763750