Ночной трёп с убийцей игрушек

Отзыв на роман Marika Stanovoi "Рождение экзекутора" https://author.today/work/1910 представляет собой компиляцию моих размышлений и болтовни с Мангустом. 

- А-а-а-а-а, хочу ветеринара-а-а!!!

- Мари… Час ночи… Зачем тебе ветеринар?

- Ну не знаю, чтоб была…

- Это что, баба?!

- Женщина. Сверкающая, как клинок. Прекрасная, как выстроенное к битве войско. У меня аж голова кружится, когда она мне в личку пишет. Я чуть не закурила. А если я снова суну в рот сигарету – хана, завтра там будет пачка. 

- Странно. Никогда б тебя в таком не заподозрил…

- А я-то?! Слушай, если у нас с нею будет вирт, тебе наскринить?

- Э-э-э… К вопросу о личности твоей ГГ - конечно, персонаж должен меняться по ходу повествования, и не только в лучшую сторону, но и в худшую. Ты ведь не воскресный рассказ пишешь…

- При чём тут моя ГГ? Там другие персонажи. Там в книжке пластелин зачётно описан. Особенно в мелочах. Типа, как разделся, одёжку на вешалке поправил, туфли ровненько поставил, затем лёг. До слёз. 

Для меня весьма противоречивой получилась личность Крошки. Я не могу понять, почему ГГ испытывает моральные страдания от казни, если по идее, изначально растилась как оружие/подарок и не может знать, что есть некая другая мораль, кроме внушённой ей морали экзекутора? Откуда эти два бесконечных желания: плакать и убивать, убивать и плакать?

Также, на мой вкус в тексте слишком много этой самой франко-австрийщины, всех этих разрываний на куски для стимуляции скана, многочисленных передач крошки в чужое пользование и полных истощений. Возможно, если бы их было меньше, франко-австрийская составляющая производила бы большее впечатление. Унижения в книжке следуют за унижениями, передача героини в пользование кому угодно, от секретаря и до коллег Императора до врагов – норма её жизни. 

Иногда император сам її єбе, но как это происходит - не описывается, просто периодически автор сообщает, что было нечто.

- А как же рыбнадзор?

- Какой рыбнадзор?

- Ну, рыбнадзор героиню не трогал?

- Нет. При чём здесь рыбнадзор?!

- А сколько ей лет?

- Ой, у меня с математикой ужасно плохо. Но лолипорна нет, есть только намёки на то, что где-то в мире существует лолипорно. Героиня описывается, как тонко чувствующая и бесконечно от несовершенства окружающего мира страдающая. 

Сюжет я нахожу вялотекущим. Текст скорее атмосферный, чем событийный.  Но за счёт изложения заходит и интерес к чтению сохраняется.

Отдельного внимания заслуживает эротическая составляющая и метаморфозы с телом ГГ. То она девочка, то мальчик, то худая, то толстушка, а то и вовсе хищное лошатко. Мой внутренний читатель отнёс это, было, к области эксперимента над аудиторией, но ему сразу дали по щам левой и больно ущипнули за сосок правой. А я не люблю больно, я пивасик люблю и диффузный стиль в одёжках. А так, по факту, своё небольшое удовольствие в тексте могут найти не только девочки, желающие на ручки, но и любители трансиков, невинных девиц, медосмотров, дефлорации, франко-австрийщины, о-о-о, для этих тут раздолье, фем-слэша, звериков и сука-бегемотиков. В общем, даже меня зацепило. Потому как ничто мне так не нравится в половом плане, как жирный бабец. Т.е., книжка содержит эротику на любой вкус и цвет. Кстати, ты не хочешь меня высечь?

- Могу пнуть с разбегу. Что ещё там в книжке?

- Для особых гурманов есть даже Прихвостень и начальник стражи, кровь ящериц и жидкость из раздутых трупов, спиленные пальцы и регенерация. Вот тут, литературный мой друг, хранится следующий тульский пряник для читателя – каждый бы хотел регенерировать. Вот ты бы себе чо отрастил, если б мог самовыращиваться?

- Двигатель. И свалил бы с этой планеты.

- Момент со спиленными пальцами и Прихвостнем также является ключевым в первой части книги, благодаря ему мы узнаём, что под пытками можно обрести супер-способности и силой мысли разблокировать ошейник, сразу после чего убеждаемся, что Пластелин это плохо, а Полимерная Глина хорошо– она запекается твёрдой и можно использовать как фалоимитатор. Я к тому, что лучше быть одной, чем с таким ярким персонажем.

- Мари, если автор такая, как ты описываешь, вокруг неё наверняка гарем.

- Да я уже поняла, нифига не выгорит.

- Вирт отменяется?

- Она меня уже поимела и выбросила. Толпе под ноги. Это было как в хентае.

- Дай ссылку?

- На.

Стивен Кинг в своей книжке о том, как надо писать книжки, говорит много всяких вещей. Кинга можно любить или нет, но чувак знаменит и плодотворен, почему бы к нему не обратиться. В том числе он говорит, что любая книга, каким огромным бы не был в ней фантдоп, должна обладать пересечениями с реалом, психологическими тонкостями и знакомыми читателю деталями реальной жизни, грамотно вписанными в антураж, и чем их больше – тем лучше. Для меня такими деталями в этой книге стали:

- убийство игрушек как символ самонаказания за несуществующие проступки, а также вынужденная мера ради личностного роста;

- убийство другим человеком твоих игрушек – как символ намеренного осмеяния, издёвок, поругания твоих идеалов и ценных для тебя идей, предметов, объектов живой и неживой природы, социальных явлений и вкусовых пристрастий, горшочек, не вари!

- неоднократно высказанная мысль о неправомерности удовольствия от процесса еды как ступени пищеварения и выделения;

- описание сознания умирающего человека – пиявки смерти;

- боль как педагогическая концепция)) Кстати, слово «боль» использовано такое количество раз, что кому-нибудь, без французско-австрийских акцентов в пристрастиях, вполне может приесться. Если спросить у ворда, сколько, он ответит, что 48 только в именительном падеже;

- термин «пищевые когти», потому что, опять-таки, пересечение с личным опытом. У меня всегда когти. И в некоторых случаях они - пищевые. А в некоторых - отвёртка. А в некоторых – пинцет. Шпатель. Я не знаю, как живётся людям без ногтей. Чем играться? Чем чесать башку, мужчин, детей и зверя? Что красить?

- про многослойность женской тюрьмы – тело, косметика, одежда и традиции, всё истинная правда;

- очень, ОЧЕНЬ нравятся описания одёжек: чо, когда, зачем, какого цвета и фасона, готова их вылизать и надкусить. Я хуйня, а не принцесска, но как я тряпочки люблю.

- вот это: «Отвращение захлёстывало с головой. Крошке казалось, что причмокивающие и лопочущие уродища бьют её по лицу мокрыми тряпками». Хахаха (зловеще), мне сказали, это признак неврологии, когда не можешь выдержать чужих пищевых звуков. Всю жизнь страдаю.

- А дай-ка мне ссылку на эту женщину?

- На.

- Прочитал я пару глав этой страшной книжки с суровым название «Рождение Экзукутера». Даже не прочитал, а продрался свозь словесные дамские кружева. 

- Ты так говоришь, будто пытался задрать юбку мадам в костюме викторианской эпохи.

- Для заявленного киберпанка и социально-психологической фантастики слишком мало в этом тексте реализма. А от словесной бахромы, блёсток и излишней метафоричности у меня даже заболела голова. Скорее всего, дама когда-то начиталась (или насмотрелась) японского аниме и прочего хентая, вот и проецирует свои фантазии через эту призму, отчего подростковые наивные рисунки там даже к месту. Поэтому у нее и невинные влюбчивые девочки, и боги-императоры, и эротика. Разумеется, следуя классике хентая, дальше все перейдет в жесткое порно, кровавые убийства и психологические терзания, всё как завещал дедушка Хентай. В общем, если сравнивать начало романа с чем-то вещественным, то сравню его с окровавленным платочком в рюшечках. И кровь, быть может, даже не от первых месячных! Хе-хе.  Унитаза не нашел: это какой-то ажурный горшок из императорского дворца, а в нём лежит окровавленный платочек, а где-то далеко валяется кимоно, в клочья разорванное богом-императором. Это чисто дамское чтиво, для тебя и женоподобных пупсиков, ничего для себя я здесь не увидел. Пишет она довольно грамотно, но очень уж кучеряво, рассказ, который я у неё на странице прочёл - более сдержанный в плане речи.

- Ты так говоришь, будто чем примитивнее речь – тем лучше. Как автор ты совсем не просто пишешь.

- Это не те слова. Слово «кудрявость» не может быть антонимом слова «примитивность».

- Но ведь картинки-то яркие, видимые, описания хорошие. Почему кудрявость? Ну вот в чем????

- Автор не умеет простыми словами описывать, все у нее с вывертами, это ухудшает восприятие текста.

- А это разве не вопрос вкусовщины? Я ни разу не споткнулась о рухнувшую на пол рюшу.

- "Её сердце свернулось в пружину, выбросило горячую кровь и затопило тело, забилось тяжелым пульсом." - что это за бредятина? Сердце-пружина? Затопило тело кровью? Откуда тогда здесь пульс, если пружина и затопило?

- Может, автор хотел сказать, что сердце сжалось от горя.

- Так и надо писать, а не графоманствовать. "Крошка всхлипнула и, отдаваясь всей сутью, потерялась в разыгравшейся буре. Прижалась, взрываясь и рассеиваясь мелкими брызгами, растекаясь горячим мёдом в руках Джи..." -  вот еще, ну чистый хентай. Это бабское чтиво, стопроцентное. И бабская писанина!

- А с моей точки зрения это иносказательное описание эээ… растворения особи женского полу в половом контакте. Я, к примеру, никогда так красиво о физиологии сказать не могла. 

- В общем, я пошел. 

- Иди. «Без расставания нет встречи». Стой!!! А меня на ручки?! 

- Пока. (картинка: медведь зажимает зайца)