Сюжет не моего романа. Часть вторая

Продолжаю начатую в предыдущем выпуске историю: 

Оказавшись в фургоне, Антон впервые по настоящему осознает, что он просрал месяц с Софией. И возмущенно набрасывается на девушку, которую обвиняет в своих бедах. 

— Я тебя не заставляла подписывать контракт, — в свою очередь возмущается София, — это было полностью твоё решение. 

— Как не заставляла? — кричит Антон, — ты сама сказала, что «Была бы рада». 

— Так я и была рада. Потому что провести месяц на воле лучше, чем в Центре. Представляешь, они собирались меня под какого-то урода подложить — ко мне на смотрины знаешь какие хмыри притаскивались?

— А я значит не хмырь? 

— А ты нет. Я на самом деле тебе благодарна. 

— Но не настолько сильно, чтоб со мной сексом заняться? 

— Ты сам этого не хотел, — развела руками девушка. 

— Это я то не хотел? — возмущенно взревел Антон, — да я только об этом и думал.

— А почему не потребовал тогда? 

— Потому что ты этого не хотела! 

— Конечно не хотела, — фыркнула девушка, — кому такой мямля нужен!

— А уроды, со смотрин, значит тебе милее. 

— Значит милее. Они хотя бы знают, чего хотят.

— А я значит, не хочу? 

— Значит не хочешь. Хотел — потребовал бы.

— Так, стоп! — кричит Антон, — опять за рыбу деньги? Мы эту беседу уже беседовали! Лучше скажи, зачем ты вообще себя в аренду сдала, раз такая недотрога? 

— Захотела и сдала! Это моя жизнь, понял? — закричала София, но потом, добавила чуть тише, — обманули они меня. 

— В смысле, обманули? — спрашивает Антон.

— Я с парнем в сети познакомилась, — виновато говорит София, — потом мы с ним в городе пересеклись. Нормальный парень, не чета некоторым. Знает, с какой стороны за девушку браться. Он и предложил контракт заключить. Потому что его родители против того, чтоб он с девушками с улицы знакомился. И дали ему денег на аренду рабыни на три года. 

— И что, он тебя не выкупил? — ядовито спросил Антон, — какая неожиданность!

— Не выкупил, — вздохнула София, — я тут с девчонками поболтала, с которыми в ячейке жила. Так представляешь, он, оказывается, всем им мозги закрутил. И всех выкупить обещал! 

— Это какой нужно быть дурой, — кричит Антон, — чтоб на такой детский развод попасться! 

— А ты типа, не дурак! — кричит в ответ София, — тебя умнее развели! 

— Меня сумели развести, потому что я любил тебя, дуру! 

— А сейчас не любишь? 

— Ой всё, — остановил спор полицай, заглянув в окно, — заткнулись оба. А шокером угощу. 

Оставшуюся часть пути они едут молча, принципиально смотря в разные стороны. Доехав до центра, они расстаются — Софию ставят на витрину, а Антона направляют проходить медосмотр. 

В порядке общей очереди. 

Оказавшись в толпе голых людей, Антон немного приходит в себя. «Подумаешь, — убеждает он себя, — всего три года потерял. Это не страшно. А в следующий раз буду умнее». И тут он замечает стоящую за ним совсем юную девушку, которая стыдливо прикрывается медицинской картой. Присмотревшись, он узнает её — она училась на их параллели, только на год младше. 

— Зачем ты вообще сюда припёрлась, — спрашивает её стоящая перед ней скучающая бабка, — раз такая стеснительная. Сидела бы дома, не отвлекала врачей от работы. 

— Это вы их отвлекаете, — возмущается девушка, — ходите сюда, как в поликлинику. Контракт заключать не собираетесь, а место в очереди занимаете. 

— А ты, типа, собираешься контракт заключать, — возмущается бабка, — на витрине-то копилкой наружу придется стоять, стыдливая ты наша. 

— Меня мой друг сразу выкупит, — улыбаясь говорит девушка, — я и минуты на вашей витрине не простою.

— Стой, — вмешивается в разговор Антон, — это же развод, Настя. Ты ведь Настя, да? Мы с тобой в одной школе учились. Но, не суть важно. В общем, развод это. Инфа 100 процентов. Никто тебя не выкупит, это я точно знаю. Сюда так девушек заманивают…

— А это еще что за хрен с горы? — возмущается девушка, — тебе, вообще, кто слово-то давал? 

— Я… это… в общем… София… — начинает Антон.

Девушка его не слушает, демонстративно повернувшись спиной. Тогда юноша хватает её за руку и пытается вытащить из Центра. Выходит плохо — охрана скручивает Антона и его уводят к одному из старших менеджеров. 

— Думаешь, у нас нет методов против Кости Сапрыкина? — говорит менеджер, ухоженный мужчина лет пятидесяти пяти, в дорогом костюме и шелковой рубашке, ходящий по кабинету с чашечкой чая в руках. 

— Какого Кости? Я Антон, — отвечает Антон, — и методов у вас нет, я договор без телесных наказаний заключал. И без секса, если что. 

— А тебе что, София не рассказывала? — улыбается менеджер, — иногда, проще показать, чем объяснять. Дайте ему двадцать пять палок, для начала. 

—  В смысле, палок? — удивляется Антон, — думаете я дурак, да? Я специально галочку против телесных наказаний не стал ставить. 

— Да, Антон, я думаю, что ты дурак, — говорит менеджер, подходя к столу и ставя, на глазах Антона, ручкой галочку в его договор, — но, я могу подождать, пока это и до тебя дойдет. 

Финальная сцена: 

Кабинет менеджера по продажам, в котором началась эта история. В кресле сидит средних лет учитель географии, из школы где учился  Антон. 

— Заманчивое предложение, но нет. Становиться рабом, в моём возрасте, за предложенную вами сумму… — улыбаясь говорит он, — впрочем, тут дело не в деньгах. Я состоявшийся человек — так что поднимать сумму бесполезно. Я не соглашусь на ваше предложение, какие условия вы бы не предлагали.  

— Вы будете домашним учителем в семье чиновника Газпрома. Вашим подопечными будут его дочери, семи и одиннадцати лет. Мы даже готовы отказаться от нашей традиционной практики, разрешив вам носить одежду, во время работы по контракту… — щебечет девушка.

— Поймите, у вас нет ничего, что способно меня заинтересовать, — язвительно говорит педагог.

— Так уж и ничего? — расплывается в улыбке менеджер и нажимает на кнопку селектора. 

Входит Антон. 

В принципе, история закончена. Но, если читатели захотят, я могу продолжить её в следующих выпусках.