О низинном великане замолвите слово

— Прошу вас, сэр. Осторожно, ступеньки...

Жан подставил руку для казначея, но ей не воспользовались. Хиль замолчал, уступив эстафету своему другу:

— Вот он, гарант безопасности любой казны! Мы обеспечим вам и безмятежный сон, и полную сохранность вложений. Нет ни одного дурака в Палеонике, который бы рискнул сунуться в логово нашего Дхымыра, более того...

Жан продолжал заливаться эпитетами, выгибая спину и сгибая пальцы. Преимущества, перечисленные им, могли бы впечатлить и саму Королеву. Но казначей господина Гаули не был королевой, и потому не спешил соглашаться.
Более того, он позволил себе грубо перебить Жана:

— Мне кажется или он немного... э-э... мертв?

Жан осекся и торопливо оглянулся. Дхымыр прислонился к утесу, растекшись на нем, как мешок со свиными ушами. Стоило задать ему жару — ведь договаривались же, что сегодня приедут гости...

Жан неловко поерзал ногой по грязи и стал искать спасения в лице Хиля. Оно всегда было монолитным, стойким: получше иного утеса. Хиль всегда знал, что говорить: тем более кому и как.

— Нет, сэр. Он просто спит.

Только Жан успокоился, как казначей протянул с еще большим сомнением:

— Э-э. Это бывает, с каждым... вне сомнения. Но, все-таки, почему тут так... э-э...смердит?

Жан почти взвыл от отчаяния, возведя глаза к небу.

— Низинные великаны, сэр, существа в крайней степени нечистоплотные-с, — Хиль не повел и бровью, разведя плечи еще шире.

Все притихли. Казначей шмыгнул носом, в попытке отличить трупный запах от гигиенической запущенности. Жан взмолился богам, потому что знал: в случае с великанами разницы не было абсолютно никакой.

— Ах, как прискорбно! А зачем же тогда у него... э-э... лицо накрыто мешком?

— От влаги и лишнего света, сэр, — выправил ситуацию Хиль.

— Н-да.

С каждым вопросом казначей мельчал, и все чаще поглядывал на тропинку, по которой его привели к Дхымыру.

«И что же теперь?» — одними губами, Жан спрашивал совета у Хиля. Утесы молчали, как молчал и его друг.

Плохое предчувствие пронзило его, и Жан еще раз посмотрел на Дхымыра. Что, если он действительно?.. Нет, как же можно так много пить?!
Провал. Это бесповоротный и полный провал.

— Знаете, здесь... э-э, конечно, очень мило. И я благодарен...э-э... за такое предложение, в высшей степени благодушное...

— Нет! Погодите, мы его сейчас разбудим! — Почти заплакал Жан, искренне не представляя, как можно разбудить Дхымыра. Особенно, если тот и правда...

Казначея и след простыл. Хиль не менялся в лице. Так они и стояли, то ли на будущей могиле великана, то ли на могиле собственных амбиций.

— А-ых...Ырх, — донеслось из-за спины. И эхо затормошило округу.

Дхымыр перевернулся на другой бок и почесал брюхо, всхрапнув.

— Чтоб ты сдох! — Возопил Жан. То ли от возмущения, то ли от счастья