АртПрорыв: "Я хочу нарисовать..."

Вот вроде миленькое ^^

ммм... надеюсь, маленькие девочки в магическом ритуальном круге без кровопролития - это мило...

ссылка на роман: https://author.today/work/35829 остальное под спойлером

Уж не знаю, насколько мило, но вот такой лесной фэйри у меня есть - 

https://author.today/work/74672

Цитата под спойлером

В книге, принимающей участие в конкурсе "Технология чудес" есть существа шелковинки - шестиногие мохнатые существа, похожие на гусениц. Ростом с таксу. У них яркая шерсть и большие глаза. Умеют разговаривать. 

Проехал мимо самоход, прошла дама с пурпурной шелковинкой на поводке. Та щурила огромные радужные глаза, жалобно пищала, припадая на одну из шести лапок:

— Пить, пить…

Дама остановилась, строго сказала:

— А чего ж ты в драку в парке полез? Терпи теперь, пока до дома не дойдем.

Некроманты раскланялись с дамой, посторонились, пропуская её и забавного химерного питомца. Хагал подмигнул шелковинке, та гордо задрала курносый нос, запнулась о камень. Захромала вслед за дергающей поводок хозяйкой. Дама некромантов не удостоила взглядом. Привычное отношение к темным в подчеркнуто светлом районе. Здесь жили либо потомки светлых магов и природников, либо вассалы ордена Света. Впрочем, магистр хорошо поработал над репутацией ордена Тьмы после Последней войны: еще десять лет назад эта дама не осмелилась бы пройти рядом с тем, у кого на левом рукаве вышито черное солнце.

— Забавная зверушка, — кивнул мастер Айнир. — Только болтливая очень. Я собак предпочитаю.

В чатике художников всплыла тема. Решила помочь. )

Попробую, может быть, вас вдохновит)) Книга "Тайна двух лун" участвует в "Аромате волшебства"

Аламеда  сидела на носу лодки и опять смотрела вдаль. Слои неба и воды   проникали друг в друга, мешались краски волн и облаков. Попутный ветер   хватал её под руки, словно намереваясь поднять и унести за собой к   горизонту. Внезапно вдалеке мелькнуло что-то красное, какое-то одинокое   пятно на воде. Аламеда присмотрелась, стараясь угадать, что бы это  могло  быть. Затем увидела чуть подальше ещё одно, такое же. Чем ближе   подплывал Великан, тем этих пятен становилось больше, они росли, словно   цветы, распускающиеся на воде. И только когда судно поравнялось с  ними,  Аламеда поняла, что не ошиблась, это и были цветы, по размерам и   внешнему виду походившие на большие кувшинки, которые на её родине   распускались раз в год, на реках со слабым течением. Только эти   отличались чересчур ярким окрасом и полным отсутствием зелёных листьев.

Цветы,   размером в обхват рук, спокойно колыхались на водной ряби в такт   дыханию Большой Воды. Чем дальше плыло судно, тем кувшинок становилось   всё больше. Они окружали Великана и приставали к его бортам. Аламеда   вдруг вспомнила, как в её племени люди пускали лесные цветы по реке в   честь свадеб, рождений и смертей. Наверняка и в день, когда умерла она с   Роутэгом, тёплая Вьюнка наполнилась десятками красочных бутонов.

«Неужели   цветы дотянулись до поверхности с самого дна океана, ведь здесь   довольно глубоко», - подивилась Аламеда, пытаясь уловить их аромат, но   не слышала его. Меж тем её соплеменники тоже любовались на чудо,   перевешиваясь с борта лодки, чтобы поближе рассмотреть прекрасные   лепестки.

Никто не успел понять, что произошло. Внезапно один из   бутонов с молниеносной быстротой выскочил из воды. Мелькнул плоский   стебель неожиданного ярко-жёлтого цвета, и в следующий миг кто-то из   сгрудившихся возле борта людей полетел в воду, зажатый в длинных,  словно  ремни, щупальцах, выросших на месте тычинок. Тут же над кораблём   взметнул другой цветок, изогнулся на стебле, как на тонкой шее, и   стремительно бросился на людей. Но в это же время воздух рассекла   металлическая искра, и бутон распался на две точные половины, заливая   лодку коричневой жижей, что сочилась из сердцевины. Вновь мелькнул   холодный проблеск, прочертив в воздухе обратную линию вплоть до   вытянутой вверх руки Арэнка.

- Все прочь от борта! Это не цветы, а  океанские черви! К оружию! - закричал он, метнув Большую Иглу в третий  бутон. Кинжал рассёк его на лету и вновь вернулся в руку Арэнка.

Делайте как я, переходите на 3Д и ДАЗ. Там уметь не надо. ))))

Виверна, наверное, недостаточно "не дракон") А вот за неземной пейзаж с людьми или прочими живыми существами, быть может, сойдет вот это?

И в следующее мгновение мир изменился.  Исчез заваленный бумагами стол, исчезли бесценные книги и бесполезные  расчеты, исчезла едва разгонявшая мрак чадящая свеча, исчезла маленькая  келья, звавшаяся его комнатой. Исчез приятный вид на город из узкого  окна, напоминающего бойницу.

Килиан  стоял посреди обширного грота, стены которого состояли из полупрозрачных  синих кристаллов. Кристаллы эти источали удивительно мягкий лазурный  свет, - достаточно яркий, чтобы при нем можно было даже читать, но при  этом недостаточно, чтобы раздражать глаза. Даже если смотреть на него  прямо.

- Здесь красиво.

Теперь, слыша этот голос ушами, Килиан узнал его. Да и то, что его обладательницу он видел перед собой, тоже способствовало.

- Да, - подтвердил юноша, - Здесь красиво. Здравствуй, Ильмадика.

- Привет, - улыбнулась в ответ женщина.

Прошедшие  два года изменили ее только к лучшему: она казалась как-то… здоровее,  что ли. Не такой бледной, не такой изможденной. Кроме того, сейчас  Ильмадика была одета в изумительное платье из фиолетового шелка, –  по-прежнему прекрасно подчеркивающее совершенную фигуру, но уже не  вынуждающее юношу отводить глаза, прогоняя неподобающие мысли.

- Где мы? – спросил Килиан.

-  В субреальности твоего подсознания. Мастера магических искусств умеют  делать ее такой, как сами пожелают. Но для большинства она остается  отражением их души. Прости, что не предупредила сразу. Но я все еще не  могу направить свой образ в какое-то место, кроме своей лаборатории.  Связаться с конкретным человеком – это проще… если знаешь его.

Описания персонажей:

- Килиан - худощавый юноша с длинными черными волосами и острым лицом, одетый в черную тунику, штаны и очки. На тот момент ему восемнадцать лет, и он очень не выспался.

- Ильмадика - невероятно красивая женщина, на вид лет двадцати. У нее очень длинные темные волосы, светлая кожа, лицо и фигура, достойные античной богини. А также пронзительно-синие глаза, неоднократно сравниваемые с небом.

Ссылка на книгу: https://author.today/work/33948

Контекст ситуации в главе 13 ("По обе стороны мгновения"), после подзаголовка "Восемью годами ранее".

Здравствуйте, Иван. По поводу вот этого пункта:

2. Красивый большой фэнтезийный птиц (только не дракон). В кадре  желательны (но необязательны) люди или какие-нибудь прочие живые  существа.

Есть отрывок, который, как мне кажется, мог бы вам подойти. А именно:

Если заинтересуетесь, буду рад))

Полный текст, откуда взят отрывок, выложен здесь.

Попробую, может быть, вас вдохновит)) Книга "Тайна двух лун" участвует в "Аромате волшебства"

Аламеда сидела на носу лодки и опять смотрела вдаль. Слои неба и воды  проникали друг в друга, мешались краски волн и облаков. Попутный ветер  хватал её под руки, словно намереваясь поднять и унести за собой к  горизонту. Внезапно вдалеке мелькнуло что-то красное, какое-то одинокое  пятно на воде. Аламеда присмотрелась, стараясь угадать, что бы это могло  быть. Затем увидела чуть подальше ещё одно, такое же. Чем ближе  подплывал Великан, тем этих пятен становилось больше, они росли, словно  цветы, распускающиеся на воде. И только когда судно поравнялось с ними,  Аламеда поняла, что не ошиблась, это и были цветы, по размерам и  внешнему виду походившие на большие кувшинки, которые на её родине  распускались раз в год, на реках со слабым течением. Только эти  отличались чересчур ярким окрасом и полным отсутствием зелёных листьев.

Цветы,  размером в обхват рук, спокойно колыхались на водной ряби в такт  дыханию Большой Воды. Чем дальше плыло судно, тем кувшинок становилось  всё больше. Они окружали Великана и приставали к его бортам. Аламеда  вдруг вспомнила, как в её племени люди пускали лесные цветы по реке в  честь свадеб, рождений и смертей. Наверняка и в день, когда умерла она с  Роутэгом, тёплая Вьюнка наполнилась десятками красочных бутонов.

«Неужели  цветы дотянулись до поверхности с самого дна океана, ведь здесь  довольно глубоко», - подивилась Аламеда, пытаясь уловить их аромат, но  не слышала его. Меж тем её соплеменники тоже любовались на чудо,  перевешиваясь с борта лодки, чтобы поближе рассмотреть прекрасные  лепестки.

Никто не успел понять, что произошло. Внезапно один из  бутонов с молниеносной быстротой выскочил из воды. Мелькнул плоский  стебель неожиданного ярко-жёлтого цвета, и в следующий миг кто-то из  сгрудившихся возле борта людей полетел в воду, зажатый в длинных, словно  ремни, щупальцах, выросших на месте тычинок. Тут же над кораблём  взметнул другой цветок, изогнулся на стебле, как на тонкой шее, и  стремительно бросился на людей. Но в это же время воздух рассекла  металлическая искра, и бутон распался на две точные половины, заливая  лодку коричневой жижей, что сочилась из сердцевины. Вновь мелькнул  холодный проблеск, прочертив в воздухе обратную линию вплоть до  вытянутой вверх руки Арэнка.

- Все прочь от борта! Это не цветы, а океанские черви! К оружию! - закричал он, метнув Большую Иглу в третий бутон. Кинжал рассёк его на лету и вновь вернулся в руку Арэнка.

Добавила. 

Пункт 2. Я готов(а) в процессе учитывать просьбы автора и согласовывать в личке - Да\Нет

Скорее нет, чем да.  Стрёмно согласовывать. Я не смогу долго что-то изменять.

Пункт 3. Готов(а) по окончанию дать автору права на обложку для коммерческого использования - Да\Нет       Разумеется согласна.

Попробую, не знаю, насколько понятен отрывок. Радуга здесь символ духовного перерождения и своеобразный портал в другой мир. Роман "Тайна двух лун" участвует в "Аромате волшебства.

Переливчатая трель огласила послегрозовое небо, поднялась до облаков,  разнеслась по ветру, наполнила утешительной музыкой растерзанное  сердце. Аламеде вдруг стало так легко, будто она с разбегу прыгнула в  глубокую и тёплую реку. И внезапно, впервые за всё время путешествия по  воде, сквозь сизую завесу просочились несмелые лучи закатного солнца, а  где-то далеко на горизонте заблестела семью цветами радуга высотой от  воды до небес. Странно, подумала Аламеда, столько времени прошло с тех  пор, как она оказалась в Лакосе, а радугу видит впервые. Её соплеменники  тоже смотрели на красочное явление, с трудом припоминая, что, кажется,  наблюдали его когда-то давным-давно, в детстве, а незатейливая  переливистая мелодия словно дополняла представление, ознаменовавшее  конец бури.

Вдруг кто-то закричал: «Смотрите, какие большие  птицы!» Аламеда подняла голову и тоже увидела их. Одна за другой, они  возникали словно из облаков под радугой и стремительно летели навстречу  Великану. «Неужели где-то рядом суша?» - подумала Аламеда и  пригляделась. А птицы ли это? Под широкими чёрными крыльями она  неожиданно рассмотрела две пары сильных лап, а голова напоминала морду  дикой кошки… Аламеда перевела взгляд на нос корабля, где восседала  резная фигура дорея. Да это же они!

- Арэнк, Арэнк! - закричала она.

Он  тут же показался с нижнего яруса и подскочил к ней: «Что? Что  случилось?» - но вдруг взглянул наверх и застыл в остолбенении. Огромный  Дорей размером в три человеческих роста, кружил в небе над Великаном.  Его бока блестели в тонких лучах солнца, словно чёрное золото, широкие  крылья роняли тени на судно. Арэнк подбежал к носу лодки, и Дорей в  стремительном спуске подхватил его.

Все, кто были на нижнем ярусе,  поднялись наверх и зачарованно смотрели в небо, где их вожак летел на  невиданном и прекрасном звере. Они вдвоём рассекали встречный ветер,  чёрные волосы Арэнка вплетались в крылья животного и становились их  продолжением. А облака летели следом, не в силах их поймать, и только  лучи солнца дотягивались до них. Остальные дореи меж тем поворачивали  назад и исчезали под семицветной аркой.

Вернувшись, Арэнк соскочил в лодку и побежал к рулевому веслу.

-  Дореи услышали зов свистка и прилетели забрать нас! - он изменил курс, и  Великан поплыл навстречу радуге. Навстречу Водным Вратам.

Судно  вошло под своды небесной арки, и вдруг все увидели, что плывут уже не по  Большой Воде, а по широченной реке, туманные берега которой едва  угадываются вдали.

Попробую предложить. Роман "Тайна двух лун" участвует в "Аромате волшебства"

Мне опять приснился совершенно невообразимый сон. Я сидел на берегу  ни то болота, ни то запруды, на носу опрокинутой вверх дном дырявой  лодки. Мерно плескающаяся вода омывала мои босые ноги в подвёрнутых  брюках. Расстёгнутая рубашка с засученными рукавами открывала солнцу  грудь. Лучи сквозили через сень нависших надо мной высоченных деревьев,  которые росли прямо из воды, наводя на мысль, что я попал в какую-то  доисторическую эпоху, когда землю населяли гигантские растения и  рептилии. Я подобрал тонкий прутик и зачем-то выводил на тёмном песке  слова из письма. Того самого, которое я так и не закончил. Но лёгкие  волны то и дело накатывали на берег и каждый раз смывали написанное. Я  начинал снова и снова, но вода упорно стирала слова, будто желая забрать  их себе.

Внезапно неподалёку появилась Она. Я уже знал, что это  не Лиз, но всё равно позволил себе на секунду поверить в обратное, чтобы  немного насладиться недосягаемым видением. Хотя бы во сне - в  реальности я больше никогда не смогу этого сделать. Она шла вдоль  берега, ловко перелезая через корни водных деревьев. На ней было длинное  зелёное пончо, сшитое, кажется, из какой-то грубой растительной ткани,  которая, однако, не скрывала всей красоты спрятанного под ней стройного  тела. Из разрезов по бокам платья выглядывали длинные загорелые ноги.  Отросшие почти до середины спины волосы выгорели и приобрели золотистый  оттенок. До чего же Лиз шёл загар. Я смотрел на её прекрасное и желанное  тело, которое мне никогда не суждено будет увидеть наяву, и старался  прогнать мысль, что передо мной не Она.

- Зачем ты пришёл? -  спросила Аламеда и села на другой край лодки, не глядя в мою сторону. Её  голос тут же отрезвил меня. Тихий, но вместе с тем сильный и  мелодичный, он не походил на мягкий и чистый голос Лиз.

- Я хочу, чтобы ты покинула сознание Лиз, - ответил я.

Она  повернулась и без слов посмотрела на меня. Я заглянул в её чёрные  глаза. Возможно, мне показалось, но в них промелькнуло сочувствие. Она  так и молчала, а я всё смотрел в эти глаза и вдруг понял, что передо  мной больше нет Лиз, я глядел на настоящую Аламеду. Точёные скулы и  правильный тонкий нос. Губы, словно лепестки дикой орхидеи, гладкие  чёрные волосы и смуглая оливковая кожа изящных рук. Прекрасная индейская  девушка сидела передо мной и молчала.

- Оставь мне Лиз, - повторил я почти с мольбой.

- Не могу, - ответила она. - Лучше не мешай мне, тебе всё равно ничего не изменить.

Незнакомка  смотрела с холодной обжигающей решительностью, затем поднялась и пошла  прочь. Она ступала по воде и чем дальше удалялась, тем больше принимала  знакомые мне очертания. Волосы и кожа светлели, походка становилась  всё  более лёгкой.

- Лиз, Лиз! - я бежал за ней по берегу, поднимая  ногами брызги, пока видение не исчезло за переплетёнными кронами  деревьев. Меня знобило, из груди вырывались всхлипы.

Могу осторожно предложить одну молоденькую вампиршу. Сама милота, когда не ругается))

Первая встреча с будущим хозяином:

А потом я встретил ее. Миловидная, совсем еще молодая девушка с копной иссиня-черных волос, огромными и чистыми голубыми глазами, почти кукольным маленьким ртом и чуть вздернутым носиком. Коричневая юбка, тонкая талия, удачно подчеркнутая широким стеганым поясом, и зеленоватая рубашка с глубоким вырезом, открывающая чудесный вид на полную грудь и изящную длинную шею. Под загорелой кожей билась алая жилка, заставляя мое холодное застывшее сердце стучать с ней в унисон, обещая покой и безмятежность.

Я вышел из-за деревьев и откровенно залюбовался девушкой. Она испуганно прижала к груди корзину с ягодами, потом, осмелев, приблизилась.

— Вам плохо, господин? Вы очень бледный, — сказала она высоким, но довольно приятным, не визгливым голосом. Ее рука потянулась к моему лбу, пальчики чуть коснулись и тут же отдернулись.

Она же собирается на бал:

Анжелика тут же запустила в корзину руки и вытащила блестящее черное платье с благородной синей отделкой. — Это... мне? — она словно зачарованная перебирала шелковистую ткань, при этом демонстративно морщась, чтобы не дай боги, не выразить свое восхищение. — И я буду как бы благородная дама?

— Как бы, — со вздохом подтвердил я. — Сейчас мы тебя красиво оденем, но едва ты скажешь хоть слово — будешь немедленно раскрыта. 

<..пропущенный диалог..>

— Ну знаете! — Анжелика топнула ножкой. — Ну и не пойду я никуда!

— Как это не пойдешь, — демон остановился на середине па и захлопал ресницами. — А для кого же я тогда платье купил? Ты примерь, а потом решишь,

Сердито фыркнув для порядка, вампирша все-таки удалилась с платьем за печку. Вышла она только через четверть часа, осторожно придерживая длинный подол. Селянки носили юбки до щиколотки, чтобы не мешало при ходьбе и не цеплялось за траву. В новом наряде Анжелика чувствовала себя непривычно, но не рассталась бы с ним ни за что. Платье было скроено по тарнедорской моде, то есть отличалось строгостью кроя и отсутствием каркасной юбки, делающей занимаемую дамой площадь больше раза в три.

— Хороша, — одобрили мы с Антинаэлем. Последний добавил: — Прическу бы еще подправить. А то растрепанная как ведьма.

И не дожидаясь согласия, усадил Анжелику на стул и принялся колдовать над ее волосами. Спустя некоторое время они были уложены в высокую корону, украшенную замысловатыми заколками в тон отделки платья.

— Он еще и парикмахер, — я удивленно покачал головой. — Слушай, есть вообще что-то, что ты не умеешь?

— Есть. Я не умею готовить тарнедорский новогодний пудинг, — с достоинством ответил демон. — А без него полность погрузится в роль вам ни за что не удастся, но вы все-таки постарайтесь.

Книга "Кровавый вкус победы" с "Технологии чудес"

У меня в книге есть две очаровательных чародейки, можно нарисовать любую из них)

https://author.today/work/33948

Описания:

- Иоланта - невысокая, хрупкая, телосложением и чертами смахивает на эльфийку. Чуть волнистые рыжеватые волосы почти доходят до поясницы. Светло-карие глаза. Лицо мягкое, округлое и очень эмоциональное. Одевается обычно в платья в пол, изящные, но без излишних украшений; любимые цвета - белый, бежевый, синий. Оружия не носит.

- Ильмадика - femme fatale. Повыше ростом, чем Иоланта, фигуристая. Волосы тоже очень длинные, но прямые и черные. Глубокие глаза насыщенно-синего цвета, которые у многих персонажей ассоциируются с небом. Лицо красивое, но холодное и высокомерное. Одевается в платья, не стесняется демонстрировать достоинства фигуры. Отдает предпочтение либо белым, либо красным тонам. Оружия тоже не носит, да оно ей и не нужно.

Если хотите, могу подобрать атмосферных моментов с любой из них)

Могу предложить описание моей героини глазами влюблённого в неё доктора. Книга с Аромата Волшебства https://author.today/work/69544

...единственное, что бросилось мне в глаза, была её необыкновенная красота и то, насколько сильно девушка отличалась от матери и старшей сестры. В ней напрочь отсутствовало столь очевидное в них чувство превосходства над окружающими. Лиз выглядела намного проще и скромнее Нэнси. Кремовое платье, хоть и было ей слегка велико и словно досталось с плеча старшей сестры, шло ей необыкновенно. Я никак не мог отвести взгляд от обильных мягких складок, выходящих из-под тонкого ремешка, который стягивал её стройную талию, и распрямляющихся на нежной груди. Лиз напоминала едва распустившийся полевой цветок, с несмелым, но незабываемым очарованием.

Каждый раз во время моих с Лиз последующих бесед, проводившихся в рамках терапии в моём кабинете, я с наслаждением наблюдал игру огненных бликов от зажжённого камина на её светло-ореховых, ниспадающих с худеньких плеч волосах. И точно так же путались в этих мягких прядях солнечные лучи, когда она прогуливалась по лесу в сопровождении сиделки, а я наблюдал за моей прекрасной пациенткой из окна своего кабинета.
Ярко-голубые глаза Лиз вовсе не были глазами больного человека. Я отметил это сразу, да и позже, наблюдая за ней, мог только восхищаться ими. Они живо вспыхивали при взгляде на заснеженные горы, окружающие клинику; заинтересованно останавливались на мне, когда я говорил о чём-то для неё новом; смеялись, лучась тонкими линиями, в то время как наш привратник показывал ей фокусы; но вместе с тем смиренно опускались, когда родители говорили о её дальнейшей судьбе. Лишь во время приступов эти глаза становились чужими и отсутствующими...