пособие для сёко асахар, как писать пьесы ка-бу-ки

если вы выживающий из ума адепт тоталитарного культа, который при этом пытаецца изображать из себя умудренного опытом и преклонного годами наставника, то это пособие -- для вас. 

остальным -- для подумать.

пьеса театра ка-бу-ки

"ДВЕ МРАЗИ В ЛУЧАХ КРАСНОГО СОЛНЦА"

действующие лица:

Мисима Акунисин -- выживающий из ума адепт тоталитарного культа, который при этом пытаецца изображать из себя умудренного опытом и преклонного годами наставника и считает себя остроумным шутником.

Ибудзэн Кирибин -- лживый и самодовольный адепт тоталитарного культа, тоже считающий себя остроумным шутником.

Сибанути Отукидзару -- прекрасный ликом, но немножечко близорукий самурай, которого из-за его ослепительной внешности и живости ума иногда считают моложе, чем он есть на самом деле. Хотя запись о годе его рождения общедоступна.

Действие первое:

на сцену выходит Мисима Акунисин:

-- Оскорблены мои чувства! Пылает огнем мое сердце! Не греют меня больше лучи красного солнца так, как грели прежде!

подобострастно выбегает Ибудзэн Кирибин:

-- Что же случилось, о мудрый наставник?

Мисима Акунисин:

-- Этот презренный юнец Сибанути Отукидзару оскорбил мои чувства! Он приводит факт за фактом, опровергающие то, во что мне желательно слепо верить! Увы мне и даже ах!

Ибудзэн Кирибин:

-- Вот негодник! Какой же он мерзавец! Никакого почтения к мудрым! Слышал я, что написал он на днях новую пьесу ка-бу-ки, так она обязана быть никчемной и несуразной! Пойду-ка напишу я на эту пьесу отзыв.

Действие второе:

на сцене стоит Сибанути Отукидзару:

-- О чем же написать мне новую пьесу? В старой почтил я горе клана Тетенидзу, потерявшего минувшей зимой своего отпрыска при страшных обстоятельствах. Но так как хотел я подчеркнуть, что потеря наследника -- трагедия для каждой семьи, то имен не называл. Лишь указал на снег, чей белый цвет -- символ траура. Оценил глава клана Тетенидзу  мою пьесу и приказал актерам поставить ее у себя в замке.

выбегает Ибудзэн Кирибин:

-- Вот! Написал я отзыв на твою пьесу! Она никчемна и несуразна! И хоть рассказывает она о горе клана Татарути, потерявшего наследника этим летом, но мало в ней подробностей.

Сибанути Отукидзару:

-- Благодарю я тебя, Ибудзэн Кирибин за то, что потратил ты время на оценку моей пьесы. Но посвящена она не горю клана Татарути, а несчастью клана Тетенидзу. Ведь если ты не невежа, то знаешь, что снег -- примета зимы, а не лета. И пускай счел ты мою пьесу никчемной и несуразной, но радуется мое сердце, что оценил ее глава клана Тетенидзу, ведь нет в этой пьесе ни слова лжи.

появляется Мисима Акунисин:

-- Надо и отзыв Ибудзина Кирибина тоже отправить главе клана Тетенидзу.

Ибудзэн Кирибин:

-- Только прежде исправлю свою неточность, ибо так мало в негодной пьесе подробностей, что даже столь умные люди как я не способны понять, о  зиме идет речь или о лете. Вот и решил я, что речь шла о горе клана Татарути.

Мисима Акунисин, смеясь:

-- Так отправь свой отзыв также и главе клана Татарути!

Ибудзэн Кирибин:

-- Точно, можно так поступить, ведь эта никчемная пьеса имеет так мало подробностей! Какая же смешная шутка!

Действие третье:

на сцене стоит Сибанути Отукидзару:

-- Казалось мне, что даже адепты извращенных культов не способны на столь подлые шутки, чтоб хохотать над тем, что можно одному клану, потерявшему наследника, присылать пьесу, посвященную горю соседнего клана! Не подлость ли -- так шутить?!

выбегает Ибудзэн Кирибин:

-- Да ты, Сибанути Отукидзару, еще и не умен! Ведь шутил я не про отправку твоей пьесы, а про отправку своего отзыва на эту никчемную пьесу. Отзыв же мой не посвящен никому.

Сибанути Отукидзару:

-- Не безумен ли ты? Ведь утверждаешь сейчас, что хотел отправить отзыв сразу двум кланам: Тетениндзу, чей отпрыск погиб минувшей зимой, а также Татарути, чей наследник покинул эту землю летом. Зачем же отправлять клану Татарути отзыв на пьесу, о которой им ничего не известно?

Ибудзэн Кирибин:

-- Тебе просто нечего возразить на мой отзыв, вот ты и решил придраться к мелочи любой!

Сибанути Отукидзару:

-- Поблагодарил я тебя за твой отзыв, хоть и не смог ты по снегу понять, что речь идет не о лете, а о зиме. Подлостью же называю я шутку о том, что можно потревожить горе клана Татарути, зачем-то прислав им строки о печали клана Тетенидзу.

выходит Мисима Акунисин:

-- Ты сам недостойно потревожил горе людское никчемной своей пьесой!

Сибанути Отукидзару:

-- Не безумец ли тот, кто посмел утверждать, что ему виднее, чем главе клана Тетенидзу, что недостойно тревожит его горе, а что -- достойное почитание памяти. Ведь повелел он поставить мою пьесу у себя в замке. Или ты считаешь себя умнее главы клана Тетенидзу?

Мисима Акунисин:

-- Шутка моя -- пинок недостойному писаке, который лишь хочет славы для себя, наживаясь на горе клана Тетенидзу. Или клана Татарути. Вот снова остроумно пошутил я над ничтожной пьесой.

Ибудзэн Кирибин сгибается в хохоте, держась за живот.

(Сзади идет траурная процессия клана Татарути, люди плачут. Также слышны молитвы из замка клана Тетенидзу, там поминают погибшего отпрыска).

 Сибанути Отукидзару:

-- Не поймут адепты этой секты, как подлы их шутки. Хоть смеются они не над горем людским, а над пьесой, но перешли границы дозволенного и затронули горе. Однако обуяла их гордыня, не позволяя признаться в сказанной глупости. А разум их настолько страдает от жарких лучей красного солнца, что выжили они из ума. Пойду-ка я лучше напишу новую пьесу.