Рецензия на роман «Текст ухватил себя за хвост»
Рецензия написана в 2016 г., подкорректирована в 2017г.
Вместо вступления
Роман «Текст ухватил себя за хвост» не из тех произведений, которые открыл — и заверте… Хотя можно и сразу нырнуть. Но я люблю заморачиваться на присматривание, примерку, прощупывание, люблю совершать долгое читательское наступление, походить кругами. Поэтому около этого романа хождений и кругов у меня было много.
Круг № 1 — аннотация.
Данный роман позиционируется как «не для всех», что сразу и предостерегает читателей, и делит их на группы. Одни остаются, с другими прощаются. Польза от такого предупреждения с фильтрацией есть? Несомненно. Нравится ли, когда на дороге возникает шлагбаум с табличкой «Проход не для всех»? Не очень. Но хорошо, что не указано совсем что-нибудь ограничивающее вроде «Вход только уфологам 1950 года рождения».
Хотя фразу «Читайте то, что вам нравится» я бы из аннотации предложила убрать; слишком уж она неприятно похожа на посыл.
Круг № 2 — рецензии.
Да, это тоже вошло в мою программу чтения по теме «Анс и его Текст». И с рецензиями тоже было полезно ознакомиться. Даже рекомендую. Очень хорошо — ознакомиться в самом начале чтения, на первых главах трех. Это может пригодиться не для настройки и ясности, но для расширения взгляда на роман. Вернее, для того, чтобы в своих мыслях о Тексте быть смелее перед самим собой.
Круг № 3 — комментарии и отзывы.
Отзывы я читала на нескольких сайтах. Они во многом повторяют рецензии – отзывы хвалебные, эмоциональные и часто восторженные, написаны преимущественно женщинами. Редко какой читатель-мужчина не сдался. Кто-то из мужчин просто сурово махнул топорами «Нечитаемо», кто-то с недовольством говорил про белый шум, а кто-то про стариковское наборматывание. Но были, были и мужчины, добравшиеся до конца и даже высказавшиеся.
Спорить не предлагаю ни с восторженной стороной, ни с недовольной, но из всего увиденного в околороманном пространстве… опять же, ничего личного, чистое наблюдение… но, мне показалось, что это роман для женщин. Конечно, не для всех.
Что перед нами
Автор утверждает, что это никакой не поток сознания.
Но перед нами некое обращение к тому и с тем, что застряло в голове советско-российского человека, плюс некоторый фантастический сюжет. Но поскольку считаю, что обращение к застрявшему первично, то в сюжет не буду углубляться.
Застряло много: от Дюдюки до семи красных линий, от традиции ходить с друзьями в баню 31-го декабря до ё-мобилей, от диких степей Забайкалья до тех, кто кое-где у нас порой, от скажу умный вещь только ты не обижайся до того и другого и можно без хлеба. Через волей пославшего мя фольклорного персонажа (имя вписать) мимо приборов, но мы вам о них не расскажем…
Да, это может быть похоже на «Улисса», которого упоминали читатели. Меня не напугало ни на подступах, ни после начала. Да пожалуйста! Не «Поминки по Финнегану» – уже отлично. С предупреждением про арго завлабов могло оказаться похоже и на них.
А еще перед нами некоторая идея, удачно сформулированная во фразе
«Мне почему-то кажется, что сознание определяет бытие никак не меньше, чем бытие определяет сознание».
И ситуация, когда сознание 28-ми человек что-то пытается определить. Почему именно 28 человек? Автор то ли знает, то ли нет, а мне было непринципиально. Наверное, потому же, почему и 42.
Идея об изменении очень интересная, не скажу, что новая. Но она актуальна и точна. До кирпича в макушку точна:
Прочитал вчера в сети прелестнейшую миниатюру про семь красных перпендикулярных линий. Профессионалы — они все такие. Это, чтобы было понятно, шикарный текст про офисный планктон. Ничего лучше про офисный планктон я до сего дня не встречал. Понимаю, что меня-то этот текст изменил. И мою объективную реальность тоже. В смысле мир, в котором я живу. А значит и не только мой мир, но и ваш.
Ну что тут еще скажешь?..
Что может привлечь
На хороший и жирный плюс работают крючки, цепляющие за удивление (ах! как это здорово можно выразить словами!) или за разделение (да-да! я тоже именно так думаю).
Такими крючками плотно набита первая треть романа:
— прямые обращения к читателю в тех местах, когда вот-вот формируется именно такая мысль (ах! точно об этом я тут и подумал полминуты назад! какой пронзительный автор!),
— афористические высказывания обо всем и ни о чем,
— узнаваемые слова, выражения, строки из песен, приговорки… Застрявшее. Мемы.
— и, конечно, прочно въедающиеся в память заметки про ништяки, про борщ, про Великих охотников на мамонтов, про океан и лужу…
Личная благодарность за еще не приехавший цирк, но уже бродящих клоунов, и за 238 шагов. За 238 шагов — в первую очередь.
Сначала я пришла в восторг – какая интересная чужая голова! сколько в ней всего! дайте же заглянуть! и еще, и дальше!
В двух оставшихся третях Текста я не раз вспоминала слова читателей-мужчин про белый шум и бормотание. Увы. Где-то там моя собственная голова начала отторгать эту чужую. Не прижилось. В чем-то даже жаль.
Что может оттолкнуть
И такое тоже есть, не обязательно, чтобы это касалось только неформата или «не для всех».
Небольшой список минусов:
— запятые между двумя сказуемыми и вообще рассыпанные запятые там, где не надо им находиться,
— «по разному» и «по своему» написаны как-то очень по-своему,
— середина текста честно названа «сюжет провис», потом автор говорит, что это он так нарочно написал. Скуку середины романа это не снижает,
— в сцене доклада удивительно сильная концентрация самомнения и самолюбования героя.
Что может прогнать
Какие-то моменты мне приходилось просто преодолевать. С трудом. Потому что моменты эти неприятны. Подозреваю, не только мне. Я бы даже назвала это негативным отношением автора к своему читателю.
Самое грустное, это неисправленные ошибки.
В 2013-ом году автору указывали на ряд огрех. Например, раздельное написание «то ли…, то ли…», которые в романе упрямо слитно, а также на «А мы будем обустраивать себя и с вою страну Лимонию». В 2016-ом эти ошибки присутствуют и выглядят как… чудесное грузинское блюдо на ужин из анекдота.
В одной из рецензий этого года снова было сказано про эти несчастные «толи». На момент этой рецензии воз и ныне там, а «толи» и сейчас здесь.
Нет, я помню, конечно, про «дать читателю ощутить над писателем некоторое типа «превосходство» и этим избавить читателя от некоторых возникающих вдруг комплексов» и готова родину Дюдюки и красные линии отнести именно к таким играм. Но откровенную неграмотность-то хранить зачем? Неужели задумку испортит «свою страну» или «то ли»?
(Прим. - в 2017 году, на момент публикации этой рецензии, ситуация с "толи" и "с вою" не изменилась, увы).
Личное впечатление
Гениальным роман не назову. Но он интересный. Совершенно не жалею, что прочитала. Оно того стоило. И теперь роман находится среди прочего застрявшего в моей советско-российской голове.
Если бы меня попросили коротко сказать о Тексте, не оглядываясь, оттолкнут мои слова потенциального читателя или нет, то я бы назвала роман собранием метких высказываний и беспредметных причитаний одновременно.
Но вообще, на мой очень личный взгляд, это больше похоже на отчаяние. Горькое отчаяние того сознания, которое поняло (или ему дали понять), что все бессмысленно. Все-все бессмысленно. И оно тоже. Понимание упало — и сознание инстинктивно протестует против этого понимания. Оно просит дать время, оно сейчас попробует доказать, что-нибудь доказать… Судорожно перебирает все, что только может перебрать, чтобы найти, отыскать, нащупать хоть что-то весомое. Чтобы хоть как-то придать хоть чему-то хоть какое-то значение. Вирусному, существующему, выдуманному, невидимому, забытому, вспоминаемому, прожитому, грядущему — хоть чему-нибудь… А пока ищет, оно пытается заговорить, забормотать свой страх. Если значение будет иметь то, что «сознание определяет бытие никак не меньше, чем бытие определяет сознание», то это еще не самый плохой вариант заговаривания страха бессмысленности существования.
Вместо послесловия
Неоднократно в комментариях к Тексту читатели вспоминали Стругацких, разные их произведения, и каждый своей ассоциацией с АБС что-то в Тексте понимал. Присоединюсь и я:
«— А ЗНАТЬ будущее? — сказал Эраст Бонифатьевич с напором. — Знать будущее — это разве не чудо?
— Нет. Это не чудо. Это — такое умение.
— Исправлять будущее — это тоже умение.
— Да нет же! — сказал Вадим с досадой и с отвращением. — Я же объяснял вам. Это как газовая труба большого диаметра: вы смотрите в нее насквозь и видите там, на том конце, на выходе, картинку — это как бы будущее. Если бы вы эту трубу повернули — увидели бы другую картинку. Другое будущее, понимаете? Но как ее повернуть, если она весит сто тонн, тысячу тонн — ведь это как бы воля миллионов людей, понимаете? «Равнодействующая миллионов воль» — это не я сказал, это Лев Толстой. Как прикажете эту трубу повернуть? Чем? Х… ем, простите за выражение?
— Это полностью ваша проблема, — возразил Эраст Бонифатьевич, слушавший, впрочем, внимательно и отнюдь не перебивая. — Чем вам будет удобнее, тем и поворачивайте».
/Бессильные мира сего/