Рецензия на роман «К-9: Ученик. Учитель»
Роман «К-9: За чертой мести» – первая книга цикла «К-9: Обречённый жить». События разворачиваются в постапокалиптическом мире, в сравнительно стабилизированных условиях, когда катастрофа отдалена хронологически, а программы выживания разработаны и действуют, как-то: защита (купольная система городов, охраняемые периметры), политическое устройство (госдоктрина – Империя; постепенно размывается «вольными» идеями), социальное структурирование (наличие социнститутов, распределение статусов и ролей), взаимодействие с «внешним» миром (основная цель – необходимость получения тех или иных ресурсов).
Сюжет линейный, чётко-прорисованный, однако фактические события являются лишь фоном, канвой для широко разворачивающейся психологии отношений, что не позволяет отнести произведение к «сюжетным», попутно смещая его на пограничные позиции и в смысле жанра («психологическая фантастика»).
В романе присутствуют герои. В центре повествования – экспликация архетипического концепта «Учитель – Ученик» (Хаук, в начале романа Скарп, – ученик; Джей Рассел – учитель), обладающего, как известно, парадоксальной тройственностью «оппозиция – синергия – тождество». Взаимоотношения в такой паре есть «плавание акцентов» («я против»; «я готов понять»; «я понял»), что не только в полной мере используется в произведении, но и является, по сути, основным конфликтом, конфликтом характеров.
В самом общем смысле «Учитель – Ученик», как репрезентация донорно-реципиентного тропа (от преизбытка к недостатку, от владеющего нуждающемуся), представляет собой функционал гармонизирующего типа, т.е. ситуация произведения выравнивается до здоровой и доступной осознанию путём восстановления равновесия.
Джей в данном случае владеет опытом – и не только в качестве навыка «обращения» с внешним агрессивным миром, но и опытом потерь и жажды мщения (а далее и акта мщения), и если первым он способен и согласен делиться, то второй – своего рода непереходимая дистанция между ним и кем бы то ни было. Таким образом, Джей старше Хаука не только на «от силы года три-четыре», но и на эту дистанцию, что позволяет ему не становиться сверстником, сколько бы знаний он ни передал. Другими словами, он старше на Событие.
Хаук, в свою очередь, младше ещё и на Характер – эмоционально лабильный, гибкий и готовый меняться, он «ученик вдвойне».
Взаимодействие идёт по классическому варианту нарастания приятия. Если первая встреча Скарпа и Джея едва не закончилась дракой, то ближе к середине первой повести Скарп протягивает руку, называя своё настоящее имя (символический момент самораскрытия, снятия барьеров), «ответное рукопожатие оказалось удивительно сильным». К концу первой – началу второй повести учительство-ученичество становится не только явным, но и неизбежным.
На фабульном уровне эту неизбежность поддерживает враждебная сторона специфики Пустоши – просто так не выжить, не совершить переход, не выполнить задание. Чтобы выжить, нужно учиться.
«Физический смысл» Пустоши близок к Зоне Стругацких – она несёт смерть, но несёт и «бонусы». Ментально это образование имеет некоторое сродство с ветхозаветным божеством, карающим и награждающим по своему, внечеловеческому усмотрению. «Богоподобна» Пустошь (разумеется, речь идёт о её месте относительно героев, ни в коей мере не об онтологической структуре романного мира) и в пространственно-временном отношении: она была до, будет после, существует не столько рядом, сколько везде, – купольные города скорее её допущение, чем упущение. Воссозданный посткатастрофический мир, как уже было сказано выше, стабилен лишь условно, и это является хорошей предпосылкой для дальнейшего развития событий, что, собственно, и происходит – см. вторую книгу цикла, «К-9: Ученик. Учитель». Уже по её названию можно смело предположить, что движущая сила, внутренний конфликт произведения останется в прежней плоскости. Тех же констант можно ожидать и от событийного ряда, что традиционно приветствуется в циклах и сериях.