Рецензия на роман «Опасайся дверных ручек»
«…обещанного три года ждут». Народная мудрость
Произведение: Опасайся дверных ручек
Цикл: Кетт
Автор: Эйта
Жанры: романтическое фэнтези, фантастический детектив
В жанрах у произведения «Опасайтесь дверных ручек» указаны романтическое фэнтези и фантастический детектив. Первое подразумевает любовную линию на фоне фэнтезийного мира, второе – некое расследование в фантастическом ли мире, с фантастическим ли допущением, с использованием ли фантастических сил – не так важно.
И можно сказать, что в произведении все это есть.
Но…
Всегда ведь есть какое-нибудь «но», не правда ли?
Но об этом чуть ниже.
Чем эта книга выбивается из многих, так это атмосферой. Воздушность, легкость, прозрачность. Пастельные тона, полутона, свет и тени перетекают друг в друга, скрывают, просвечивают. При этом все лишнее и ненужное скрывается в спасительной полуразмытой дымке, не позволяя читателю обратить внимание на то, на что внимание обращать не надо.
Произведение воспринимается как аниме, но не типично-шаблонное, со стандартной рисовкой последних лет, резкой анимацией и вырвиглазными патлами, а стилизованное, как например Honey and Clover, где учеба, первая любовь, трагедии, промышленный шпионаж и фак-ю-спилберг образуют, внезапно, светлую солнечную картину. Здесь – так же. Несмотря на все беды и невзгоды, смерти и потери, над героями произведения все также светит яркое солнце, а им хватает сил и поплакать, и посмеяться, и плюнуть косточкой черешни в затылок особо языкастому собеседнику.
Яльса Хин-…-…. Главная героиня произведения, появляется в кадре исключительно (почти) во флешбеках. Ушедшая, чтобы вернуться. Много лет назад она жила в доме семейства Хин, была невестой наследника семьи – Ярта, но потом таинственно исчезла. Отчего? Почему? Зачем? Куда? Неспешный поиск ответов на эти вопросы и составляет основную сюжетную нить этого произведения.
Стихийный круг.
Юлга «Панда» Наль – землевичка, сперва почти студентка, а потом уже и без «почти»; главный детектив и протагонист этого произведения, обладающая плохо управляемой способностью видеть прошлое людей и предметов, к которым прикасается, из-за чего постоянно носит многослойные одежды и перчатки.
Эдакая Роуг местного розлива, ворующая не силы, но воспоминания.
Она пытается распутать тайны, связанные с семьей Хин и пропажей Яльсы. Причем, возникает такое ощущение, что все окружающие эти тайны прекрасно знают, но с Юлгой почему-то делиться подробностями не спешат. Словно только ей и нужно нести этот странный крест, легкий на вид, но залитый изнутри свинцом, словно… этот поиск есть основной элемент ее инициации, становления взрослым и самостоятельным человеком.
В личности героини наличествуют параноидальные черты, из-за чего она обладает вязкой мыслью, безостановочно занимается самоанализом и способна обнаружить постороннее эмпатическое и психологическое воздействие. А еще ее гнев это страшное антиэмпатическое оружие.
Майя Хаок – огневичка, сокружница Юлги, дочь Зенока Хаока. Боевая, активная и бесцеремонная девица с ярко-рыжими (оранжевыми) волосами и высоким писклявым голосом. На первый взгляд легкомысленная дурында, но на деле отличный тактик и боец. Для неё, её кулаков и её огня нет ничего невозможного: она не будет развязывать хитроумные узлы – разом разрубит все, а потом еще и с ноги вломит тому, кто все эти узлы навязал. Желает работать в Ведомстве и ловить преступников.
Жаннэй Есса. Воздушница, сокружница Юлги. Девушка-сиротка. Бледненькая, слабенькая, черноглазенькая… социопатка. Самая старшая в своем роде роду. У нее на попечении находятся несколько детей, меньшего возраста. Как-то так получилось, что над старшими членами ее рода довлел тяжелый рок: то кто-то вместо капель от давления примет капли для давления, то кто-то кого-то застукает на ком-то в позе орла, после чего случится двойное убийство и самоубийство в придачу, то тормоза у семейного автомобиля откажут, то кто-то в лучших традициях Омена о фигурку конструктора споткнется и полетит вниз по лестнице со смертельным исходом – в общем, к началу повествования осталась Жаннэй Есса полной сиротинушкой и обладательницей крупного счета в банке.
Ния из жреческого рода Улы. Сокружница Юлги. Наверное, самая нормальная девушка в этой четверке. Водяница. Мажорка, но при этом не гоняет на авто по встречке, собирая штрафы и сбивая припозднившихся пешеходов, а подрабатывает официанткой. Еще с младенчества обручена с Ангеном, и сильно переживает на тему того, насколько реальна их любовь.
Семья Наль.
Селия «Костяная рука» Наль. Мать Юлги. Следящая-сопровождающая Ведомства, в чьи обязанности входит купирование срывов и срывающихся. Жесткая целеустремленная женщина, не без некоторых слабостей, не доверяющая никому и пытающаяся привить это недоверие и своей дочери. И нельзя сказать, что безуспешно.
На одном из своих первых заданий по купированию срывов пострадала, из-за чего правая рука у нее отсохла, превратилась в неподвижную куриную лапу.
Ирна Наль. Бабушка Юлги. Очень достойная работница Ведомства. Ныне покойная.
Тетя Ато. Сестра Селии, живущая в Хаше. Именно она, втайне от Селии, дала Юлге денег на поездку в столицу.
Семья Хин.
Пекх Хин. Глава семьи. Опытнейший некромант, всецело сотрудничающий с Ведомством. Без ума любящий свою жену и все время пребывающий в командировках.
Талина Хин-… Жена Пекха. Грезя, что Юлга это Яльса, привела Юлгу в дом, напоила, накормила, спать уложила. Наутро не съела лишь потому, что оказалась в больнице из-за магического перенапряжения.
Варт Хин. Сын Пекха и Талины. Студент Ведомственного Университета, третьекурсник. Умеет жарить сосиски в кастрюле и заливать кофейной пеной газовую плиту. Проецирующий эмпат, что странно, ибо в семье родовых некромантов эмпаты обычно не родются. Родовыми способностями к некромантии обладает в следовых значениях. Красивый и приятный юноша с подвижным лицом и доброжелательной улыбкой: всем друг, всем брат, всем приятель, всем рад. Главный антагонист произведения. Плут, мерзавец, подлец, эгоист и негодяй, обладающий при этом высокой социальной ответственностью; он готов защищать всех, кого считает семьей даже от самих себя; он легко и непринужденно манипулирует чувствами, поступками и судьбами людей. Конечно же, во имя Великого Блага. Разумеется, в понимании самого Варта.
Эдакий Гамбит местного разлива, но без взрывающихся карт.
В наличии – легкая психопатия и нарушение сенсорного восприятия, компенсирующееся эмпатией: было бы интересно увидеть, как Варт видит мир, но жить, воспринимая мир так как он постоянно, – увольте. Недолюбленный, ненужный ребенок, благодаря эмпатии прекрасно понимающий свою ненужность и недолюбленность, уморивший в детстве не одну няньку, ибо неуправляемые эмпатические выплески превращают людей в слюнявых идиотов и это в лучшем случае.
Ярт Хин. Сын Пекха и Талины. Наследник семьи. Отмороженный врач-некромант, старательно сдерживающий свои эмоции, ибо их проявления могут вызвать у других людей болезненные состояния: бессонницу, крапивницу, головную боль, отказ почек и печени, кровоизлияние в мозг, кому и смертельный исход.
Великолепный повар. Был женихом Яльсы, но та куда-то подевалась…
Изучает способы управления некроплотью. В меру язвителен, смертельно красив, неимоверно высокомерен, имел и имеет девушек необходимой комплектации и комплектности, возможно, даже живых:
— Надо же, ты меня слушаешь! Так вот, Яльсы не хватает не мне. Ее не хватает Варту, потому что она сидела с ним в детстве. Ее не хватает моей матери, потому что она была невесткой ее мечты и восторженно заглядывала ей в рот. Но я это я. Я не замкнулся в себе и не ушел с головой в учебу, как тебе вещает Варт. У меня с тех пор были и другие девушки, и сейчас есть одна.
Дверь. Тяжелая узорчатая дверь, ведущая в кабинет Пекха Хина. Олицетворение всех тайн, тайнушек и тайнушечек семьи Хин. Она отделяет молодое поколение от старого, и своим существованием не дает оставить прошлое прошлому. Кто-то должен повернуть ручку, распахнуть дверь и вытрясти из отцовского кабинета весь накопившийся мусор и опутавшую комнату паутину, но никто не хочет. Или не может. Или…
Прочие персонажи.
Зенок Хаок. Отец Майи. Действующий военный. Гордый и прямолинейный. Житейские хитрости не для него.
Зенок из рода Хаока был военным. Военным неудачливым: Кетт уже тридцать лет как не вел ни с кем войны, и Зенок все оставался в низких чинах. На войне его неспособность вовремя козырнуть командиру не была бы помехой продвижению по службе, но в мирное время у него не было шансов подняться выше реррея. Он и был рерреем, и нес это звание гордо, даже на встречу с родителями тех детей, что основали Круг с его дочерью, надел полное парадное облачение.
Вио из жреческого рода Улы. Отец Нии. Водник. Жрец Многогранной. Когда-то был очень важной шишкой, но те времена прошли и выросли другие, более шишкастые шишки.
Керн. Водник-целитель. Окос-музыкант. Задавленный семьей врач-практикант. Когда-то любил и был любим, но любимая предала его, использовала и бросила, из-за чего он всю свою жизнь посвятил работе.
Мелле. Школьная подруга Яльсы. Не такая как все. Судя по всему, из какого-то захудалого водного рода. Появляется во флэшбеках. Предмет спора Ярта и Яльсы.
Анген из жреческого рода Ялы. Жених Нии. Архитектор. Окос-музыкант и просто хороший парень.
Бабушка Яо. Просто. Бабушка. Яо.
Ведомство. Структура, внимательно наблюдающая за всеми героями, в ее власти как возвысить их, так и избавиться. И кто знает, как именно и куда крутятся шестеренки этой противоречивой бюрократической машины.
В целом о сеттинге произведения можно рассказывать долго. Мир большой, и показан крупными мазками, а непоказанные элементы можно легко достроить, перестроить и присвоить.
Но кое о чем, очень сильно влияющем на сюжет и мировосприятие поговорить стоит отдельно. И это кое-что – магия и её социальное влияние.
В этом мире каждый человек немножечко маг. Кто-то умеет превращаться в «зверей», кто-то управляет стихийной магией, кто-то работает с «пси», кто-то с – «сома». Но магические способности распространены неравномерно: большинство людей, обладающих огненной магией, даже конфорку зажечь не смогут.
А вот небольшинство… когда-то давным-давно образовало семьи и рода, так сказать, по видам деятельности: есть водники, есть огневики, есть ветряки, есть жизняки, есть хвататели, есть прочие – и все они стали заниматься выращиванием более сильных магов внутри своей среды. А чтобы избежать всяких досадных казусов с самовоспламенением, с самозакапыванием, с поднятием мертвых одноклассниц для постельных утех – каждая семья и род вводили специальное обучение, которому все одаренные семьи и рода следовали с самого раннего детства. Эдакий набор правил, вбиваемый на подкорку, сперва через пятую точку, потом словами – благодаря учительскому авторитету и тяжелой линейке, и наконец – устоявшимися правилами поведения закрытого социума в целом.
Но проблема в том, что инбридинг в долгую – это плохо и грозит вырождением, а потому магические рода изредка обменивались между собой свежей кровью, что в свою очередь привело к появлению всяких казусов, ведь, социальные правила водников не очень подходят для ветряков и наоборот. В итоге, смешение крови и правил породило такую штуку как Срыв – маг, не способный справиться со своей силой, выплескивал ее в мир, совершая всякое… разное.
В чем-то образы этого мира перекликаются с образами мангоаниме «Из нового мира», но есть существенное отличие: в мангоаниме – дар запечатывали во младенчестве, чтобы потом, при достижении определенного возраста провести инициацию. Да и потом, после инициации в течение нескольких лет шла достаточно жесткая отбраковка, позволяя отсекать ненужные ростки и культивировать нужные.
А в мире произведения отсутствие «запечатывания» вынуждало городить разнообразные социальные конструкты, из-за чего все закрытые общины древних семей и родов превращались в своеобразные гадюшники.
Ну а дальше случилась Великая Октябрьская Революция, преграды окончательно рухнули и мир перемешался!
Но тридцать лет назад случилась некая неназванная война, сопровождающаяся научно-магической революцией, из-за чего закрытая общинность дала трещину, сильные «родовые» маги и слабые «безродные» люди столкнулись в огромном непонятном мире и все завертелось.
Юлга приехала в Тьен поступать в Университет из далекого провинциального города Хаша. Но в институт она не поступила, побрела по улице, стала плакать, встретила странную женщину Талину. Та схватила Юлгу за руку, обозвала Яльсой и куда-то потащила. Юлга решила, что это маньячка, а ее тащат убивать, и обрадовалась: хоть домой с позором возвращаться не придется.
Не тут-то было! Притащили ее в коттедж, где их (и Талину, и Юлгу) встретил красивый несносный парень, Варт. Он сходу обозвал Юлгу «Пандой» и потащил в ванную, чтобы средством для снятия макияжа надругаться над ее заплаканно-потекшими глазами, а то приедут из природоохранки, да обвинят во всех грехах, мол, панды, зареванные, у них по дому бродят.
А Талина взялась праздничный обедоужин варганить, ведь Яленька домой вернулась! Панда Юлга поняла, что попала в сумасшедший дом и попыталась дать деру. Не успела. Приехал старший брат Варта – Ярт, которого и Варт, и Талина вызвали. Он сразу понял, что перед ним не Яльса, но повел себя так презрительно и высокомерно (что это за бродяжку в дом привели?), что в Юлге взыграла гордость и она решила остаться. К тому же Варт сделал такие щенячьи глазки, ну прям настоящий котик, который не Бобби. Ярт посмотрел на эту пару заговорщиков (Юлга и Варт), посмотрел, сплюнул и, сообщив всем, что на ужин не придет, ушел к себе.
Поначалу праздничный семейный ужин шел хорошо: Юлга ела и кивала, Варт шутил и развлекал почтенную публику, Талина бегала от стола к плите, подавая еду и разносолы, и сама отвечала на свои вопросы. Типичное чаепитие в стране чудес смертников. И тут… Талина назвала Варта – Яртом – да задала некий неприятный вопрос (А почему это Яленька от тебя сбежала?), от которого Варт Яртом и оборотился. Не в прямом смысле, но в очень похожем. Заледенел он, помрачнел, помертвел и оказалось, что с братцем-то Варт на одно лицо, не Фредди Крюгер, но что-то общее есть.
Варт коротко извинился, покинул стол и вышел из кухни. Юлга кинулась за ним. Догнала почти ожившего в гостиной. Он извинился уже перед Юлгой и повел ее в комнату. Очень розовую девчачью комнату. В ней оказывается раньше Яльса жила, ну пока из этого сумасшедшего дома не сбежала. А теперь в ней должна была жить Юлга. Причем не один-два дня, как Панда планировала, а чуть дольше. Очень уж Варт вдохновился праздничным ужином, мол, никогда еще Талина так радостно себя не вела, обычно всех гостий сразу на удобрение для роз в саду пускала, а тут даже накормила сперва. Он даже денег Юлге предложил, но та – отказалась, не дело, мол, чужой жизнью жить, но обещала подумать.
Варт ушел. Юлга осталась. Она сняла перчатки и решила посмотреть, что в шкафу. И только тронула ручки, как на нее накатило воспоминание Яльсы:
…Она — школьница, у которой в голове события лежат в куче, как лоскутки в бабушкиной корзинке для рукоделия, не желают сложиться в нечто цельное и единое: сегодня она успела признаться в любви парню, сегодня ей сказали, что ей ничего не светит. Она думала, что хуже быть не может, она думала, что ее за что-то наказали Боги. Она сделала огромный крюк по дороге домой, чтобы пройти под мостом и постоять, глядя на то, как течет река. Ну и порыдать, конечно, там все равно никого не бывает в это время дня; не дома же рыдать, если бабушка увидит, будет беспокоиться.
И когда она уже подходила к дому, раздался негромкий скрип, от которого отчаянно заболели уши, и прямо на ее глазах блочная пятиэтажка, в которой она жила с бабушкой, сложилась как карточный домик. Огромные бетонные плиты, мощные — ей показалось, что почти беззвучно, друг на дружку, складывались внутрь, в пыль, в труху…
А потом Яльсу приютила Талина, оказавшаяся матерью парня, который Яльсе отказал…
Юлга вынырнула из видения, слегка ошалев и испугавшись – никогда раньше так ярко её дар не работал. А в комнату с криком «Что случилось?» вломился Варт и признался, что эмпат. Он уловил Юлгин страх и подумал, что её убивают.
Юлга решила не рассказывать про свой настоящий дар и сообщила, что в комнату залетела летучая мышь. Варт сделал вид, что поверил, и уточнил, останется ли Панда в их доме или все-таки отправится в зоопарк. Юлга пообещала подумать и, спросив, куда еще можно поступить этим летом, получила ответ: в Ведомственный Институт.
На следующей день Юлге было очень плохо. Оказалось, что у Ярта ночью случился выплеск некромантской магии и этот выплеск достался и Юлге. А поскольку она была не форме, а ее вещи долеживали в камере хранения последний день, за ними поехал Варт. Правда, он не только за ними поехал, он еще заскочил в Ведомственный институт и подал заявление за Юлгу. Исключительно из лучших побуждений, разумеется.
Как только Юлга узнала об этом, она сразу же схватила вещи и ринулась прочь. Куда-куда, а в ведомственный институт она поступать не хотела. У нее бабушка работала в Ведомстве, мама работала в Ведомстве – продолжать семейные традиции не для неё.
Но тут Варт признался, что на самом деле он подал ее документы не по собственной воле и даже не из лучших побуждений, его очень настойчиво попросили люди из Ведомства. От такого не откажешься.
Юлга повозмущалась немного, но Варт сумел-таки ее убедить остаться у них в доме. Правда, Юлга стребовала с него клятву, чтобы он никогда не смел лезть в её эмоции. На что в ответ Варт стребовал клятву, чтобы она не смела уезжать из их дома без разрешения.
Так что следующим утром оклятвленная Юлга Наль пошла сдаваться в Ведомственный институт. А там толпа, очередь, жара дикая, да еще рядом оказалась девица настырная с оранжевыми волосами, что через плечо и книжку почитала, и в телефон поглядела, и ни к чему не обязывающую беседу завела с редкостной бесцеремонностью, да в подруги набиваться стала. А потом и танцевать начала! Да танец не простой, а стихийно-ритуальный, известный всем стихийникам. У Юлги само собой ноги и задвигались. А потом к ним еще две девицы присоединились, полный круг стихийный разом собрав-инициировав.
В общем, очнулась Юлга уже в приемной комиссии, без сил, зато с дождичком за окном. В комиссии ее быстренько опросили, да домой отправили с пометкой «вы зачислены».
Немного отдохнув, Юлга вместе с Вартом отправилась смотреть столичные достопримечательности. Они прошлись по кварталу водников, посмотрели на мост через реку и заглянули в кафе «У реки», где обычно выступала Окос-группа, с членами которой Варт был знаком. Еще бы ему быть с ними незнакомым! Когда-то и его брат – Ярт – с ними выступал!
В кафе Юлга обнаружила девушку, с которой инициировала стихийный круг, водницу Нию. Она подрабатывала в кафе, да присматривала за своим женихом, Ангеном, который играл в Окос-группе.
Группа тоже была в кафе. И поговорив с ними, да наговорив на первый взгляд кучу всякой глупости, Юлга вдруг осознала, что Яльса и ее тетя Ато – это один и тот же человек, о чем немедленно доложила всем присутствующим.
Вот и сказочке ко…
Стоп! Не конец! Еще же три четверти истории впереди!
Оказывается, что семьи Хин не должно было существовать. Ну в том виде, в котором она существует. Когда-то давным-давно Талина зачаровала Пекха и стала его женой вопреки судьбе, за что получила в награду безумие, утрату дара и детей с искаженными дарами.
Оказывается, что тетя Ато/Яльса не просто так оказалась в Хаше, её туда выслали за дело, пусть и не совсем за её. Её наставница фольклористка Тянно занималась исследованием древних легенд и раскопала древние сказки, способные провоцировать у детей внезапные неуправляемые срывы. А потом опубликовала их. А потом дети стали их читать и!..
Оказывается, играть с судьбой других людей очень весело, но всегда есть шанс оказаться «в проигрыше», как получилось у Ярта и Яльсы, когда они решили свести своих друзей Вако и Мелле. И пусть этот «проигрыш» принес им в итоге радость, но… сколько препятствий судьбы им пришлось преодолеть для этого.
Оказывается, что жреческие браки, заключенные между детьми, не приносят вреда, если оба супруга любят друг друга, и готовы безоговорочно принимать свою судьбу.
Оказывается, что Варт способен усиливать одаренных, временно «откладывая» подступающие кризисы, что в теории позволяет штамповать внекатегорийных магов пачками. Если конечно сам Варт по дороге не сойдет с ума от перенапряжения.
Оказывается, что Ведомство внимательно наблюдает за Вартом и только и ждет момента, пока он оступится, чтобы… сделать что?
Оказывается, Ярт работал над некроплотью для того, чтобы помочь Селии, матери Юлги.
Оказывается, Селия была приставлена к тете Ато/Яльсе Ведомством и внимательно следила за каждым ее шагом, чтобы избежать повторения опыта Тянно.
Оказывается…
Оказывается!..
И весь этот клубок тайн, недомолвок, секретов и секретиков придется распутывать Юлге, медленно-медленно, шаг за шагом, ниточка за ниточкой, не забывая при этом решать свою судьбу.
А Яльса… а что – Яльса? Она всё-таки – вернулась домой.
И вот теперь точно – занавес!
Язык произведения яркий, сочный, необычайно свежий. Автор не боится ни использовать все художественное богатство великого и могучего, ни экспериментировать, ни смешивать несмешуемое, порождая неимоверно удачные в своей уместности образы.
Лето плавило ее, как огромную тянучку. Хотелось растянуться на асфальте и приклеиваться к подошвам прохожих — все равно она больше ни на что не способна, жалкая и бездарная тварь.
Юлга Наль приехала в Тьен с периферии поступать в Тьенский институт — и провалилась. Длинное, тянучее слово — про-ва-ли-лась.
Как там было в том дешевом романе? «Она не могла противиться своему низменному, порочному, страстному желанию расстегнуть пару пуговиц»? Ну нет, что за бред, причем здесь пуговицы, там, наверное, были артерии и вены на шее. С кровью. Главная героиня же питалась кровью, хлестала ее из горла, как запойная пьяница. И не было в том романе никаких пуговиц.
Дверь была покрыта необыкновенно красивым ледяным узором. Совершенно невообразимо-прекрасные абстрактные фигуры, состоящие, казалось, из одних колючек, всего лишь тонкий слой инея на двери и стенах, прикоснись пальцами — исчезнет, но все равно острый на вид. Некоторые ледяные щупальца перекидывались через стену на потолок и подбиралась к лампам, другие тянулись дальше, дальше, к лестнице: самое длинное Варт заметил еще этажом ниже.
Наличие мелких ляпов, лишних запятых и маленьких букв «и» не сильно мешает погружению в язык и произведение, если сильно не выискивать – ошибки даже не замечаешь
Глава 14: Нет, совершенно не могла, но, ее, в общем-то и так все устраивало.
Эпилог: Сам спокойно и иногда деже без предупреждения заявлялся к другим в гости, но свой дом оберегал от вторжения — и иногда немного перегибал палку.
Заявлены: романтическое фэнтези, фантастический детектив.
Первое есть и в количестве. Есть счастливые пары и не одна, есть пары несчастливые, есть просто «не пары»: Вако и Мелле, кому-то из вас надо было настучать по шее. Но при этом романтика как таковая – вторична. Здесь во главу ставятся отношения в быту. Дружба, любовь, ненависть, предательство, тайны и манипуляции – в книге есть все, но ничто из этого не ставится во главу угла, всё равнозначно.
Второе… формально тоже есть. Но если честно, детективной составляющей могло бы и не быть, могла быть и другая причина, затянувшая Юлгу в таинственный дом странноватой семейки Хин со всеми его тайнами. Конечно, она придает истории некоторый флер таинственности, все-таки протагонистка что-то там расследует, старается, не своими снами спит, но и это не главное. Это всего лишь фон, одна из нитей, которая не дает расползтись повествованию на сборник связанных общими персонажами новелл.
И если сложить первое, второе и компот, а потом немного подумать, а потом еще и еще, то окажется, что произведение «Опасайтесь дверных ручек» – это не романтическое фэнтези и даже не фантастический детектив, это повседневность, фэнтезийная повседневность. И очень жаль, что такого жанра на АТ еще нет, ибо это произведение могло бы оказаться в этом жанре на каком-нибудь почетном месте.
Или нет.
«Опасайтесь дверных ручек» – это книга не для анализа, это книга для отдыха и приятных впечатлений. Ну для тех, разумеется, кого не смущают хорошо прописанные персонажи и отношения между ними.
Эта книга полна ярких сцен, вокруг которых она, по сути, и собиралась. При этом каждая из сцен работает на образ мира, на раскрытие персонажей, на разрешение старых или возникновение новых конфликтов. И конечно можно сказать, что их не так уж и много, но… они действительно запоминаются. И погибающая пятиэтажка, и поющий неоготический мост, и танец стихийной инициации, и Лин с Ходячим Энни, и замороженная квартира, и лезущие из морга мертвецы, и водная свадьба, и даже турник, с которого так приятно поплевывать на мир, на других и на их проблемы.
Название «Опасайтесь дверных ручек» отсылает читателя к названиям аниме, манг и графических новелл. Многословное, неясное, дающее пищу для размышлений. Так о чем оно?
Первое и прямое прочтение – дар Юлги. Ибо прикосновения вводят ее в транс, позволяя увидеть события далекого прошлого. И участие ее в делах семьи Хин началось именно с ручек.
Второе и почти прямое вытекает из первого. Когда открываешь старинный родовой шкаф, будь готов, что на тебя вывалится скелет семейной тайны, выльется ушат заболотившейся любви, а то и пара-тройка-два-десятка реальных трупов обнаружится, случившихся не без помощи юной отмороженной социопатки. Так что дергайте за ручки аккуратно.
Третье – отсылает к особенностям местного дара. Открытие метафорических дверей не всегда ведет к благу. С магической силой, как бы это банально ни звучало, приходит и великая ответственность. Но не всегда хватает сил, чтобы с этой ответственностью справится. И пример Тянно и Яльсы – это прекрасно подтверждает.
Четвертое… это путь Яльсы и Юлги. Обе они открыли двери своей судьбы, и повернутые ручки изменили их до неузнаваемости. К хорошему ли, к плохому ли – они не останутся прежними. Путь одной – по сути завершился, она вернулась туда, откуда начала свой путь, а путь второй – только начинается, жить с манипулятором-эмпатом и удерживать его от всяких злодейских порывов, то еще удовольствие, а иметь от него детей – удовольствие вдвойне.
Но это всего лишь предположение, а как оно на самом деле, знает только автор.
Вот и всё, пора заканчивать.
С вами был Чит.
Пока.