Рецензия на роман «Две валентинки»
А что там, за развилкой трех дорог?
(Рецензия №2 на роман "Две валентинки", имеющий статус "завершено").
Такой вопрос прозвучал пусть не прямо, а в подстрочном тексте комментариев к рецензии на роман «Две валентинки». Но я его услышала и задумалась: «Действительно, а что? Что стало с автором, которая уже дошла до перекрестка и стоит там, в ожидании... чего или кого? А если она ждет, когда рецензент, оставивший ее там, либо выведет по одной из трех уже обозначенных дорог, либо – пусть сам и торит четвертую!»
И тогда я вернулась к тому перекрестку и вот что увидела.
В целом идея путешествия во времени, конечно же, не новая. И имеет она твердый фундамент (без перечисления классиков!), на котором созданы совершенно разные по прочности и по конфигурации постройки в виде удачных и не совсем – романов. Одни из них отлично служат и по сей день, то есть, узнаваемы и пользуются популярностью, а другие – рухнули в одночасье, ведь их так никто и не прочитал. Что же касается идеи автора «Двух валентинок», то она имеет право на существование, более того, претендует на уникальность.
Что именно в ней ценно? Авторское видение конкретного населенного пункта планеты, как я поняла, родного города Барнаула с двух сторон – «хороший» и «плохой» – (вот вам и две дороги!), и с третьей – его нежелательное будущее (вот вам и третья дорога!). И – следите за мыслью – четвертый вариант, как четвертый путь развития, который и выбирают герои романа! Город, на который смотрят они сверху и который строят силой своей мысли, а мысль – она материальна. Так что и мы пойдем именно этим путем!
Но сначала сделаем несколько шагов назад, чтобы увидеть перемены. Итак, к перекрестку подходила хрупкая девочка, зажавшая в руке свое «сокровище» – не кладезь метафор, нет, а совсем не богатый языковой запас. И с этим трудно поспорить – текст перед нами! «Сокровищем» стала горстка камешков, из которых девочка соорудила, однако, довольно крепкий домик. Вот почему первые главы романа кажутся написанными по-детски, неумело. Короткие глагольные фразы, собранные в такие же куцые абзацы, почти без красочных картинок – описаний, с полупрозрачными образами главных героев, без крупного плана. Да, динамика присутствует, но большей частью автор создает ее сама, передвигая героев туда-сюда. В целом же они остаются статичными.
И вот что происходит дальше. Автор начинает расширять внешний мир, до этого зажатый в узкие рамки. Пробовали для зрительного восприятия маленькой комнаты поставить в ней зеркала? Вот такой результат получился и здесь! Зеркала дают эффект калейдоскопа! И несколько камешков, что держала в руке девочка, начинают строить совершенно разные узоры, как в калейдоскопе, создавая вполне объемные картинки.
Одно из описаний здания состоит, например, из самых простых слов – «пол», «трещина», описание не назовешь метафоричным, но уже этого достаточно для того, чтобы картина запечатлелась в мозгу цельной и красочной. И осталась в нем надолго.
Девочка, постояв перед перекрестком, на глазах взрослеет. Ее острые плечики округляются, становятся более притягательными. Острые глагольные формы текста принимают округлые выпуклые формы. Предложения становятся чуть длиннее, более логичными и завершенными. Рядом с бесхитростными описаниями появляются рассуждения. Например, а для чего это здание? И почему именно такая дверь? Может быть, для того, чтобы почувствовать себя «песчинкой, микробом, ничтожеством перед великой силой Головного Компьютера»?
Диалоги становятся более естественными, герои утверждают, высказывают сомнение, спорят... Они прерывают спор, отвлекаясь на что-то другое, вплоть до поцелуев... И только большие порции речи Пашки, словно переписанные из учебников или научно-популярной литературы, камнем давят на читателя. Думаю, это тоже авторский прием: как еще может говорить робот с чипом в голове? Да и с чьих слов тогда донести до читателей суть, то есть, замысел, который и положен в основу фантдопущения?
Интересна, хоть и не уникальна, Теория струн, напоминающая Гармонию сфер. Запоминается эпизод с яйцом, его распиливанием (исправьте, автор, глагол!). Одним словом, после перекрестка появилось гораздо больше выразительных эпизодов, чем до перекрестка.
И еще один очень важный момент. Может ли читатель поверить автору? Не будет ли он сомневаться в действительности истории, рассказанной нам? Или сочтет ее надуманной? Скорее всего, поверит. Среди психологических парадоксов известен так называемый стокгольмский синдром, когда у жертвы возникает симпатия к своему агрессору. Не удивительно, что и в «Двух валентинках» Катю, якобы виноватую в «расщеплении» мира, должен «обнулить» именно Пашка – тот человек, которого она и полюбит. Кстати, если бы не произошла между главными героями сцена близости, думаю, я бы перестала верить автору.
Очень правдивые эпизоды в церкви, они словно нарисованы с натуры. Автор! Еще раз прошу: повысьте, пожалуйста, Бога, опять вы написали: «Ну слава богу!».
Над чем нужно работать? В первую очередь, оттачивать стиль. Кстати, некоторые изменения произошли. Мне даже показалось, что «до поворота» и «после поворота» написаны в разное время. Когда берешь в руки шариковую ручку, а она никак не расписывается, и вот водишь стержнем туда-сюда, пока, наконец, не появляются четкие линии. Так и здесь.
А для создания более выразительного стиля я бы посоветовала «вытравить» навсегда несколько привычек, присущих начинающим авторам. Первая из них – частые повторы: и те самые «былизмы», о которых я уже говорила, и простые глаголы, и имена героев. Некоторые конкурсанты в комментариях к предыдущей рецензии высказали неоднозначное мнение по поводу слова «был», поэтому продемонстрирую свой подход к этой теме на конкретном примере, а вы уж решайте – что выбирать.
Смотрите, как меняется качество действия, когда мы заменим это слово! В тексте романа есть фраза «в кабинете было тихо», а я бы написала: «в кабинете наступила тишина» и не потому, что не люблю слово «была», я и сама его пишу. А потому, что тишина там не была всегда. Она наступила только что, когда герой что-то сказал. И этот момент нужно подчеркнуть, что совершенно невозможно сделать таким статичным словом «было», ведь получилось бы, что это качество предмет имел всегда и имеет его и сейчас. Или «он был бледен». Нет, он не был бледен с самого рождения и всегда, он побледнел только что, когда услышал нечто... Поэтому, бесспорно, лучше сказать «он побледнел».
Повторы из-за отсутствия желания поискать синонимы часто встречаются в глаголах. «Катя пошла умылась. Потом в туалет пошел Пашка». «Пошла» - «пошел», когда есть столько других слов: ступать, переступать, шагать, вышагивать, семенить, шествовать, брести, плестись, тащиться, телепаться, направляться, держать путь, топать, переться, тянуться, проходить, маршировать, печатать шаг, держать курс... Уф, достаточно или еше? И ведь во многих этих глаголах дается оценка: а как именно герой пошел, медленно или быстро, с желанием или нехотя и т.д. в отличие от безликого «пошел»!
В первом абзаце главы 20 повторы слова «здание». Написать 20 синонимов?
Нужно бы поработать не только над словарным запасом, обогатив его новыми словами, но и постараться избавиться от слов, которые могут быть уместны в других ситуациях, например, в диалоге героев или в беседе двух соседок, а никак не в авторской речи: «тарелка с едовом и ложка» (может, с едой?), «его потряхивало» (может, знобило?), «переодеться в одёжу» (может, в одежду?), «продавец задавливал в себе интерес» и задавленное любопытство» (может, гасил и погашенный?), «Катя испуганно глянула на дверь», «они одновременно глянули на дверь», «он глянул» (может, все-таки, все они взглянули или посмотрели?).
И еще одна фраза: «сказать о том, что.... – ничего не сказать». Так бы ничего, но... повторяется она семь раз. Или больше. Не много ли?
Есть в тексте ошибки и опечатки: «затароторил» (гл.19), «славно» вместо «словно облупившуюся штукатурку наспех замазали» (гл.20), «лицам» вместо «лицом» (гл 25), «единственная защита была» вместо «единственной защитой стала» (гл 18). И это при беглом взгляде.
Думаю, справиться с этими недостатками автору как раз под силу. Ведь главное есть – умение найти в обыденной повседневной жизни нечто фантастическое и описать его так, чтобы поверили читатели!