Рецензия на роман «Лестница из терновника. 1. Знакомство»
Некоторое время назад дочитал всю трилогию Макса Далина “Лестница из терновника”. Честно говоря, у меня сложилось достаточно противоречивое впечатление об этом романе. Эта рецензия посвящена не отдельно первой части трилогии, но всей серии романов автора про контакт с цивилизацией Нги-Унг-Лян.
Основным элементом романа является фантастическое допущение о существовании обитаемой планеты, где у всех млекопитающих иной половой цикл и пол представителя не определен изначально при рождении, а выявляется в брачном поединке между потенциальными партнерами. В идеале, брачный поединок должен проходить на пределе возможностей для проигравшей стороны, поскольку именно такое действие дает максимальную гормональный ответ организма гермафродита приводящий к последующему перестроению в женскую особь с одной стороны и закрепляющий сильную эмоциональную привязанность с другой. В данном тексте я не буду оценивать математическую вероятность того как такое изменение могло закрепиться и при этом привести к возникновению расы гуманоидов схожей с человеком и общество сходное со средневековым за исключением отличий заданных конкретно этим эволюционным отличием.
Тем не менее, эта эволюционная особенность распространяешься и на разумных обитателей планеты. Она в значительной мере определяет их культуру и меняет отношение к войне, как к череде поединков, в которых переплетены Эрос и Танатос. Исключением является военно-религиозный орден в котором сознательно блокируется возможность половой трансформации. А тот факт, что метательное оружие присутствовало даже в каменном веке и армия использующая его в этом мире, вероятно, получила бы значительное преимущество - игнорируется.
В это общество внедряется “прогрессор” из “Мира Полудня” братьев Стругацких, несколько модифицированный автором. Фактически этот роман можно рассматривать как попытку инверсии повести “Трудно быть богом”. Это наблюдается и в полной противоположности “легенды” под которой происходит внедрение и в множестве других моментов. Если в “Трудно быть богом”, что очень наглядно показано в последней экранизации, жители Земли воспринимали цивилизацию как “грязное средневековье”, то у Далина это утонченное средневековье с прямыми отсылками к японских самурайским традициям и эстетике - даны практически прямые отсылки к “Сокрытому в листве” и некоторым другим японским текстам. В романе большинство земных исследователей и специалистов продолжают воспринимать цивилизацию Нги-Унг-Лян (даже Северную) как “грязную” не смотря на ее глубокую культуру. Полагаю, что здесь можно провести аналогию с классическим образом бледнолицых и круглоглазых варваров в японских предрассудках периода изоляции дополненную гомофобными проекциями.
К сожалению, не смотря на явный талант автора и прекрасный язык на котором написан роман с моей точки зрения таких моментов избыточно много и складываешься впечатление, что автор пытается рулить не только персонажами, но и читателем. Проблема не только в фокусе на тематике гендера. В тексте очень четко видны выражены конфликты имеющие явно невротическую природу и накал выраженные в двойных сигналах. Собственно, на этом и построен весь драматизм.
В результате прочтения романа у меня не сложилось впечатление, что автором была произведена попытка поиграть с ксенопсихологией. Практически любого ключевого персонажа Нги-Унг-Лян можно представить как земного подростка. Проблема гендерного неравноправия также не кажется мне центральной.
Предлагаю провести мысленный эксперимент. Давайте представим себе остров с утонченной средневековой культурой и касту воинов среди которых распространены гомосексуальные отношения. В поединке воины раз и навсегда выясняют кто из них оказывается в пассивной роли и остаться пассивным на всю оставшуюся жизнь и больше имеют право носить оружие, для того что бы не “заражать” других через риск проигрыша в поединке. Также в результате божественного ритуала “пассивные” могут воспроизводить мальчиков. В какой-то момент на этот чудесный остров приплывает бледнолицый “варвар” отягощенный “христианской” моралью…
Подводя некоторый итог, могу сказать, что у меня сложилось устойчивое впечатление, что в тексте нет ни только гермафродитов, но и женщин, а есть мужчины играющие женщин, примерно как в японском театре Кабуки незадолго до начала периода Мейдзи. Чем-то этот роман мне напоминает инверсию скрещенных между собой повести “Трудно быть богом” и польской фантастической комедии 1983 года “Новые амазонки или сексмиссия”, причем ближе ко второму источнику и со схожей концовкой.