Рецензия на роман «Миллиметр»
Да здравствует Мерлин, откопавший этот алмаз. В своей рецензии я буду много критиковать и рассуждать на тему правильности огранки - но это будут рассуждения о произведении искусства, а не о том, можно ли это произведение искусством считать. Безусловно, можно.
Существует определенная любопытная закономерность - чем книга лучше, тем больше критики можно увидеть в рецензии на нее. Я не имею в виду откровенно плохие романы - но на этом конкурсе достаточно много романов посредственных, прочтение которых не оставляет после себя каких-то ярких ощущений и глубоких мыслей. И рецензии на эти романы выглядят примерно так: язык читабельный, сюжет не плох, герои удобоваримые - читать можно. И, в общем-то, рецензия выглядит довольно положительной: вроде нигде особенно не хвалили - но и не ругали ведь тоже! А вот действительно хорошие книги хочется разбирать глубже, копать, анализировать - потому что тут и язык, и сюжет, и герои - они все на таком высоком уровне, что начинаешь воспринимать это, как некую данность. Потому что, по большому счету, в настоящем литературном произведении это всегда должно быть на уровне. Это, вообще-то, та база, на которой и должна строиться вся книга. И вот уже о том, что построено сверху, можно говорить. В противном случае получается (извините за профессиональную аналогию), что вместо архитектурных особенностей здания мы обсуждаем, как у него хорошо отлит фундамент и несущие конструкции. Тоже дело хорошее. Но искусство обычно начинается потом.
Про эту книгу можно сказать однозначно - фундамент есть. Прочный. Несущий остов - тоже. Более того, язык произведения, одно из составляющих этого остова - это вообще оригинальная конструкция, которую редко встретишь в современной архитектуре литературе, и которая применена в романе совершенно к месту. Язык невероятно вкусный, объемный, сложный - и при этом это не красивости ради красивостей, а логичное продолжение идеи, сюжета и героев. Первый же абзац романа говорит о том, что дальше всякого любителя хорошего стиля ждет пир души и именины сердца:
В тот час, когда метель набирала силу, двое молодых людей подходили к дому. Хлопья снега роились в вечернем воздухе, и сложно было рассмотреть что-либо в этом безумном снежном вихре. У подъезда парочка остановилась, и в свете фонаря стало видно, что у девушки хорошее, открытое лицо: высокий лоб и правильной формы точеный нос. Квадратная линия подбородка и развитые надбровные дуги молодого человека выдавали в нем натуру более прозаичную и земную.
Герои романа обладают каждый своим уникальным хорошо прописанным характером, который подается не простыми декларациями "Маша была хорошей девочкой, умной, доброй и веселой", а медленно раскрывается на протяжении всего текста. На мой взгляд, это высший пилотаж в подаче персонажа - постепенно открывать одну черту за другой, причем так, чтобы каждое следующее уточнение не противоречило всему, что мы уже знаем о герое, а лишь дополняло его, укрепляло этот образ. И здесь такой прием исполнен мастерски.
Сюжет и впрямь незамысловат - героиня пытается расширить границы восприятия на миллиметр, а ее рационально мыслящее и прагматичное окружение всячески пытается этому воспрепятствовать. Конфликт задан, герои поделены на условно своих и чужих - тех, кто тоже пытается хитрить с метрической системой восприятия и тех, кто использует ее по назначению - и дальше действие развивается, с Кэрроловской виртуозностью проводя нас через унылую московскую повседневность, которая усилиями главной героини и ее нестандартного мышления неожиданно превращается в настоящую Страну Чудес.
На этом я закончу свой панегирик достоинствам книги - и перейду к недостаткам.
Сначала - чисто техническая претензия. Несколько раз в романе были замечены досадные смысловые нестыковки на уровне сцен - с учетом специфики произведения в целом и, особенно, его языка, эти нестыковки здорово бросаются в глаза и сбивают с толку. Например:
Чашки зазвенели так, будто Людмила Борисовна собралась готовить чай для дюжины гостей, громко, настоятельно, требуя внимания. Мы чашки! Ничего важнее не может быть в мире. Отбросьте несущественное, забудьте о суете, оставьте ваши дела, замрите, прислушайтесь, восхититесь! Слышите?
<...>
Людмила Борисовна дождалась, пока дочь сядет, и со стуком поставила перед ней кружку, явно намереваясь что-то сообщить.
Сначала у нас идут так вкусно описанные чашки - и вот они уже превратились в бездушные кружки. Мало того, что это просто два совершенно разных вида посуды, так еще и появление кружек напрочь убивает с такой любовью созданную картинку - ибо я после этого уже не могу увидеть толком, из чего же герои будут пить - из чашек все-таки, или из кружек. В той же сцене есть несколько манипуляций с окном - и они тоже не выстроены логически. Окно в начале сцены распахнуто
Во дворе раздался размеренный шаркающий звук метлы. Кира выглянула в окно — когда оно было распахнуто, все звуки улицы беспрепятственно врывались в дом.
- а потом мать героини снова его распахивает,
Людмила Борисовна резко поднялась и распахнула окно, словно скоморохи находились на улице, и она собиралась их показать.
хотя никто окно не закрывал. После этого она снова проделывает непонятные действия - задергивает штору, а через некоторое время смотрит в окно. Или, например, в первой главе у матери есть машина, а в какой-то последующей героиня ее матери отдает. Это флэшбек? Другая машина? Из текста это совершенно не ясно - и опять же сильно сбивает с толку, поскольку разрушает такую органичную и стройную картинку.
Кроме того, в некоторый местах автор явно перебарщивает с метафоричностью и абсурдом. Вот, например, отрывок:
Затем француз повернулся к Семенычу с Зоей и выдал все русские слова, которые знал:
— Спасибо. Извините. До свидания.
Махнул на прощанье, и в следующую минуту маленький книжный магазин затрясся от мощи авиационных двигателей. Девушки смотрели в окно, как самолет поднимается над липами и взлетает в небо, унося на борту самое драгоценное — русскую литературу.
Все-таки самолет не улетал прямо от магазина. И хотя Кира и могла увидеть эту картину именно так, но Зоя явно проста и незамысловата, никакого миллиметра не ищет - и у нее самолеты должны улетать не из центра Москвы, а откуда им и положено улетать. И вместо хорошего образа получается какая-то неясность, разрушающий тонкий флер легкого абсурда, так хорошо читающегося в остальном тексте.
Однако это все мелочи. Моя главная претензия относится к персонажам - ибо больше всего в книгах я люблю персонажей и отношения между ними. И вот тут я вижу самый главный недостаток.
Во-первых, несмотря на условное деление на два лагеря, персонажи из условно нормальных людей (то есть знакомые с миллиметрами только на линейке) ведут себя на протяжении всего романа очень и очень странно. Было бы красиво, если бы они совершали совершенно обычные действия, а уже Кира со своим расширенным восприятием видела в этих обычных действиях странности. Если бы мать, главный антагонист, была прагматична и рациональна, это ярче проявило бы конфликт романа, показало бы на контрасте необходимость поиска и миллиметра. А так - мать ведет себя весьма экстравагантно, непредсказуемо, экспрессивно, и закрадывается подозрение, что дело не в отсутствии миллиметра в ее сознании, а в том, что Киру не устраивает чужой миллиметр, потому что он покушается на ее личное пространство.
И в этом, на мой взгляд, главная ошибка романа. Главная героиня не видит других людей. Она настолько озабочена собой, своими скворцами и банками, поиском себя и своего смысла жизни, что мало кого замечает вокруг. Люди ей неинтересны. Они ей мешают, раздражают ее, потому что те почему-то никак не могут понять сходу всех ее интересов, разглядеть ее собственный миллиметр - а пытается ли Кира разглядеть его в других? Нет. На деле мы видим противостояние двух совершенно эгоцентричных установок - и главная героиня не вызывает у меня никакой симпатии только потому, что ее эгоцентризм основан не на прагматичных интересах, а на поиске себя. И поэтому пустая банка так и не наполняется смыслом - потому что Кире нечем ее наполнить. Она ничего не может предложить миру, ничего не способна в него вложить.
И из-за этого весь роман, который начинался для меня большим эстетическим открытием, заканчивается сплошным разочарованием. Конфликт не заканчивается катарсисом, откровением - он просто сходит на нет, ибо на деле и высосан из пальца. Весь пафос героини по сути сводится к тому, что она не хочет, как все - поведение, характерное для подростка, но странное для женщины после тридцати. И заканчиваются ее попытки отстоять свою точку зрения довольно невнятно - всю книгу героиня сопротивляется попыткам матери с кем-нибудь ее свести, потому что не видит смысла выходить замуж - и в результате вступает в отношения с тем самым мужчиной, с которым ее и пытались свести. Почему? Что изменилось? Почему все это время она настаивает на том, что они с этим мужчиной друзья, а затем ничто же сумняшись признает, что не друзья? Мне нравится история этих отношений - нет, не так, мне нравится Петя, как единственный привлекательный персонаж во всей этой истории (и единственный человек, который на протяжении книги делает что-то для других, а не для себя), и очень хорошо, что девушка Кира попала в его руки - но опять же ее поведение я не могу объяснить ничем, кроме банального "хочу/не хочу". Может быть, с его помощью ей и удастся действительно расширить свое сознание - в том смысле, в которым его действительно нужно расширять, на мой взгляд.
В целом роман - это очень достойное произведение, блестяще написанное и имеющее "не общее" выражение лица. Однако его идея, точнее, ее реализация в романе, не дотягивает по уровню до технического исполнения этой идеи. Как простенькая мелодия, сыгранная скрипачом-виртуозом - ее было приятно слушать, но каких-то струн души, увы, она у меня не затронула. Тем не менее, я ничуть не жалею, что роман мною прочитан, и очень советую прочитать его всем остальным - скорее всего, вы увидите тут свои смыслы и, безусловно, получите удовольствие от чтения.
И в качестве финального аккорда я приведу здесь замечательное стихотворение Анны Логвиновой - потому что оно, на мой взгляд, как нельзя лучше передает атмосферу книги:
Ну, жирафствуй. Я в наш город вернулась.
Я смешная в этой кожаной куртке.
Из-под ног выскакивают кулицы
и вспархивают переутки.
Мы живём в Москве, мы - москиты,
впившиеся в Красную лошадь.
Оставляю все медвери открытыми
и волкна тоже.
Я на зебрах не пишу своё кредо.
Лишь на заячьих листочках капустных.
Мы змеёмся каждую среду,
но зато по четвергам нам мангрустно.
Раньше буйвольски хотелось анархий,
а теперь глаза от кротости узкие.
Расскажи мне про мои щёки хомягкие
на языке кенгурусском.