Рецензия на роман «Рождение экзекутора»
По личным причинам не люблю фантастику, и потому бралась за первый том с некоторой опаской. Но вскоре поняла: опасаться нечего, потому что фантастикой в романе и не пахнет. Нет, космические корабли где-то там сине-звёздным фоном бороздят просторы вселенной, но их значение не выходит за рамки внешнего антуража. Действие романа вполне могло бы развиваться в пределах земли, в какой-нибудь крупной генно-инженерной фирме, имеющей отделения на разных континентах. Ничего бы принципиально не изменилось.
Жанр же самого романа — это эротика БДСМ, и он вполне отвечает канонам жанра. В центре - отношения двоих: садиста императора Джи и его подопечной — мазохиста-экзекутора андрогин-андроида Хакисс/Стива. Действие строится по классическим канонам: император для юной Хакисс и отец, и любовник, и учитель, и мучитель. Её роль в романе — преодоление боли и подготовка для единственного задания, ради которого она, собственно, и создана, но в её восприятии картинка выглядит так, словно смысл её жизни- Джи.
Безвыходность положения героини усилена контролем над её мыслями, император планомерно и целенаправленно проводит своего экзекутора через ряд испытаний и предательств, в результате чего героиня… начинает думать о предмете своего обожания несколько критически, в отчаянии покушается на него и пытается в ограниченном пространстве тотального контроля что-то узнать о себе. Эволюция ничтожна, но слабые люди вообще чрезвычайно упрямы и эмоционально неизменны.
При этом, на мой взгляд, в развитии этих отношений автором упущен интересный шанс антиномичного развития: вот если бы вместе с контролем героини над её болью резко уменьшался бы процент ее зависимости от Джи, это придало бы роману большую напряжённость, поставив перед героем почти неразрешимую проблему и позволив глубже раскрыть образ Джи, который за все время действия ни разу не выходит из своего амплуа и в итоге становится неинтересен. Арки персонажа, его эволюции здесь нет. Впрочем, робот есть робот.
Героиня же, как только освобождается от контроля Джи, способна меняться радикально. Особенно интересны, и скажу больше, шедевральны сцены пребывания Хакисс в роли битерере Лардарошсу в Цветнике диктатора Дитсайрса. Откуда вдруг берутся в плаксивой девочке чувство собственного достоинства, ум, сарказм и милосердие? И почему все это было парализовано/блокировано в ней на базе? Подавляющая мощь императора? Но в это не веришь: мысли этого героя примитивны до крайности, его рассуждения выдают не очень умного человека. Мы не видим в нём ни эмоционального богатства, ни великих талантов, и в итоге начинаем смутно подозревать, что зависимость героини от Джи просто встроена как элемент в её систему, что сразу обесценивает и обесцвечивает напряжённый любовный конфликт.
Добавлю, что эротика вообще-то о-о-чень тяжёлый и сложный жанр. Почему? Любовный акт механичен и довольно однообразен, прочтя первую любовную сцену, читатель обычно доволен, но упаси Бог, если вторая повторит ее. Двукратный повтор вызывает раздражение, третий — скуку и отторжение. Камасутра интересна, но кама с утра до вечера — это уже слишком. Читатель начнёт зевать, или того хуже — смеяться. Чтобы избежать этого, необходимо менять антураж, героев, приёмы, а, главное, внутренний смысл постельных сцен. В романе автора читабелен первый эпизод близости Джи и героини, и второй - соития битерере Лардарошсу и Дитсайрса. Остальное — повторы. Добавлю, что сугубо сложны в описании половые девиации. Большинство читателей не увлекаются садо-мазо, и постоянный упор на боль, как источник наслаждения, воспринимается негативно. Вообще же больше четырёх-пяти любовных сцен ни один роман не выдержит. Устрицы вкусны, но целую бочку никто не съест.
Написано при этом все сочно и красочно: в цвете, звуке, в шуме и гаме. Сцены динамичны, да и весь текст вообще движется напряжённо и уверенно, нигде не провисая. Язык и стилистика очень хороши, достоверность показанного особых сомнений не вызывает, вот разве что одежда из хлопка и льна на черт знает какой планете удивляет, и меню у героев вполне земное, кофе особенно порадовал, ну да ладно, я не блохолов.
При этом автор явно является сторонником иллюстративности, а не описательности: все качества героини показаны через череду эпизодов, последовательно раскрывая её историю, душевное состояние, судьбу. На обложку автор выносит суждение писателя Нестора Черных: «Соблюдение девиза «Не говори — покажи!» Минимум объяснений. Всё происходящее описывается как данность, как хроника, без лишних реплик героев или отвлечённых размышлений автора».
Так и есть. Но как известно, у обратной стороны всегда есть обратная сторона: на самом деле отказаться от авторского фокала в романе так же невозможно, как отказаться от воздуха в жизни, и мы все равно видим Джи, в одиночестве размышляющим над судьбой Хакисс в авторском фокале. Кто иной расскажет нам об этих мыслях? Но в романе жёстко продекларирован отказ от авторских оценок и акцентов. И это выполнено.
Однако к чему это приводит? Автор вынужден в десятке эпизодов описывать мазохизм, слабость и сентиментальность героини-жертвы вместо того, чтобы прописать эту мысль одной строчкой. Лично я бы поверила - по первому диалогу героини с Джи. Он один мне уже все сказал. Но обозначь автор эту мысль одной строкой — что делать дальше? Дальше пришлось бы насыщать роман событиями, внутренними и внешними конфликтами, выжимать воду и добавлять глубины. Ведь в первой части практически ничего не происходит: героиня живёт с Джи и выполняет рутинную работу по награждению/наказанию каких-то планетарных царьков. Падающий невесть откуда кусок планеты да Цветник — вот и все запомнившиеся события первой части.
Но автор идёт по другому пути: пренебрегая событийностью и интригой, он насыщает роман эмоциями, и эмоциональность текста зашкаливает. Это не страшно: многим именно эмоций сегодня и не хватает. Меня поток чувств героини тоже несколько увлёк, и только одна мыслишка мешала погрузиться в волны ощущений до конца: всё время думала, уместила бы я подобный сюжет в рассказ на двадцать тызнов или хватило бы и десяти? В итоге: эмоций много, однако событий и сюжетных поворотов на квадратный дюйм текста явно недостаточно.
...Вторая часть возвращает нас к исходным фабулам фантастики: действие перешло на землю и явились пришельцы. Эти главы почему-то показались глотком свежего воздуха: так однообразны были до того приключения Стива, его плановые выезды и спасения, противостояния с безликим Крисом, одни и те же садо-мазоудовольствия и боли. Кстати, сугубо непонятной осталась мысль о невозможности самоудовлетворения для ажлисс. Вечную жизнь дали, а дрочить не научили? Натяжка тут, воля ваша. Но теперь с прибытием пришельцев действие оживает, читатель соотносит себя с чем-то близким и знакомым ему.
Однако отрешение от авторских оценок, летописное перечисление произошедшего и суровый пересказ диалогов до конца не изменяют автору. В последней встрече Джи и героини, она, уже знающая все, остаётся всё той же жертвой, несмотря на то, что управляет Джи. Арка персонажа и тут провалилась. Не меняется и Джул, неизменными по ходу действия остаются все персонажи. Впрочем, повторюсь, чего и ждать от роботов, пусть и чувствующих?
Добавлю, что в книге проступают также элементы антиутопии, размышления о социуме, устойчивости мира, прогрессе, гармоничном балансе кнута и пряника при управлении. Но в чем идейность, сиречь основная мысль текста? Её, в общем-то, тоже нет, и похоже, что автор принципиально отказался что-то навязывать читателю.
А что в итоге? Каково то последействие, что заставляет по прочтении возвращаться мыслями к тексту, перебирать эпизоды, думать о героях? Вот тут сложнее. Когда поток эмоционального накала схлынул, в моей голове осталась одна битерере Лардарошсу в зелёной негнущейся юбке и соломинка, через которую она, подобно пчелке, тянула сладкий нектар...
Это и была цель автора или я просто никудышный читатель?