Рецензия на роман «Ойкумена»
Правду сказать, ещё за пять глав до финала я был уверен, что не стану писать на этот роман рецензию, а ограничусь парой слов в комментариях - но в итоге моё мнение изменилось. Это будет очень бестолковая короткая рецензия, однако оставлять её в комментариях я не хочу.
И по традиции, прежде чем читать дальше, включите подходящий саундтрек. Для этого романа я выбрал вам две очень непохожие, но равно подходящие ему мелодии. Начните с этой...
И продолжите этой (прямо с текстом и видеорядом):
Итак, первая польза, которую я извлёк из чтения романа - осознание того, насколько же я не выношу сюжеты с попаданцами. Не спрашивайте, как это соотносится с тем фактом, что я пишу уже четвёртый роман с попаданцами в сюжете. Наличие в сюжете попаданца вызывает у меня такое отторжение, что я не способен адекватно воспринимать книгу, даже если она является деконструкцией данного сюжетного хода. А "Ойкумена" является именно деконструкцией попаданчества. Причём вовсе не в стиле чернушных шуточек, популярных у писательской братии про "Попал в Средневековье и тут же умер". Книга Игоря - очень добросовестно расписывает, как и что должно сложиться, чтобы человек из нашего мира и времени выжил в более-менее реалистичном фэнтезийном средневековье. Доля удачи, доля здравого смысла, доля правильно применённых навыков - и долгий, болезненный путь к хоть какой-то самостоятельности в суровом чужом обществе. Кроме того, книга вполне подпадает под определение "роман-учебник". Объём справочного материала, который прошёл через руки автора, огромен, и прочитав "Ойкумену", читатель узнает массу полезного и интересного - почему прежде носили деревянные башмаки, как ухаживать за лошадью, как ампутировать конечность и ещё миллион вещей. За всем этим, кроме того, стоит не только голое желание просто показать "как правильно попадать персонажей" - автором придуман интригующий и живой мир, переживший магический апокалипсис, полный загадок и тайн. Этим сеттинг Ойкумены напомнил мне Талар из ранних книг Александра Бушкова, в которых уже закидывались удочки загадок об истории мира, но ещё не давались на них ответы (по большей части разочаровавшие в поздних томах). Мир дополнен сюжетом - финал романа привлекает загадкой и обещает интригу.
Кроме сеттинга хочется похвалить и персонажей - живых и убедительных. А ещё то, что автор удержался на тонкой грани - показать "лихих людей", живущих суровой и не до конца законной жизнью так, чтобы им можно было сопереживать. Часто в погоне за "реализмом образов" автор тёмного фэнтези скатываются в банальную чернуху, из-за чего от центральных персонажей сходу начинает тошнить, а чтение теряет всякий интерес, ибо единственное, что может порадовать читателя - скорая мучительная смерть протагонистов, которая если и произойдёт, то в самом финале. Игорю удалось избежать этой ловушки - и тем он напоминает уже не Бушкова, Сапковского, который, к слову, указан автором в списке источников вдохновения.
И к слову, я не удержался от лёгких параллелей с собственными персонажами, которые тоже в одной из книг занимались кое-чем похожим, и включали в свой состав несколько пересекающийся набор типажей.
За что книгу можно поругать? Тут мне говорить сложно - я ведь уже признался, что наличие в сюжете попаданца очень исказило мне беспристрастность восприятия. Удивительное дело - неприятие героини сошло на нет к финалу. Видимо потому, что попаданка Лена совсем влилась в окружающий мир и её происхождение перестало выделяться. Судя же объективно, выделю две вещи.
Первая - как и в случае с ранее отрецензированным "1919", роман долго раскачивается. Если читателя не ухватит сюжет с попаданством, то придётся довольно долго ждать появления интриги - не всякий дождётся, полагаю.
Вторая вещь - сущая мелочь, которая существенна, возможно, только для меня. А именно - Игорь использует в тексте весьма характерные словечки из своего специфического жаргона. Ну, знаете, обычно в литературной русской речи женщину не называют "феминой", Средние Века - "медиевалом", а врача (современного) - "медикусом". Игорь регулярно так делает в своём блоге в ЖЖ, но видеть эти словечки в авторской речи в романе было как-то дико. Ладно бы, прямая речь кого-то из персонажей - сошло бы за колоритный говорок. Но авторская? Нет уж, извините, принять такое я не могу.
Напоследок - картинка из веб-комикса "Мраморные врата", на которой я упорно вижу развитие попаданки Лены как персонажа...
И цитата из Бушкова, которую я приводил в комментариях к роману - и которую считаю нужным привести здесь. Она и правда весьма интересна сама по себе, а в контексте романа - особенно.
После долгого молчания Сварог спросил:
- Значит, всякий раз проколы были связаны с... летательными аппаратами?
- Не только. В две тысячи третьем один из наших мелких агентов на захолустной ярмарке наткнулся на обыкновенного баронского крестьянина, щеголявшего в странной одежде, не похожей на все, что к этому времени было известно. Поскольку существовала обширная инструкция - кстати, она действует до сих пор, - предписывающая сообщать по начальству обо всем... непохожем, агент поднял тревогу. Землероба сгребли в тот же день возле родной деревеньки. Странная одежда оказалась курткой из синтетического материала, сделанной во времена, непосредственно примыкавшие к Шторму. Это определили довольно быстро. А вот ее бывший хозяин... В один прекрасный день он взял да и объявился в той деревушке. Попросту вышел из леса, производя впечатление то ли тронутого, то ли пьяного. Упорно твердил, что прибыл из другого мира, всему изумлялся, молил объяснить ему, что случилось с планетой, - словом, с точки зрения захолустных баронских крестьян, был то ли юродивым, то ли попросту скорбным на голову...
- А сам он что говорил?
- До самого не добрались по уважительной причине - он к тому времени лет двадцать уж был покойником. Умер от старости вполне естественной смертью. Несколько стариков его помнили, они-то и рассказали... Видите ли, он, немного придя в себя и осмотревшись, должно быть, понял, что бесповоротно вырван из своего времени и пространства. И, как ни странно покажется, прижился в деревне. Оказалось, умеет возиться с железками, кузнец как раз искал толкового подручного... Ремесленники в деревне всегда нужны, доложили управителю, выделили ему хатенку, приписали к манору, а там и невесту подыскали. Ну, прижился. Полиция по его душу не приезжала, в розыскных листах не значился - так чего же беспокоиться и мудрить? Пусть себе возится в кузне... Деревня - замкнутый микрокосм, знаете ли. Особенный мирок, в некоторых отношениях почти что другая планета. Говорят, первое время рвался в город, то ли к властям, то ли к ученым людям. Потом притих. Должно быть, наслушался того-сего о Шторме, понял, что деваться некуда. Ну, прожил отведенный природой срок, помер - а одежда осталась. Куртка была очень уж добротной, и в конце концов тот обормот, сосед его бывший, рискнул напялить одежонку, когда поехал на ярмарку... Был еще один случай. Еще один человек. Никто его никогда не видел, но о нем написал святой Рох во втором томе "Печальных странствий". Они случайно встретились на каком-то постоялом дворе в ронерской провинции. Мы самым тщательнейшим образом анализировали текст и пришли к выводу, что ошибка исключена. Собеседником святого мог быть лишь человек, переместившийся во времени из периода, опять-таки непосредственно примыкавшего к Шторму. Вот только его следов не отыскали, как ни старались. Известно только, что он состоял в свите какого-то вельможного герцога. Должно быть, сумел адаптироваться лучше, нежели тот, из деревни. Или попросту встретил в нужном месте нужных людей, не каких-то задрипанных крестьян... В конце концов, язык практически не изменился, это ему облегчало дело. Неглупый и решительный человек мог, преодолев шок, врасти в тогдашнюю жизнь, оставшись для нас незамеченным. Очень возможно, были и другие - те, кто в наше поле зрения не попал... Вы понимаете теперь, чего я опасаюсь?
И на этом всё - мой долг выполнен, меня ждёт работа!
