Алёна1648

В этой книге акцент на внутренней мир, а не на действия

Мне всё равно, осуждаете вы или нет. Своё мнение можно и при себе держать — особенно если оно никого не обогащает, а просто пытается принизить. Уважайте чужие выборы, даже если они не совпадают с вашими.

Не совсем то имелось ввиду

Спасибо за подробный фидбэк — он помогает лучше понять восприятие читателей. Отвечу на важный момент про профессию героя.

Да, Мирослав — стоматолог. В его работе (особенно в условиях 1935 года, где он оказывается) лечение чаще всего происходит сразу на приёме: удаление, пломбировка, чистка — это не терапия, где назначают курсы. Он не отпускает пациентов без лечения, если в сцене не указано обратное по причине сюжета или вмешательства извне. Важно понимать: он не терапевт, не невролог и не эндокринолог. Он медик, работающий с инструментом, часто — оперативно. Потому и логика сцен строится вокруг мгновенных решений, а не расписанных назначений.

Что касается «нытья» — тут уместнее назвать это психологической правдой героя, брошенного в чужую эпоху. Это человек из 2025 года, оказавшийся в тоталитарной машине 1935 года. Страх и сомнение — не слабость, а часть взросления. Событийность будет усиливаться по мере продвижения сюжета — и внутренняя трансформация героя тоже.

Благодарю за отзыв)

Благодарю вас за такой отзыв. Сравнение с «Графом Монте-Кристо» — это высокая планка, и если моя история отзывается так глубоко, значит, всё было не зря. Да, эта книга не бережёт — она режет, стягивает и тянет внутрь. Но именно потому и нужна: чтобы называть то, что часто прячется за молчанием. Благодарю за то, что читаете)))))

Благодарю за отзыв)

Благодарю за отзыв)

Нет, на самом деле эта книга для простого человека очень опасно, для жителей другого мира она не опасна, потому что это низший уровень артефакта, но для людей очень опасно.

Всё в порядке)

Здравствуйте, благодарю за совет, я это знаю. Просто у меня сюжет развивается медленно и поэтому я выкладываю несколько глав за раз, чтобы было интересно)

Имеется в виду, что либо он добровольно адаптируется, либо не добровольно, поэтому это не «масло масляное»)

Посмотрим-посмотрим)))

Это так нужно, то есть это мистика на грани с реальностью)

Благодарю за отзыв)

Здравствуйте, GPT

Здравствуйте, та была лучше?)

Благодарю. Это не фанфик. Просто мне понравилось это аниме. Но эта книга немного о другом)

Спасибо вам большое за такую глубокую и проникновенную рецензию. Я очень рада, что вам удалось уловить именно то состояние, которое я старалась передать в книге — это ощущение зыбкости, распадающейся реальности и внутреннего кошмара, который постепенно захватывает героя.

Ваши слова про «параноидальный сон» и «удушье» особенно откликнулись — именно этим я хотела поделиться: внутренней изоляцией, когда внешний мир перестаёт быть опорой, а остаётся только собственное сознание, которое становится и клеткой, и единственным миром.

Я понимаю, что такой текст требует от читателя особого настроя, и благодарна вам за то, что вы готовы были войти в это пространство, полное тревоги и зыбких смыслов. Для меня было важно, чтобы у каждого, кто откроет эту книгу, возникло чувство — пусть некомфортное, но честное — что он стал частью этого сна.

Спасибо вам ещё раз — за внимание, за откровенность, за то, что так чутко отозвались.

Имеется ввиду без соплей? Я просто не люблю, когда рассусоливают)

Благодарю за отзыв)

Почему?

Благодарю за внимание к моим “опусам”. Судя по реакции — вы всё же прочли. Не переживайте: стол у меня прочный, всё выдержит. А для остальных — ключ в тексте, если захотят открыть. И вообще я же никого не заставляю читать. Не нравится — не читайте. Тоже мне, проблема

Благодарю за отзыв и за лайк)

Благодарю за отзыв)

Благодарю за отзыв)

Благодарю за отзыв. Я считаю, что ужасы должны медленно погружать в атмосферу)

Вы пишете с иронией, но за ней — очень распространённое и, к сожалению, ошибочное представление: будто ребёнку нужно «сюсюканье» и «пупырышки», а не границы и реальность.

На самом деле ребёнку не нужно рабское обожание. Ему нужно эмоциональное присутствие, уважение к его чувствам и понимание, что он важен не только как объект заботы или инвестиций, но как живой человек с внутренним миром.

Игрушки, кружки, брендовая одежда — не заменяют тёплого взгляда, спокойного разговора, умения сказать «я тебя слышу» и «я рядом».

И дело не в избалованности. Дело в том, что отсутствие эмоционального контакта обесценивает всё материальное. И это не каприз, это базовая психология привязанности.

Никто не требует от родителей «пресмыкаться». Речь о другом — о внимании, которое нельзя купить, но которое остаётся в человеке на всю жизнь. Или — не остаётся. И тогда мы встречаем взрослых, которые не знают, как чувствовать, как просить о помощи и как строить близость.

Спасибо вам огромное за такие искренние и глубокие слова. Вы очень точно описали то, что часто ускользает — пустоту, которая остаётся, когда человеку вместо поддержки дают дежурную фразу.

Да, именно так — «не обижайся», «не переживай» звучат как будто забота, но на деле они отталкивают и заставляют человека замолчать. А ведь в трудный момент больше всего нужно — не совет, а присутствие. Просто быть рядом, услышать, дать понять: «я вижу твою боль, и она важна».

Вы абсолютно правы: чувствительность — это не слабость, а способность к эмпатии. И каждый, кто умеет по-настоящему поддержать, делает мир чуть безопаснее.

Спасибо, что прочитали, что откликнулись. Спасибо, что вы — из тех, кто чувствует. И вы тоже берегите себя. Таких, как вы, очень не хватает.

Да, вы правы — обида действительно может использоваться как манипуляция, особенно если человек сознательно или бессознательно стремится вызвать чувство вины, получить контроль или внимание. Это реальность, и об этом важно говорить честно.

Но при этом обесценивать любую обиду как манипуляцию — значит лишать человека права на реальные переживания.

Обида может быть честной реакцией на нарушение границ, на холод, на предательство, на эмоциональную глухоту. И в этом случае она не направлена на управление другим — она просто озвучивает боль.

Даже если обида сопровождается другими эмоциями — гневом, разочарованием, страхом — это не делает её фальшивой.

Это делает её живой. Человек может не уметь сразу выразить словами, что именно произошло, но его эмоции имеют значение, даже если кому-то они неудобны.

Важно различать: манипуляция — это способ получить власть, а обида — это сигнал: «мне плохо, и я не чувствую, что меня слышат».

И если мы автоматом объявляем каждую обиду «игрой», мы рискуем никогда не услышать тех, кому действительно больно.

Ваше право — не соглашаться. Но называть освещение сложной темы идеологией — это уже подмена понятий. Я никому ничего не навязываю и не говорю «все обязаны думать как я». Я поднимаю вопрос, который у многих вызывает отклик, потому что они жили в этом, а не читали о канаве в теории.

Вы сравниваете физическую защиту ребёнка с попыткой проговорить эмоциональную боль, игнорируемую десятилетиями. Но спасти ребёнка от грязной канавы — не то же самое, что заставить его всю жизнь благодарить за то, чего он не чувствовал.

Если кому-то не помогли, а потом всю жизнь твердили: «тебя любили, просто ты не понял» — это не забота. Это газлайтинг.

Я не психолог и не претендую. Я врач и писатель, который умеет слышать. А вот отрезать тему с формулировкой «не трогайте, а то хуже будет» — это уже и есть идеология. Та самая, от которой страдают молча — годами.

Вы говорите, что у меня «идеология». Но при этом сами продвигаете своё мировоззрение как единственно верное — то есть тоже транслируете идеологию, просто под другим углом. Получается, за что боролись — на то и напоролись.

Если вы считаете, что мнение, отличное от вашего, — это навязывание, а своё мнение — это истина, то диалог становится невозможным.

Я никому не навязываю свою позицию. Я освечиваю тему, которую десятилетиями принято было замалчивать. А вот вы, судя по агрессии, пытаетесь её снова заглушить — только теперь под лозунгом «борьбы с идеологиями».

Вы выразили распространённую точку зрения — и в идеале так и должно быть. Но, к сожалению, далеко не всегда любовь есть, просто плохо выраженная. Иногда её действительно нет — есть безразличие, раздражение или даже отвращение, особенно если ребёнок появился нежеланно, под давлением или случайно.

Фраза «они просто не умеют выражать» удобна — она позволяет обойтись без оценки, без признания, без вины. Но она не помогает тому, кто вырос в холоде и тишине, и всю жизнь не может понять: это его не любили или просто «так странно любили».

Любовь, которую не видно, которую не чувствуют — это не опора, а пустота. И об этом важно говорить вслух. Не чтобы обвинять, а чтобы понимать — и не повторять.

Да, я врач-гинеколог. И да, я пишу статьи, в том числе на социальные и психологические темы. Это не «заниматься не своим делом», а иметь широкий профессиональный и человеческий кругозор.

Если вы думаете, что врач ограничивается только приёмом пациентов и ультразвуком — вы просто плохо представляете себе специфику этой профессии. Гинекология — это не только про физиологию. Это про насилие, стыд, психологические травмы, семейные конфликты, давление, одиночество. Всё, о чём вы называете «не своим делом», я слышу от реальных людей каждый день.

Разоблачать мифы — это не политика, это информирование и просвещение, особенно в тех зонах, где молчание убивает. И если кто-то из специалистов может говорить вслух то, о чём другие боятся даже подумать, — он делает это не вопреки профессии, а именно потому, что ему не всё равно.

Извините, но вы говорите полную чушь. По вашей логике, чтобы писать о боли, обязательно нужно самому через неё пройти. То есть, врач не может говорить о депрессии, если сам в ней не был. Или специалист по насилию не имеет права обсуждать тему, если не был жертвой? Это абсурд.

Я пишу не от имени «пострадавшего человека», а как наблюдатель, профессионал и аналитик, который умеет структурировать тему и донести её до читателя.

Вы называете это «нейрошаблоном», потому что не смогли услышать суть. Но это не значит, что текста нет. Это значит, что вы смотрите на форму, а не на смысл.

Наличие души — не в том, чтобы вслух страдать. А в том, чтобы честно говорить о том, о чём обычно молчат.

Вы правы в одном: насилие по отношению к женщинам — системная и острая проблема. И умалять её — недопустимо. Но это не значит, что о других формах насилия нельзя говорить вообще.

Если 2% замалчиваются, высмеиваются и не признаются — они становятся невидимыми жертвами.

И даже одна замолчавшая жертва — это уже повод для разговора, не конкуренция боли.

Что касается мужской солидарности — к сожалению, она чаще работает в формате «не позорься», чем «я тебя понимаю», особенно когда речь идёт о насилии. И именно поэтому мужчины часто молчат. Не потому что не страдают, а потому что знают: их боль не вписывается в общественную картину допустимого.

Говорить об этом — не значит отвлекать от женской темы, и не значит искать чьё-то одобрение. Это значит признавать, что боль не имеет пола, и что право на безопасность действительно должно быть у всех. В том числе у тех, кого привыкли не замечать.

Я не стараюсь получить чьё-то одобрение. Я врач, и моя цель — освещать важные социальные и психологические темы, которые влияют на здоровье и качество жизни людей. Это не поиск симпатий, а профессиональный интерес и человеческая позиция.

Если следовать вашей логике, то каждый мужчина, который говорит о проблемах женщин, «ищет женское одобрение», а каждая женщина, поднимающая сложную тему о мужчинах, — «пытается понравиться». Это упрощённый, увы, стереотипный подход.

Я поднимаю то, о чём обычно молчат. Не чтобы угодить, а чтобы дать голос тем, кого не слышат.

Если это вызывает раздражение — возможно, не потому что тема лишняя, а потому что она выходит за пределы привычной картины мира.

У меня, если честно, складывается впечатление, что та агрессия, с которой вы реагируете на статью, может быть связана не с её содержанием, а с чем-то личным. Такое ощущение, что вы не просто не согласны — вы как будто чувствуете угрозу, будто кто-то вторгся на вашу территорию.

И, простите, но когда человек с такой яростью отрицает саму возможность, что мужчина может быть жертвой, у меня возникает вопрос: а может быть, вы сами когда-то переходили границы? Может, именно поэтому вам так важно убедить всех, что я «неправа»?

Если это не так — хорошо. Но если в этом есть хоть доля правды, то статья, похоже, попала именно туда, куда и должна была.

Потому что насилие — это не всегда про силу. Иногда — про оправдание собственной власти.

Вы, похоже, читали невнимательно. В статье не отрицается насилие против женщин и не оправдывается мужская агрессия. Речь идёт о другой, менее обсуждаемой стороне проблемы — и это не значит, что одна тема исключает другую.

Вы начинаете вымещать агрессию на авторе, хотя текст написан спокойно, без нападок и с уважением к пострадавшим любого пола.

То, что вы не понимаете суть, не означает, что это бред. Возможно, вы просто не готовы воспринять тему шире привычных рамок — или, как бы жёстко это ни звучало, ещё не доросли до этого умственно.

Понимание не всегда приходит сразу. Но это не повод переходить к обвинениям.

Вы правы: по статистике большинство жертв домашнего насилия — это женщины. И об этом нужно говорить честно, громко и системно.

Но это не значит, что другие формы насилия можно игнорировать только потому, что они встречаются реже.

Тема статьи — не в том, чтобы обесценить женскую боль, а в том, чтобы напомнить: насилие не перестаёт быть насилием в зависимости от пола. Даже если это 2% — это тысячи реальных людей, которые страдают в тишине, потому что их боль считается «несерьёзной» или «нелепой».

Право на безопасность — универсально.

И защищать женщин не значит отказывать в защите другим.

Это не конкуренция страданий, а стремление к справедливости для всех.

Я тоже читаю ваши комментарии — и создаётся впечатление, что вы видите манипуляцию везде, где звучит просто другая точка зрения. Это не потому, что все вокруг пытаются кем-то управлять. А потому, что вы сами привыкли воспринимать любое несогласие как атаку. Или потому, что привыкли манипулировать — и теперь подозреваете в этом других.

Поддержка — это не «маска зла». Это элементарное человеческое участие, без претензий и давления.

Но если вы не умеете её принять — это не значит, что она ложная. Это значит, что у вас другой опыт и другие установки, и вы проецируете их на всех подряд.

Если вам ближе жить в системе «все должны» — пожалуйста. Но не нужно обвинять других за то, что они выбрали уважать личные границы.

Спасибо вам большое за такие добрые и глубокие слова. Это именно то, ради чего и пишутся такие статьи — чтобы кто-то почувствовал: он не один, его чувства настоящие, и о них можно говорить вслух.

Вы очень точно подметили: любовь — это не вещи и не бытовой комфорт, а эмоциональное присутствие, внимание, искреннее тепло. Иногда ребёнок чувствует себя нужным и любимым в самой скромной обстановке, просто потому что рядом — живой, тёплый, честный родитель. А иногда в полном достатке — растёт в пустоте.

И правда в том, что любовь нельзя заменить ничем. Ни деньгами, ни контролем, ни жертвами «ради». Её нужно показывать, говорить о ней, подтверждать неформально — в мелочах, в принятии, в спокойствии.

Спасибо вам за поддержку. Такие комментарии — напоминание, что мы не зря поднимаем сложные темы.

Берегите и вы себя. И продолжайте нести эту осознанность в мир — она очень нужна 

Благодарю за отзыв)

Вы правы в том, что родительство — это совершенно другой опыт, и взгляд с этой стороны действительно многое меняет. Но это не отменяет боли и последствий, с которыми сталкиваются те, кто уже вырос и чувствует, что был нежеланным, отверженным или эмоционально брошенным.

Эта статья — не обвинение родителей вообще. Это попытка дать голос тем, кто был ребёнком в трудной семье, и кому всю жизнь говорили «не жалуйся, ты просто неблагодарный». Мы не противопоставляем позиции — мы дополняем картину. Чтобы понимание было полнее, а не односторонним.

Когда ты сам становишься родителем — ты, наоборот, лучше понимаешь, как важна осознанность, тепло и присутствие. И это тоже подтверждает: ребёнок чувствует гораздо больше, чем принято думать.

Спасибо за вдумчивый комментарий.

1. Вы правы в том, что прощение и примирение — разные вещи. Но проблема в том, что людям часто навязывают прощение как моральную обязанность, даже без признания вины со стороны обидчика. В этом случае оно перестаёт быть внутренним выбором и превращается в форму психологического насилия. Напоминание о последствиях «непрощения» чаще используется не для исцеления, а для давления и молчаливого оправдания агрессора.

2. Признание родителей как части психики — факт, но он не обязывает к примирению. Самопринятие не равно оправданию обидчика. Иногда, чтобы принять себя, человеку как раз и нужно установить дистанцию — и признать: да, это было, это повлияло, но я больше не обязан это тащить. Контроль над последствиями не всегда требует контакта с причиной.

3. Фраза «я не просил меня рожать» не о солипсизме. Это не о сравнении жизни и не-жизни, а о простом напоминании: человек не должен быть обязанным благодарностью за сам факт появления на свет, особенно если его потом встречают холодом или жестокостью. Идея, что «жизнь — всегда благо» — философская, а не универсальная истина. Благо — это не сам факт жизни, а то, что в ней происходит и как с тобой обращаются.

Ваш взгляд — рациональный, юридический. Он понятен. Но жизнь — не судебный процесс. И иногда, чтобы исцелиться, человеку нужно не формулировка, а право на чувства. Даже если они кому-то кажутся неправильно сформулированными.

Спасибо вам за эти слова. Очень важно знать, что то, что я пишу, откликается и не остаётся в пустоте. Тема непростая, но молчать — ещё тяжелее. Если кто-то благодаря таким текстам чувствует себя чуть свободнее или увереннее — значит, всё не зря :)

Вы пишете о свободе выбора, но предлагаете фактически штрафовать за бездетность, причём в размере, который будет ощутимым даже для экономически стабильных людей. Это не про свободу. Это про экономическое принуждение — в обратную сторону.

Если человек не хочет или не может иметь детей — налог не сделает его хорошим родителем, а вот разрушить его финансово и психологически может вполне.

Фраза про «детей, рождённых в нищете» — не из политики стерилизаций. Это из наблюдения реальности. Неравенство, бедность, отсутствие доступа к психотерапии и базовому образованию действительно создают условия, в которых дети страдают. Это не лозунг. Это факты, подтверждённые десятилетиями исследований.

Речь не идёт о том, чтобы кто-то «не смел рожать». Речь о том, что рожать — это не обязанность, а ответственность. И если государство хочет поддерживать рождаемость, пусть делает это через доступ к медицине, жилью, образованию и поддержке семей — а не через налоги на тех, кто делает честный выбор в пользу бездетности.

Свобода — это когда можно выбрать, не опасаясь быть наказанным за любой из вариантов. А не когда одну из опций просто делают неприемлемой.

Вы говорите о рождаемости как о функции: лишь бы было больше. Но при этом вы совершенно не учитываете качество родительства и то, в каких условиях эти дети появляются.

Масса людей заводит детей неосознанно — по залёту, под давлением, из страха одиночества или просто потому, что «так надо». В результате — дети, рождённые в нищете, в психически нездоровой атмосфере, в семье без любви и понимания. Кто-то получает физические заболевания, кто-то — глубокие психологические травмы, и эти травмы потом формируют поколения людей с искалеченными жизнями.

По-моему, лучше вовсе быть без детей, чем рожать их вразрез со здравым смыслом и потом калечить их тела и души — потому что не смогла справиться, потому что не разобралась в себе, потому что «надо было».

Я считаю, что родителями могут быть только те, кто готов не просто выносить и родить, а воспитать — душевно, морально, эмоционально. Люди, у которых есть внутренняя устойчивость, зрелость и уважение к ребёнку как к отдельной личности.

Если у человека тяжёлые травмы, он разрушен, озлоблен, то он не сможет воспитать сильного и светлого человека. Он либо потащит его за собой вниз, либо оставит бороться одному — с тем, что сам передал.

Так что вместо спешки «рожать побольше» стоит начать с простого: кто именно готов нести за это ответственность? Потому что судьба ребёнка — не место для массового эксперимента.

Вы пишете, что эволюция отсекает ненужное. Но эволюция — это не только передача ДНК. Это ещё и способность адаптироваться, осмысливать и не повторять разрушительное. Люди, которые осознанно отказываются рожать, если не чувствуют готовности, — не «отбракованные». Это, наоборот, пример ответственного поведения, особенно в мире, где огромное количество детей страдает не от отсутствия родителей, а от их некомпетентности, жестокости или равнодушия.

Высокоморальный и зрелый человек — это не тот, кто рожает «по графику», а тот, кто способен задуматься: а что я дам этому ребёнку, кроме биологического существования?

И если ответа на этот вопрос нет — возможно, не рожать сейчас — это и есть признак зрелости, а не слабости.

И да, “ненужных” людей не бывает. Бывают нежелательные последствия безответственных решений.

Вы говорите, что не против свободы, но тут же предлагаете наказывать тех, кто этой свободой воспользовался. Повышенный налог, деление людей на «нормальных» и «ненормальных», фразы о том, что «умрут бездетными» — всё это звучит не как забота о демографии, а как открытая агрессия и дегуманизация.

Вы требуете, чтобы люди рожали, но при этом не задаётесь вопросом — а как они это делают? Большинство детей появляется не по зрелому решению, а по случайности, из страха одиночества, из желания удержать партнёра или просто «потому что пора». Это приводит к тому, что у детей с самого начала нет ни любви, ни безопасности, ни базового уважения. Их рожают — и сразу делают виноватыми.

Так что прежде чем кого-то штрафовать за отсутствие детей, стоит задать более важный вопрос: а какое качество жизни у тех, кого рожают «в обязательном порядке»?

Вы правы в одном: действительно, не каждого задевают дежурные вопросы, и не каждый воспринимает их как давление. Но это не значит, что их не воспринимает так никто. Для кого-то это действительно фон, а для кого-то — ежедневное напоминание о несоответствии ожиданиям, которое вызывает тревогу, стыд и внутреннее напряжение. Особенно если это сопровождается историями про "онкологию от бездетности", угрозами одиночества или фразами «ты же не вечная».

Что касается слов о «несамостоятельных, безвольных» — важно понимать, что сомневающийся человек — не глупый и не слабый. Он просто в поиске, и это нормально. Услышать чужую точку зрения, обдумать, сопоставить со своими ощущениями — это не повод считать кого-то «ведущимся на дудочку», это называется рефлексия.

Вы пишете, что никогда бы не стали прислушиваться к мнению из интернета — и это ваш выбор. Но кто-то, наоборот, нашёл в подобных текстах поддержку, спокойствие, ощущение, что он не один. И это тоже имеет право на существование.

Не всякий совет в сети вреден, и не всякая статья — манипуляция. Иногда простое «ты вправе решать сам» помогает больше, чем тысяча морализаторских «ты обязана».

Спасибо за взвешенный комментарий. Согласна с вами: рожать или не рожать — это личное решение, и именно в этом суть. Не в агитации за или против, а в праве принять это решение свободно, без давления, ярлыков и страха быть осуждённой.

Вы правы — никого не сажают за бездетность, но это не значит, что давления нет. Оно бывает не в уголовных статьях, а в фразах «ты же мать», в обвинениях в эгоизме, в социальных ожиданиях и стыде. И когда человек просто говорит: «я хочу жить по-своему» — на него часто обрушивается волна негатива, как будто он что-то отобрал у других.

Поэтому такие темы обсуждаются не ради споров, а ради того, чтобы кто-то, кто сомневается, услышал: ты не один, ты не обязан, ты вправе сам решать. И этого уже достаточно.

Ваше «туда им и дорога» отлично показывает, что вы вовсе не «никого не хотите убеждать» — вы просто презираете тех, кто сделал не такой выбор, как вы. Это не аргумент, это позиция свысока.

Нежелание иметь детей — не бессмысленность, а осознанное понимание своей готовности, ресурсов и личных границ. Инфантильно — это как раз жить по чужим установкам, лишь бы соответствовать.

И уж точно не вам судить, чьё существование имеет смысл, а чьё — нет. Каждый живёт свою жизнь. Без отчёта перед вами.