Ирина Лазаренко

Давно заброшенная карельская деревня Кыссайла. Единственная её обитательница, древняя старуха, утверждает, что слышит вопли с дальнего края деревни - не иначе как буянит там страшный лесной дух Тапио, а может, духи стихий халтьи, или одичавшие домовые.
Молодой ведьм Оди Гюнтер приезжает в Кыссайлу, чтобы состряпать отписку в ответ на старухино обращение - ведь всякому ясно, что звуки ей чудятся, или это деревенские дома вздыхают и стонут от своей изношенности...
Но на самом деле, конечно же, нет.

Руководство для попаданцев в фэнтези, шпионов под оборотным зельем и урождённых гоблинов, которых отторгает семья.

Конунг Айгонэль обещал показать плящущего медведя на завтрашнем празднике. И пусть затупится моя секира, Ощеренная Пасть, если этот медведь – не родич мне! Я не оставлю родича в таком бедственном положении, не позволю, чтобы его заставили плясать на потеху толпе, словно обыкновенного ручного зверя!

Она смотрела на оборотня из-под спутанной светлой челки не испуганно и не заискивающе, а сердито, будто детектив был в чем-то виноват перед ней. Руки держала в карманах. Веки её покраснели от мороза, и невыразительные серые глаза казались заплаканными.
– Дочь, – неохотно разлепила сжатые в нитку губы. – Аза.
Голос у Азы был мягкий, совсем не такой нахохлившийся и мрачный, как она сама.
Одна из магичек, приземистая, темноволосая, насупилась еще сильнее, и глубокие складки у её рта стали черными.
– У-бий-ца! – отчеканила она.
Аза закатила глаза и не ответила.
Другая магичка, коротко стриженная, щекастая, протянула растопыренную пятерню с багровыми ногтями. От неё так разило перегаром, что даже гоблин поморщился.

– Что тут не услышать или недопонять-то, – буркнул Ремис, откидывая крышку чернильницы и бегло изучая написанное, – я стараюсь найти и убить чудовище, вы мне отдаете его голову (надо бы вписать в уговор)… м-м, а также сотню монет? Недурно! И… Что?!
На лице Боона играли желваки. Саут прикусил уголки губ, стараясь не улыбаться.
– И дочку в жены?! – Ремис еще дважды пробежал глазами по соответствующей строке и еще трижды моргнул. – Почтенный, вы откуда сверзились перед тем, как это написать?

Дверной звонок задребезжал так противно и громко, что Павлу показалось, будто по подъезду покатилось эхо. Вороньим карканьем колыхнуло паутину на потолке, пронеслось над стертыми ступенями и рассохшимися перилами, а потом замерло прямо у Павла за спиной.
Он подавил дурацкое желание обернуться и неловко повел плечами.

– Ярослав Павлович, наша компания постаралась сделать квартал ожидания максимально комфортным, для этого к вашим услугам зеленые насаждения, спелые фрукты, вода и безалкогольные напитки, комната отдыха, игровая, детская, многочисленные кафетерии…
– Да знаю я, поверьте, я торчу здесь столько, что каждый ваш комфортабельный диван узнаёт меня в седалище, но я прихожу сюда получить услугу! Понимаете, услугу, а не чашку чаю!

Койот неторопливо поднялся на ноги. Рвущиеся на арену троллины в один голос взвыли, выражая свое презрение. На их взгляд, человек был непомерно высок, отвратительно светловолос и слишком гладколиц. А уж с таким носом, лишь чуток горбатым и не выдающимся вперед на ладонь, вообще неприлично соваться на турниры. Дело не спасали широкополая шляпа, кожаные штаны и рубашка с бахромой по тролльей моде и высокие сапоги с отворотами, какие носят все уважающие единорогов наездники.

– …вот так мы и построили космопорт, чтоб отправлять астронавтов на Марс с лунной орбиты.
– Вот это он такой?
– Ого, какой здоровый!
Ночные мотыльки бьются о засиженный мухами плафон над низким деревянным крылечком.
– А это чего, баб Кость?
– Это силовая установка, Си, один из главных модулей лунной станции.
– И вы были в самой-самой первой группе, которая ее тестировала, да, баб Кость?
– Да, Миша. Целый год на лунной орбите! Они боялись, я там и помру, – старуха посмеивается, показывая ровные фарфоровые зубы – я ведь уже тогда, в двадцать восьмом, была древней, как Тортилла. А теперь вот мой внук, – взгляд ее затуманивается, – мой внук полетел с этой станции на Марс. Династия у нас! Отец на Земле был проектировщиком космических двигателей, я вот до Луны добралась, дочь – на МКС, внук – на Марсе. А теперь, быть может, правнучка…
Старуха умолкает.

Приезд магистра магии в деревню стоил жизни одному из четверых друзей. Теперь оставшимся придется отложить привычные войнушки за право жить, как они хотят, и ввязаться в длительный и опасный поход, чтобы понять, как и почему всё произошло на самом деле.
Трое друзей отправляются в путешествие по краю, полному дружелюбных и враждебных духов, собственной и чуждой магии, зубастой нечисти, людей и нелюдей. Иногда это будет весело, иногда – непонятно, а еще – страшно и смертельно опасно без всяких «почти». Вместе с ответом они найдут новые вопросы и даже частичку самих себя.
Нет, их не предупреждали, что будет именно так. Но тем интереснее.