Черный Лорд

Он не мог сомкнуть глаз. Перед глазами мелькали картинки и образы. Так случалось с ним время от времени и он боялся этих странных и страшных видений. От них было невозможно спрятаться, казалось, что голова сейчас разорвется. Перед глазами стояли люди в невиданной, нелепой одежде. Они кричали, взывали о помощи. Повсюду горели огромные костры. Крики и запах человеческого мяса. Он чувствовал его, этот тошнотворный, вызывающий отвращение, запах. Отчетливо слышал душераздирающие вопли.
Он знал, что эти картинки - картинки из будущего.
- Господи, - взмолился Иисус, - я вижу, что в будущем мое учение принесет миру много зла... Я чувствую запах костров, на которых сгорят тысячи невинных женщин, я слышу крики и плач детей, которые будут умирать во имя мое, я знаю, что будет множество войн и очень много крови прольется... Господи, мне не нужны эти жертвы... Быть может, ты сделал избранником не того человека... Я больше не хочу, не могу проповедовать...

- Так я и лежал, сходил с ума. Потом эти люди меня во сне душили, я даже руки их на своей шее чувствовал, будто сжимается что-то, - понурив голову, продолжил мальчик. Собеседник неприятно поежился.
- Такое говоришь, даже жить не хочется. Неужели деться от них никуда нельзя?
-Не знаю… Умереть только… Хорошо тому, о ком люди эти не знают… Даже сейчас чувствую, как они тело мои иголками покалывают, фу... - мальчик отрешенно дернулся. - И думать я нормально, свободно, не мог… Как представлю, что в голову лезет что-то чужое, ненавидящее, злое… Я стал думать о своей мысли. Боялся подумать что-то не то. Боялся думать вообще. Мне хотелось лишиться любой мысли. Чтобы НИКТО, тем более ЭТО, не имело право вторгаться в мой внутренний мир

Старое засохшее скрипучее дерево, с изогнутым стволом стволом, каких здесь было много. Это поющее дерево заглушало другой отдаленный звук. И звук этот с каждым шагом становился все отчетливее. Это был чей-то плач, зов о помощи. Ему захотелось срочно завернуть в сторону и пойти в глубь кладбища.
Словно невидимая рука тянула его. Тело совсем отяжелело.
Бороться с искушением шагнуть вглубь стало все труднее. Мик повернул в сторону отяжелевшую голову. Клетчатая рубашка Фрица уже почти скрылась в кустах. Он направился в абсолютно противоположную сторону от той, куда хотел пойти Мик.
- Господи - проговорил Мик и крест, висевший у него на груди, упал к ногам. Схватив крест, Мик запустил руку в кусты и схватил Фрица за шиворот: - Стой, ты куда?

- Неслыханная дерзость! - вскричал папа. - Так опорочить имя церкви! Вон отсюда! - Как пожелаете, ваше высокопреосвященство, если не хотите услышать эту историю от начала и до конца, настаивать не буду. Да, естественно, я недешево продам ее, однако вы узнаете то, чего вам не услышать в кругах духовенства и не прочесть в хрониках. Среди народа же эта легенда передается из уст в уста уже пять веков, но вы слишком далеки от народа, чтобы знать об этом... - человек в капюшоне пошел к двери. - Стой! Подожди! - закричал папа. - Я хочу знать эту историю во всех подробностях. Я заплачу сколько потребуется. Человек, уже стоя возле двери, обернулся. Папа слегка заметил искривленный в зловещей усмешке рот, проглядывающий из-за капюшона. - Так знайте же, что существует еще одна легенда: каждого рассказчика этой таинственной истории ждет могила... Поэтому я продаю не только эту легенду, но и свою жизнь, - из-под капюшона послышался хриплый смех, от которого папе стало не по себе.

Энтони сидел, как на иголках. Вот, сейчас начнется. Только бы не на парах! Эти странные, страшные приступы могли повторяться, где угодно, когда угодно. Об этом он боялся рассказать хотя бы одной живой душе. Кто поймет такое! Он боялся показывать свои ладони. Когда ЭТО началось, на них... исчезли линии жизни. Кто он после этого? Пришелец из космоса? Сумасшедший? Эти чудовищные видения перед глазами, будто кино в 3D. Энтони видел, отчетливо видел, слышал, как бегут и кричат люди. А перед глазами... бедствия, катастрофы, теракты. Часто, его психика не выдерживала, он закрывал уши и начинал кричать, потому, что было страшно. И он не знал, как остановить этот ужасный фильм перед глазами, как потушить экран. В детстве, когда это только началось, Энтони пытался нарисовать все, что видел. Все его детские рисунки - войны и катастрофы. Из-за видений он стал нервным, рассеянным, невнимательным. Он стал плохо учиться, стал отчужденным, отдалился от коллектива.

Но птицы были уже совсем близко. Отмахиваясь от хищников, окруживших ее, Клавдилла потеряла равновесие и, пошатнувшись, с криками полетела в пропасть. Атиллия закрыла глаза. Ей показалось, что это не птицы, а богини мести, эринии, пришли за душой Клавдиллы. Ей стало жутко одной в этом пустом месте, где гулял ветер и в воздухе пахло смертью; она направилась прочь, к дому перса.
Как всегда, открыл раб-привратник. Все было, как обычно. А вот и улыбающийся Дарий, а с ним... О, боги! Марк! И как он красив сегодня, в праздничной тоге и драгоценных сандалиях, но он никогда ее не простит.

Я перестала дружить со своей памятью. Я не помнила, что было вчера, позавчера. Иногда из моей памяти выпадали по три-четыре дня. Я спрашивала няню, что случилось и она говорила мне, что я была больна и у меня были какие-то приступы. Я совсем не помнила этого. В нашем доме поселился врач. Я знала одно - в этом виновата маленькая дрянь. И я решила положить конец своим страданиям. Я схватила маленькую дрянь за волосы, взяла на кухне мясной топорик и четвертовала маленькое чудовище, выбросив на части ее мерзкого тела на улицу. Я сама видела, как покатилась ее голова!

- Здравствуйте... - растерянно сказала она. На нее смотрел человек с красной бородкой. - Вы меня знаете?
- Знаю! Давно знаю... И знаю, как вы страдаете... По своему молодому безвременно ушедшему талантливому другу...
- Откуда? - изумилась она.
- А я знал его лично...
- Правда?!
- Ну конечно! И хочу вам помочь пережить это горе... Знаете, у меня есть то, что вам поможет.
- Что же? - спросила она.
- Глаза...
- ?!
- Всего лишь небольшая услуга взамен. Лучше править на земле, чем прислуживать на небесах.

- Тема урока у нас сегодня, ребята, как вы думаете, какой смысл в жизни? Кто хочет ответить на этот вопрос? Давай ты, Клоэ.
- Я думаю, миссис Винар, что смысл жизни в детях, - ответила юная девушка. - Мы живем, для того, чтобы продолжить свой род. Смысл в том, чтобы родить и воспитать детей.
- Спасибо, Клоэ. А ты, Эверитт, что скажешь? - спросила учительница.
- Не знаю, - ответил подросток. - Меня родили на свет, вот я и живу.
Миссис Винар вздохнула.
- А ты, Оделл, что скажешь?
- Скажу, что мы живем для того, чтобы учить жизненные уроки, какими бы жестокими они не казались, учиться преодолевать препятствия. И чем больше препятствий мы преодолеем, тем сильнее мы станем.
- Спасибо, Оделл, очень хороший и интересный ответ. Что скажешь, Леа?
- Думаю, что мы живем для того, чтобы помогать всем, кто в нас нуждается, бороться со злом и делать другим добро.
- Спасибо, Леа. Хороший ответ. А ты как думаешь, Аверилл?
- Думаю, что мы живем для того, чтобы умереть.
- Почему ты так думаешь?
Девочка

Я гниль под вашими ногами, Я тлен на кладбищах убитых городов, Я ядовитый, но желанный зов, Я исполнитель всех уродливых мечтаний, Я кровь заката ваших худших дней, Я сок вишневый раненного сердца, Я то, с кем невозможно отогреться, Я омерзительное логово зверей, Я разум извращенный и недобрый, Что поглощает правду и тепло, Я ласково-обманчивое зло, Я эгоизм презрительный и гордый, Я сладкая отрава лжи прелестной, Невинное дитя с ножом в руке, Я то, что можно называть никем, Я там, где никому нет больше места. Вы жаждете быть мной! Оркестр - туш! Вам мерзости по нраву, господа? У самых добродетельных всегда Есть Я, тот черный призрак ваших светлых душ.

Седовласый старик, спешивший побыстрее добраться до своей коморки-гнилушки, богобоязно обернулся. То, что он увидел вдалеке, повергло его в смертельный ужас. На горизонте, под грохот грома и блеск молний показалась бесчисленная орда белых всадников, в развевающихся на зловещем ветру одеждах. Казалось, будто бы всадники заполонили горизонт, сливаясь с их скакунами. Лошади подняли копытами огромное облако пыли и старик увидел, как всадники скакали сквозь плотную завесу какого-то неестественного и внезапно появившегося мистического тумана.
- Пресвятая дева! - прошептали губы видавшего виды старика. - Вот он, дьявольский легион!
Старик не мог пошевелиться, настолько его повергла в шок адская картина. Всадники приближались в полном молчании. Никто из них не произносил ни слова, ни звука. Только топот копыт и ржание лошадей нарушали тишину.
Теперь можно было разглядеть развевающиеся белые балахоны - одежды всадников - и белые очень длинные островерхие колпаки с прорезями для глаз, рта и носа

Оуэн уставился на экран монитора. Ван Рай был личностью весьма эксцентричной и любил привлечь к себе внимание, даже, если ради этого приходилось нести бред, доходящий до полного абсурда. Про себя Оуэн еще раз отметил, что Ван Рай похож на черта. Было в его внешности что-то клоунское и одновременно демоническое. Эта странная прическа, напоминающая рога...
- Здравствуйте, дорогие друзья, с вами программа "Раскрытые тайны". Сегодня мультимиллионер, мистер Эдвард Ван Рай, раскроет нам секрет, как он стал богатым человеком.
- Скажите, пожалуйста, мистер Ван Рай, как вам удалось достичь такого сумасшедшего финансового успеха, ведь вы не скрывали, что воспитывались в бедной семье?
Глаза Ван Рая лихорадочно блестели.
- В бедной? В нищей! В нищей! - еще раз подчеркнул он, потрясая кулаком с длинным, необычайно острым, маникюром.
- У меня не было ни кола, ни двора, ни копейки за душой!
- Это еще более интригует. Расскажите, пожалуйста, мистер Ван Рай, как вы всего этого добились, не имея

Эта пустота, этот дождь, эти воспоминания... Хлои едва удержала себя, чтобы как-нибудь не изувечить. В душе хлюпало болото от избытка негативных эмоций. Ненависть, злоба, обида, боль. Одно сменяло другое, растворяя в предыдущем.
Хлои достала из барчика виски и отхлебнула прямо из бутылки. Она никогда не пила крепких напитков. Это в первый раз. Внутри стало горячо. Но это не заглушило боль, боль истерзанной в клочья души, от ран, которые кровоточили. Отчего-то вспомнился горбун. Было наплевать на себя. Захотелось немедленно свершить какое-то безумие. Иначе мозг взорвется. Она схватила сумочку и судорожно достала мятый лист. На нем была нацарапана небольшая карта. Хлои поняла, что горбун живет за Зелеными Холмами. В детстве старики всегда пугали этими Холмами, колдунами, нечистью и прочими мистическими персонажами. Хлои помнила, как в детстве становилось страшно, когда она смотрела в сторону Зеленых Холмов, окруженных лесом и всегда окутанных густым туманом.

В старом доме давно никто не жил. Его окружала тишина. Листва шелестела, а в ней слышался шепот разбитых фарфоровых кукол, чьи тени обнажила выглянувшая из-за вуали тучи, луна.
Старый коллекционер давно умер и большую коллекцию прекраснейших фарфоровых кукол выбросили за домом.
Тонкие тела кукол навсегда разбивались, головки на хрупких шеях, словно обезглавленные палачом, летели в траву, пугая сверчков. Палач свершил кукольное убийство, а эта тенистая роща стала теперь их кладбищем.
Все эти куклы украшали полки старого коллекционера, который покупал их в разных местах у разных людей. Это были куклы, видевшие разные жизни. Видевшие легкий шелк банальных накидок и загадочные маски карнавалов. Знающие тайны сердец и слышавшие легкий плач разочарований.

Они шли долго, прежде чем достигли цели. Это был как бы небольшой городок, где люди, похожие на дикарей, жили своей жизнью и похоже за пределы этого городка никуда не выходили. Эти люди окружили пленников и стали рассматривать их, как диковинных животных.
- Боги, ты жив, Долабелла? - сквозь зубы спросил Гелий.
- Как видишь, - ответил тот, - вот уж не думал, что мы встретимся здесь.
- Не время вам сейчас ругаться, - сказала Ливия.
Тем временем жрецы, посовещавшись друг с другом, все обсудили. Один из жрецов взобрался на вершину священной горы и произнес:
- Слушайте люди, посвятившие себя великому Сету! Эти люди, проникшие в наши владения, завтра в полдень будут принесены в жертву богу, дабы они не разгласили тайн, увиденных и услышанных в этом священном месте.
Голос жреца звучал, словно раскаты грома и это вселяло в людей панический ужас. Они все упали на колени и стали горячо молиться, закрыв глаза.
- О, Венера! Да это же стадо фанатиков, - произнес Гелий.

Я пишу это для наших потомков. Быть может, когда-то кто-нибудь найдет мои записки и узнает правду. Узнает то, что было на самом деле. Не знаю, одна ли я такая осталась на этой планете, или есть еще такие же, как я, вынужденные скрывать правду ради собственного самосохранения. Если люди узнают мою правду, они уничтожат меня, ибо я — обычный человек, такой, какой есть от природы. Все другие, подобные мне, давно уничтожены, потому как мы — "просто люди", а теперь миром правят люди усовершенствованные.
Я живу каждый день как на пороховой бочке, с ужасом осознавая, что моя правда рано или поздно будет раскрыта. Расскажу поподробней, потомки имеют право знать правду. Некоторое время назад эту землю населяли обыкновенные люди, такие, как мы, рожденные от природы. Пока не появился великий ИУЧ. Расшифрую аббревиатуру — Институт Усовершенствования Человека. Сотрудники этого института тайно занимались созданием совершенного человека и в конце концов им это удалось.

Он указал размеры могилы, которую следует вырыть и, наблюдая, как это делают, всхлипывал, повторяя:
- Какой великий артист погибает!
Но покончить с собой он все не решался.
- Живу отвратительно, мерзко, не к лицу Нерону такая жизнь, нужно быть разумным сейчас, - произнес он. Прискакал гонец Фаона.
- Сенат уже постановил, что ты должен быть казнен, - ответил он на вопросы Нерона.
- Казнен? - переспросил император.
- Твою шею зажмут колодкой и засекут насмерть, а тело бросят в Тибр, - ответил гонец, опустив голову, - мне жаль...
Раздался конский топот.
- Нужно быстрее заканчивать, это центурион, - сказал Эпафродит.
Нерон спокойно процитировал строку из "Илиады":

Коней, стремительно скачущих,
Топот мне слух поражает.

Затем, еще раз обведя взглядом окружающих, приставил меч к своему горлу дрожащей рукой. Тут Эпафродит толкнул руку императора и меч погрузился в шею по рукоятку. В это время ворвался центурион со словами:
- Я пришел на помощь!
Но Нерон лишь ответил:
- Поздно...

Но какие бы ужасы не плели суеверные люди про лесных духов, про устрашающую силу здешних болот, не смотря на все страхи и кошмары, в самой чаще таинственного леса находилась одиноко стоящая хижина. Она появилась здесь недавно, и местные жители только дивились этому. Как осмелилась эта чужеземка нарушить покой погребенных много лет назад праотцов, где их души и по сей день обитали в лесах? Как она посмела тревожить великую Фрию своим присутствием? И как у нее хватило мужества, чтобы поселиться в этом лесу, где местные духи будут враждебно к ней относиться? Этого германцы не могли понять, но и мешать непрошеной гостье не стали. Пусть поживет здесь, пока, в конце концов, она не сделала нам ничего дурного. Так кто же поселился в этой одинокой хижине? Эта смелая чужеземка, дерзнувшая нарушить покой духов? Может быть она колдунья, поселившаяся в этой хижине, чтобы насылать порчу на добрых людей? Кто эта загадочная гостья? И германцы все-таки увидели ее.

- Знаешь, Алисия, - как-то раз сказал Бэн, - ведь большинство людей проживают жизнь в банальной суете. Они заняты добычей денег, своим потомством, они ведь ни о чем не задумываются... А мне многое открылось... Я понял, что этот мир, что-то вроде исправительной колонии. Как за свои преступления человека сажают в тюрьму, человек снова рождается в этом мире, чтобы искупить грехи прошлых жизней. Если человек не исправился, его снова сажают в тюрьму. Так и здесь, не исправившись в этой жизни, человек снова придет в этот мир под другим именем, чтобы пытаться свои бесконечные ошибки...
Алисия не знала, что ответить на такое заявление.
- Не знаю, ответила она. - Во что верить, все очень сложно...
- И просто одновременно, - продолжил Бэн. - Я видел свою прошлую жизнь... Видел, кем был.
- Как ты можешь знать это? Как ты видел свою прошлую жизнь?
- Это было будто в кино. Будто я смотрел фильм в кинотеатре. Я видел того падшего человека, каким был в прошлой жизни, и ужаснулся.

Следующей ночью я пытался думать только о работе. Но в привычное время снова раздался вой. Я выглянул в окно: на меня смотрел Барни. Шерсть его переливалась при лунном свете. Он стоял и смотрел, будто врос в землю, совершенно не шевелясь.
- Думаете, я куплюсь на ваши дешевые фокусы! Таких собак много и все они похожи друг на друга! Если будет нужно, я перестреляю всех Барни, которые будут мешать мне работать! - Я схватил пистолет и выскочил на улицу. Пес оставался стоять, не шевелясь. Я хорошо разглядел такой знакомый ошейник.
- Ну и что! - сказал я. - Кто-то снял ошейник с мертвого пса и надел на живого!
Я был отличным стрелком и прицелился в собаку, ни минуты не сомневаясь в своем успехе. Пару выстрелов. Тишина. Я увидел, что стреляю по воздуху - никакой собаки не было. Выстрелы резали тишину.

Он не мог сомкнуть глаз. Перед глазами мелькали картинки и образы. Так случалось с ним время от времени и он боялся этих странных и страшных видений. От них было невозможно спрятаться, казалось, что голова сейчас разорвется. Перед глазами стояли люди в невиданной, нелепой одежде. Они кричали, взывали о помощи. Повсюду горели огромные костры. Крики и запах человеческого мяса. Он чувствовал его, этот тошнотворный, вызывающий отвращение, запах. Отчетливо слышал душераздирающие вопли.
Он знал, что эти картинки - картинки из будущего.
- Господи, - взмолился Иисус, - я вижу, что в будущем мое учение принесет миру много зла... Я чувствую запах костров, на которых сгорят тысячи невинных женщин, я слышу крики и плач детей, которые будут умирать во имя мое, я знаю, что будет множество войн и очень много крови прольется... Господи, мне не нужны эти жертвы... Быть может, ты сделал избранником не того человека... Я больше не хочу, не могу проповедовать...

- Наш кружок создан для того, чтобы пробуждать людей, слепых внутри, наивных, глупых, которых поджидает жестокое разочарование. Это, можно сказать, школа жизни. Это очень хороший опыт, - Эжен говорил с воодушевлением, слова звучали страстно.
Александр молчал.
- Думаешь, как все эти люди оказались здесь? Они все сдали экзамен, как и ты. Твой на отлично.
Александр смотрел то на Эжена, то на аудиторию.
- Люди, вы больны, мне жаль вас, - сказал он, и вышел, хлопнув дверью.
- Алекс! Подожди! - Лоэта выбежала вслед за ним. - Я и вправду влюбилась в тебя, но мне пришлось играть свою роль до конца. не было выбора...
Александр равнодушно обернулся. небрежно глянул.
- Да пошла ты к черту! - наконец проговорил он, и зашагал, больше не оборачиваясь.
Ему казалось, что он стал гораздо старше своих лет. Ничто его больше не терзало и не впечатляло, кроме разве что одного момента...

- Скоро мой единственный сын умрет! - голосила женщина.
- Молитесь Радме! - услышала она голос соседки. Радма увидел алтарь, на котором находилось его собственное изображение, украшенное цветами и фруктами. Он спрятал лицо, чтобы никто не смог узнать его.
- Разве услышит он нас, простых смертных! - воскликнула женщина. - Разве есть ему дело до наших страданий! Да их попусту не существует, а мой ребенок умирает в мучениях!
Краска стыда залила лицо Радмы. Он пел веселые песни, пока другие страдали! Звали его на помощь! Молились ему!
- Прабху, зачем? - почти простонал Радма. Ну неужели он не Бог? Если он Бог, то, наверное, может что-то. Кипя яростью от несправедливости этого мира, Радма подошел к больному ребенку и положил руки ему на грудь. Теплая волна согрела тело умирающего ребенка. Он открыл глаза и засмеялся. Радма улыбнулся тому, что смог помочь кому-то и сделал доброе дело.
- Мой ребенок здоров! - не своим голосом закричала женщина.
- Вы видели, кто это был?! - голосила соседка.

Но вскоре остатки войска Помпея сдались, а Цезарь получил известие о его смерти вместе с головой. Один из солдат подал победителю голову Помпея на серебряном блюде. Цезарь с ужасом вглядывался в бесстрашное лицо одного из величайших полководцев и подумал, что сам, наверное, не смог бы умереть так, как умер он. Как подобает настоящему воину, без чувства страха.
Цезарь отвернулся, по его лицу потекли слезы и это не укрылось от глаз воинов:
- Он был величайшим из полководцев, хоть и был моим врагом. Я клянусь перед богами, что убийцы Помпея получат по заслугам.
И не в силах сдерживаться, Цезарь, закрыв лицо руками, зарыдал...

Они бродили совсем рядом, и Сибилла чувствовала это. Где-то в кустах притаились взъерошенные волки с горящими адским пламенем глазами.
Сибилла заметила, как стучат от страха зубы и устыдилась. Она встала, гордо вскинув голову:
- Нет, я рождена не для того, чтобы бояться. Победить или умереть! - в ее руках блеснули два серебряных клинка. А тем временем, диск луны становился совсем черным. Сибилла повернулась к принцессе. Ее беспокоило то, что вИлена долго не приходит в себя. Сибилла наклонилась, чтобы послушать дыхание. Вилена неожиданно обхватила ее шею руками и чмокнула в губы. Сибилла отпрянула в сторону.
- В... ваше высочество?
Вилена приподнялась на локтях, словно и не было никакого обморока:
- Я всегда восхищалась тобой и завидовала тебе...
- Вы, принцесса, завидовали мне?!
- Да. Твоей безумной храбрости, меткости, силе, хватке. Как бы я хотела быть похожей на тебя!

Тело Калигулы унесли в тайне и сожгли в Ламиевых садах, забросав кое-как дерном. Позже его вырыли и погребли сестры.
Садовников этого сада мучали привидения, а в том доме, где был убит Калигула, спать без ужаса было невозможно. поговаривают, что он кишел призраками. В конце концов, в доме начался пожар и он сгорел дотла.
Люди не сразу поверили в то, что Калигулы больше нет, что никто не будет больше закрывать житницы и обрекать их всех на голод, никто не будет больше скармливать людей диким зверям и убивать только потому, что ему так захотелось. Многие думали, что Калигула специально распустил слух о своем убийстве, чтобы узнать, что о нем говорят в народе.
Странную закономерность заметили историки - все цезари с именем Гай погибли от меча.
Так Гай Цезарь Калигула прожил двадцать девять лет, правил три года, десять месяцев и восемь дней. Его царствование не предали забвению, чего он боялся больше всего. Но времена эти отметились его жестокостью и безумием.

Боги убили его! Мои копыта едва не вросли в землю от страха. Один из богов отделил голову и копыта от туловища. Это ужас наяву! Вот, в какой рай уводили наших... Тут до меня дошло и я со всех копыт бросился обратно, едва разбирая дорогу. Нужно немедленно предупредить отца!
- Отец! Отец! - закричал я на всем скаку. - Я узнал, что едят боги. Они едят нас!! Там, в раю, они убили нашего, я все видел! Нужно бежать!
Отец и бровью не повел, будто давным-давно обо всем знал.
- ОТ богов невозможно убежать. Если ты сделаешь это, тебя разорвет серый дьявол, что живет в лесу.
- Какая разница, кто нас разорвет?! - вскричал я. - Так, у нас хотя бы будет шанс.
- Боги делают это для нашего же блага, мы служим великой миссии. Мы кормим богов, которые с любовью и заботой кормят нас.
- Зачем мне их любовь и забота, когда они убивают нас! Это подло! Лицемеры! - закричал я.
- Юношеский максимализм, - вздохнул отец. - Такова наша судьба и нужно безропотно принять ее, дабы не прогневить богов.

"Все меньше хочется делать другим добра. Все меньше хочется кому-то доверять... Человеческие пороки переполнили чашу весов - колесо истории движется вспять. Я не знаю, как такое может быть. Я не знаю, где нахожусь. Не знаю, что происходит. Это какая-то фантастика"...

Элина была одета в платье из грубого сукна, поверх был накинут запыленный дорожный плащ. Ее прекрасные русые вьющиеся волосы совсем растрепались от ветра. Элина смотрела на озеро, на лежащую за ним равнину, на играющее в прятки с тучей, солнце, и о чем-то сосредоточенно думала. Она подняла на меня синие, как вот эти озера, глаза, и сказала:
- Мистраль, посмотри на эту девственную красоту! Быть может, не нужно останавливать Хроноса, быть может, оставить все, как есть сейчас?
Ее глаза безмолвно вопрошали. Я стоял, поставив ногу на выступ огромной каменной глыбы, кутаясь в дорожный плащ от холодного ветра. Я чувствовал себя средневековым рыцарем-странником. Я почти забыл, как нас звали раньше, во что мы одевались, что делали