– Тебе жаль? – спросила она. – Регара, Лепена и Сколера? – Нет, одеяло, – ответ был неожиданным. Но Мальт спохватился – он не имел права жалеть о них, они ему были никем, и Арахна показала, что его фальшивая жалость, его лицемерное сострадание ей тут не нужны. Это она будет молить Девятерых о них, и она будет помнить их. Живыми помнить. Мёртвых Арахна никогда не помнила.
