Акварельный калейдоскоп женских образов. Гимн красоте, чувственности и романтике. Женская душа в плену текучих красок) * * * Она – вся вихрь эмоций, красок, А на устах – горчащий мёд; Она – исток нежнейших ласок, А если надо – острый лёд; Она глупа, когда уместно, Тая кинжальный интеллект; Порой грешна, порой нечестна – И беспорочна, словно снег. Желает страсти – и покоя, Вериг богатства – и свобод; Она любви вино хмельное И чашу духа изопьёт. Несовместимое венчает, Неисчерпаемо полна, И, уступая, побеждает, Изящной слабостью – сильна.
Эпоха Хэйан для любого японца сопоставима по своему культурно-историческому значению и влиянию с эпохой Возрождения для европейца. Действительно, период Хэйан - время небывалого развития, "золотой век" японской культуры, в том числе национальной поэтической традиции. Этот сборник - попытка автора переосмыслить творчество "бессмертных" японских поэтов эпохи Хэйан...
Иногда хочется похулиганить, когда у тебя хорошее настроение. А ещё хочется поделиться этим настроением с другими.
Представляю сказки-пересказки (фанфики) и новые истории - от лёгкого юмора до стёба. Ценители строго выверенной рифмы - вам мимо. Кому сейчас грустно - милости прошу! Здесь вы найдёте как обычные рифмованные стихи, так и стихи без рифмы. Некоторые называют это нестандартной поэзией, хотя я не уверена, что так оно и есть.
Ceci n'est pas de la poésie. C'est un herbier. Une collection de moments séchés et fragiles, capturés à l'instant de leur flétrissement.
Chaque texte est une feuille délicate, épinglée à la page. La fureur d'autrui, ayant depuis longtemps perdu sa chaleur. L'amour d'autrui, pressé jusqu'à devenir une silhouette translucide. La peur d'autrui, figée en un motif parfait et symétrique.
Je ne suis pas un jardinier qui cultive. Je suis un collectionneur.
Это не поэзия. Это — гербарий. Коллекция засушенных, хрупких моментов, пойманных в момент их увядания.
Каждый текст — хрупкий лист, приколотый к странице. Чужая ярость, давно потерявшая свой жар. Чужая любовь, спрессованная до полупрозрачного силуэта. Чужой страх, застывший идеальным, симметричным узором.
Après les murmures figés de l'Herbier, surgit le silence abyssal. L'Atlas des Ombres ausculte les vérités qui corrodent l'âme : la solitude implacable, l'évanescence du sens, et le reflet de soi-même dans des myriades de visages étrangers.
Chaque page, un éclat de miroir brisé, révèle la précarité de toute existence, l'absurdité déchirante du réel et l'angoisse sourde de n'être qu'une résonance parmi d'autres. Une tentative désespérée de cartographier l'indicible avant que le néant ne nous achève.
После шепота прошлого в "Гербарии" наступает поглощающая тишина бездны. "Атлас Теней" — это исследование истин, что разъедают изнутри: неминуемое одиночество, ускользающий смысл, эхо себя самого в тысячах чужих лиц.
Каждая страница — фрагмент разбитого зеркала, отражающего хрупкость любого существования, абсурдность реальности и сдержанный ужас быть лишь одним эхом среди прочих. Попытка картографировать невыразимое, пока ничто не поглотило нас.
А что, если действие произведений Говарда Филлипса Лавкрафта разворачивалось бы не в Новой Англии, а в русской деревне? Тогда бы про это сложили частушки. И частушки эти были бы именно такими.
Стихи по мотивам романа "Солнце Ладоги" в соавторстве с Ольгой Гусевой и "Саги о Харальде Прекрасноволосом". В этом сборнике стихи раскрывают историю нескольких воплощений одних и тех же духов. Здесь есть и скальдические стихи, и обычные.
Тема пиратов продолжается , на этот раз цикл заканчивается трагично , поскольку бунт пиратов против капитана - главы бандитского мира , берегись чтоб черти не вспомнили тебя .
Стихотворение повествует о начале Великой Отечественной войны, а именно о знаменитой обороне Брестской крепости. В произведении восхваляются такие качества русских, как сплочённость, единство, братство, а так же патриотизм. Подвергаются критике солдаты, воевавшие на стороне армии Вермахта.
Думаю, уже многие знают, что моя профессия – ювелир. Ежедневно я погружаюсь в мир тончайших деталей: в блеск огранки, в игру света на гранях драгоценных камней, в изгибы металла, в совершенство форм. И этот взгляд, отточенный годами, я решила направить на людей. И вот, что из этого вышло.