Недописанное. Мысли вслух

Это пока бесплатное

ну так дерзайте))) можете сейчас начать, вдруг выстрелит. я тоже для себя начинал. а потом пришло предложение от издательства

эти точно будут. ненужные я вообще стер или ограничился рассказами.

значит нужно что-то менять)))

)))))

легион: начало:

- Нет! А-а-а! Нет!

Я кричал от боли, а огромный хищник с пылающими глазами, навалился на меня, придавив своим весом к мокрой земле. Под спиной ощущалась горячая, почти кипящая грязь, чавкающая при каждом движении. Я кричал, а он рвал мою руку, из которой хлестала кровь, заливая мои лицо и грудь, капая с его пасти, разлетаясь брызгами на камни. Вторая моя рука была сломана и висела плетью, скрипя обломками кости.

Я попытался ударить его ногой, но зверь был слишком велик, он лишь мотнул головой, отчего моя рука с хрустом оторвалась от тела, оставшись в его зубах. Я закричал с новой силой. В глазах мутнело от боли.

Зверь выбросил часть моего тела, изорванную, словно рваную тряпку, и вцепился мне в лицо. Мир померк…

Мир померк, а потом вспыхнул снова, сменив залитую грязевыми гейзерами долину тесным пространством отсека звездолёта, висящего на геостационарной орбите. Мир сменился, а я орал, прижав руки к лицу. Не было больше зверя, не было больше ран, не было хлещущей в разные стороны горячей крови. Были лишь я, белый светящийся потолок, мягкое кресло, подстраивающееся под форму тела, и моя боль.

Сердце бешено билось в груди, отдаваясь молотками в висках и отмеряя секунды моего вопля. Наконец, боль отступила, я, тяжело дыша, замолчал, свернувшись на кресле в позе младенца, а по щекам побежали слёзы.

Но тело помнило челюсти той твари, уши помнили рёв зверя и мой собственный крик, глаза помнили блестящие клыки и горящие голубым огнём глаза.

Я притронулся к левому плечу, чтоб убедиться, что оторванная рука, теперь точно на месте, потому как она единственная не болела, думая, что её нет. Пальцы нащупали беженку и медленно спустились по коже до локтя. С губ слетел нервный смешок, а потом я протёр лицо от текущих слёз и сопель, и стал баюкать целую и невредимую руку.

Сто шестьдесят попыток. Сто шестьдесят. Меня съедали, меня сжигали, меня топили, но этот проклятый мирок не хотел меня пускать к себе. Но чует моя задница, что ключ к «Белой Розе» там. Я уже пытался проникнуть другими путями, но всё заканчивалось неудачей.

Эти придурки заигрались в богов, создав себе уютный мир, и плевав на свою миссию. Но я не для того пролетел одиннадцать световых лет, чтоб сдаться.

Вот только, что не так я делаю? Может, надо по-другому?

- Билли, заряжай аппарат, — дрожащим голосом произнёс я, — будем ещё одну лазейку испытывать.

- Да, — хрипло ответил синтетический помощник, и мир снова потемнел, чтоб ворваться внутрь меня очередной порцией боли…

цифровая срочка: начало:

Зенитный лазер прошил облака тонкой зелёной иглой, а потом принялся вычерчивать зигзаги, разрезая небо на дольки. Под его изумрудной плетью вспыхивали яркие оранжевые точки подбитых высотных дронов боевой поддержки, а следом в атмосферу ровным строем вошли болиды спускаемых модулей, пылая раскалёнными добела термическими щитами. Секунда, две, три, и лазер прекратил смертоносную пляску, так как находящаяся в стороне зенитная батарея начала смену района.

– Десант! – перекрикивая ветер, пояснил высокий худой старлей, сидящий вместе с бойцами на броне боевой машиной пехоты, несущейся над флай-магистралью. Силовые поплавки держали БМП в метре над покрытым пылью бетонно-пластиковым полотном, а мимо, на скорости двести километров в час, мелькали столбы, искорёженное ограждение и остовы сгоревших машин. Неврики солдат работали в автономном режиме, сохраняя режим скрытности, и поэтому общаться можно только голосом, а на ветру никому не хотелось рвать голосовые связки. Это попозже БМП сойдёт с магистрали и опустится на гусеницы, продолжив путь до позиции ползком. Тогда и можно докричится до товарищей.

Хмурые парни с автоматами в руках, державшиеся за специальные выступы, сперва глядели на стремящиеся к земле силы противника, но вскоре перевели взгляд на взмывший из ближайшего леска рой ракет, ушедших навстречу десанту. При последней орбитальной бомбардировке пострадало много единиц техники, и поэтому пришлось размещать часть личного состава сверху. А личный состав был измучен. Он уже третьи сутки не вылезал из боёв, умирая в мучительной агонии, и оживая с криком фантомных болей с тем, чтоб снова выполнять задачи этого безумного полигона. На сон отведено по четыре часа в день. На еду всего пятнадцать минут. На туалет – десять. И каждый выход в реал – как глоток свежего воздуха. А потом снова виртуальные бои один другого хлеще.

Старлей вытянул шею и оглядел хвост колонны, теряющийся из виду. Но всё же можно было различить танки, грузовики и транспортёры с боевыми машинами городского боя, двигающиеся следом. Батальон шёл на перехват падающих с неба недругов, и не было доподлинно известно, что там сегодня их ждёт. Может, киборги, может, какие-то несуразные инопланетяне с бластерами, но чаще безликие человекоподобные существа, похожие на ожившие манекены. А ещё, это всегда нелюди.

– Товарищ старший лейтенант! – закричал один боец, наклонившись поближе, – А у всех такая жесть? А то что-то переборщили с реализмом. Мы за неделю уже по пять раз все погибли, а больно-то по-настоящему.

– У всех, — заорал старлей в ответ. - Но у каждого — своя жесть. Я слышал, даже на Марсе будут проводить что-то. И говорят, наш ад там раем покажется.

Боец не ответил, но с сомнением скривился, глядя, как в хвост колонны попал снаряд, поднимая в воздух обломки бетона, клочья железа и тучи пыли. Одна из боевых машин закувыркалась по земле, слово гоночный болид формулы один, попавший в аварию. Она подминала под себя брошенные на обочине легковушки. А что стало с солдатами, лучше не спрашивать, их попросту перемололо в фарш. Остальная колонна даже не остановилась, огибая искорёженную БМП, и лишь танк легонько зацепил бортом, отрывая у невезучей машины поджатую на время полёта гусеницу и отбрасывая её в сторону.

Боец скрипнул зубами и протёр грязное лицо.

«Ад раем? Сомнительно», – подумалось ему.

Он перехватил поудобнее автомат и снова поглядел вперёд, где приближались руины полигона «Сталинград-3000», в котором шли бесконечные виртуальные бои за многострадальный мегаполис.

А над горизонтом поднималась яркая красная точка – Марс. Один из форпостов человеческой цивилизации. И там тоже будет свой маленький ад…