Рабочие будни подземки

  На следующий день мы встали на час позже. Быстро собравшись, группа выдвинулась «в бой», то бишь на работу. С каждым днем это место отодвигалось все дальше и дальше. Опять на нашем пути невысокие проходы и залы-камеры, и мы приближаемся ко второму "пережиму", узкому месту сужения пород, намного короче первого, но затейливее по прохождению. Записи из дневника: "В узком месте поворот, затем вылезаешь в камеру, здесь изгибаешься как червяк и головой ныряешь вниз. Над тобой нагромождение глыб, лежащих друг на друге, кажется, что они готовы обрушиться на тебя в любой момент". Именно за этим пережимом и находится зал Нивелировщиков. И не забывайте, что мы не только проходили это место, но и работали в нем, таскали тяжелый шланг, внимательно наблюдали за показаниями уровня воды, ставили метки и записывали разницу в сантиметрах. Много крови попил из нас и этот "пережим", да и сам зал.

  После этого неимоверно трудного участка сразу под скол идет небольшой ход, и мы попадаем в огромный Красный зал, а за ним проходит обширная Красная галерея, очередное «метро» пещеры. Масштабы поражают, потолки на них покрыты красной охрой, мы ею все каски себе разрисовали. Работать в широкой, как в метро, да еще и стоя, галерее приятно и очень быстро. За ними находится зал Скольжения, на потолке, покрытом красной и синей глиной отлично наблюдается пресловутое "зеркало скольжения". Наглядный такой урок геологии. Потолок в этом месте несколько наклонен и отлично просматривается, мокро блестит в лучах фонарей.

  В одном из небольших ходов мы неожиданно нашли оброненную топосъемщиками банку консервов, в результате он получил гордое звание Консервного. Вот так и возникают волнующие слух легенды!  В дневнике записано, что дальше шла нелюбимая нами ползучка, то есть работать приходится лежа. Пройдя ее, мы вылезаем в зал Шлем. Потолок здесь, и в самом деле, формой напоминает конический древнерусский шлем. В зале течет ручей, источник дальнейшей катастрофы.

 Разбавлю текст фотографиями, снятыми хоть и через несколько лет на немецкую слайдовую пленку в Кулогорах.

 Зимние сталактиты и сталакгмиты.

 Здесь наша группа "Недра 2" настигла "Недра 1». Пора было останавливаться на дневной перекус. С собой мы брали маленький складной примус "Смерть туриста", на нем кипятился чай. К слову: вода в пещере минерализованная, карстовая, по этой причине невкусная, и чай в ней сворачивается хлопьями. Подобные минерализованные ручьи и источники имеются и на поверхности. Так что не обольщайтесь великолепной прозрачностью местных вод, вода в них реально горькая.

  К чаю полагались бутерброды, консервы, чаще всего рыбные, хотя были и такие мясорастительные "Завтрак туриста", непонятно из чего сделаны, но вполне съедобные. Кстати, консервы в СССР делались по-настоящему вкусные, сейчас же их приходится внимательно отбирать в магазине, даже знаменитые шпроты уже далеко не те. Из сладкого у нас популярностью пользовалась халва, лакомая и калорийная. Наши девушки не заморачивались диетой, все калории съедала работа и холод.

  Обычным делом для нас, туристов становились зимние ночевки при минус пяти, десяти градусов в привходовой части пещер. А один раз, помню, мы ночевали с таежным костром "нодьей" при минус двадцати пяти мороза. Костер делался из трех бревен, с выдолбленными с одной стороны внутренностями, они складывались в треугольник, и пышущий изнутри жар согревал нас всю ночь. С одной стороны костра натягивался тент, и туристы залезали в спальные мешки, выставив наружу только нос.

  Хорошая такая школа выживания для подростков. Сколько людей могли бы остаться в живых, если вместо всяческой ерунды в школах проходили искусство выживания. Вот только боюсь, что нынешние надзирающие органы зарубят подобные идеи на корню. Человечество стремительно катится к обнищанию духом. Вселенная не потерпит слабаков, и наш цивилизационный ложный гуманизм рано или поздно выйдет боком.

  Атмосфера подземелья сыграла злую шутку с некоторыми нашими товарищами. Двое из команды студентов: Александр и Света занимались геологией, то есть копали шурфы, изучали слои и исследовали минералы. Саша выходил с поверхности, а Света выдвигалась с поземного лагеря, так уж получилось. В один из дней Александр по пути на работу заметил возле скола перед первым пережимом огонек и услышал песенку. Он подумал, что это его уже ждет в нетерпении напарница. При приближении огонек нырнул в шкуродер, Саша пошел туда же.

  Каково же было его удивление, когда на другой стороне хода он никого не обнаружил, а девушка подошла только минут через десять и горячо клялась, что проспала со всем лагерем и раньше появиться просто не могла. Все сошлись на том, что это были проделки Шуршика, жителя подземелий, на манер домового или байенного, любителя пошутить и насмешить до ужаса. Тот еще проказник, может загасить фонарь, задуть свечку. Похожий случай получился и с опытным уже спелеологом Андреем.

  Когда он двигался к пережиму, то неожиданно явственно увидел впереди себя бегущего котенка. Взяв в себя в руки, спелеолог двинулся дальше по шкуродеру и здесь у него погас свет. Был достан НЗ со свечкой, но и она оказалась потеряна. Куда в таком узком пространстве она могла закатиться, или кто ее закатил? Пришлось добираться до выхода из пещеры сначала на ощупь, а затем при тусклом привходовом отсвете. В итоге Андрюша поймал каской каменный скол и чуть не словил сотрясуху. Похоже, что "котенок" его преследовал еще не один день. Подземный мир выдавливает из себя человека, мы чувствуем себя там, как в гостях.

  В какой-то момент наша группа в дальней части Пехоровской осознала, что идет куда-то не туда, и мы оказались невольными первопроходцами. Хотя и до этого, изучая боковые отвилины и небольшие залы-каморки, наша группа уже совершала первопрохождение. Это незабываемое впечатление: чувствовать, что сюда точно не ступала нога человека! Сейчас даже альпинистам очень непросто найти подобные места на Земле, а уж собственно поверхность нашей планеты истоптана и исхожена донельзя. Надо быть наивным псевдопутешественником, чтобы считать, что именно в этом месте люди сотни и тысячи лет назад не оставили свои следы. Первопроходцами сейчас можно стать только в Космосе ...ну или под землей.  Уилком!

  Но пройти и изучить Пехоровскую до конца оказалась не судьба. Природа снова показала, кто в доме хозяин. На поверхности пошли проливные дожди, и ручей за пережимом начал понемногу вздуваться. В одно не прекрасное утро нам сообщили, что второй пережим закрыт водой, это несколько испугало всех, быть отрезанным от поверхности без надежды на помощь никому неохота. В итоге было решено срочно выбрасываться на поверхность.

  Как оказалось позднее, это было абсолютно правильное решение, ручей на следующий день закрыл и сам вход в пещеру. Делать нечего, мы свернули лагерь и двинулись к выходу. Несколько дней, проведенных под землей начисто вывели наши организма из баланса, привычного для человека, постоянно находящегося в контакте с природой. Поэтому когда впереди забрезжил серый сумрак привходовой части пещеры, сердце забилось чаще. Наконец-то, после полуслепого шараханья в чуждом нам подземном царстве ты возвращался обратно в мир света! Мир, полный необыкновенных запахов и радостных звуков жизни!

  Наверху был вечер. Тихий теплый северный вечер. Это невозможно передать словами: как на тебя стремительно накатывает волна чудеснейших запахов, благословенного тепла, и ты с безмерным удивлением озираешься, впитывая в себя настоящий, наполненный благотворной жизнью мир. Наверное, подобные чувства испытывает космонавт, спустившийся с орбиты, или новорожденный. А может, в этот момент мы и вспоминаем своим первые мгновения нахождения в этом мире?

  Под землей кроме обоняния за несколько дней атрофируется и часть зрения, ответственного за цветовое восприятие. Подземный мир при свете наших тусклых фонарей довольно сер и однообразен. И возле входа в пещеру мы испытали настоящий шок. Повторяю, что был уже вечер, начинались северные, длинные сумерки, и по этой причине все вокруг было синих оттенков. Участки мозга, ответственные за правильное восприятие цвета, показывали нам наш мир, какой он есть на самом деле при вечернем, синеватом освещении.

  Синяя трава, синие деревья, подернутое синей дымкой каменное окружение полуцирка. Подносишь руки к глазам, и они синие!  Чуть позже все нормализовалось и стало обычного, привычного нам с детства цвета. Но этот момент встречи с земной природой так и остался в моей памяти незабываемым. Да ради этого одного стоило уйти в подземелье на неделю!

  В лагере нас ждала теплая вода Пинеги, вкусная уха и неспешные разговоры за костром. И песни, куда ж без них-то? Туристическое движение и самодеятельная песня, позже названное движение бардов, всегда шли рука об руку. Северная тихая ночь, тихий плеск реки, улетающие вверх искры костра, освещенные багровым пламенем лица друзей и задушевная песня. Многие только из-за этого и ехали в эти экспедиции, со всеми их тяжелыми физическими нагрузками, опасностями, с прелестями нашей суровой северной природы.   

  Я вспоминаю, как мы дежурили с рукастым пареньком Юриком. С низкого неба лил гнусный мелкий дождик, и держать костер в процессе горения было очень непросто. Помогли штабеля березовых стволов, лежащие на берегу. В те времена на Пинежье полным ходом шел молевый сплав, мы даже катались на огромных, плывущих по быстрому течению бревнах. Заодно и с комбезов смывали глину и песок. Береста горит даже под дождем, поэтому два мужественных туриста обеспечили команду поздним завтраком! А теперь представьте нынешних шестнадцатилетних мальчиков, проводящих время на прогулках по торговым центрам. Смогут они приготовить себе еду под дождем, или будут плакать и звонить в МЧС?

   Из-за разбушевавшейся стихии экспедиция так и не смогла закончить на сто процентов прохождение пещеры Пехоровская. Даже не знаю, доделал ли кто потом эту работу? Сейчас она похоронена под грудой обломков. И где-то там, на каменной плите остался наш незабвенный помощник - маленький примус. Сгнил, наверное, бедняга. Вынести его уже не получилось. Сейчас пещера и ее странные жители отдыхают от присутствия людей.

  В последующие два дня мы перебрасывали снаряжение в Голубино, парились в бане, чистили и мыли вещи. Кто-то уже улетал по домам, а наша секция совершила прохождение нескольких маршрутов: сначала в находящейся неподалеку пещере 60-летия Октября, на следующий день в Малой Голубинской, а затем переехав в Пинегу, в Кулогоры. Первая пещера запомнилась ледяным входом, спускаться по ледопаду приходилось по веревке, после нескольких залов расположен узкий спуск и шкуродер, внизу которого течет быстрый ручей и на его дне лежат очень неприятные валунчики, по которым ты так мило шкрябаешь пузом.

  Дальше в пещере практически нет места, где можно встать в полный рост. В конце 60-летия Октября залы, сверкающие белизной, один из них высотой метров десять. К сожалению, при прокладке новой дорожной трассы эта пещера также была засыпана дородными рабочими. Малая Голубинская поразила многометровой высоты ледником, по которому ползала одинокая муха, а также поющими сифонами.

  Кулогорская встретила нас стылым лабиринтом и "лечебной грязью". Было даже прикольно скользить по глиняным спускам, отталкиваясь руками, а затем плюхаясь мордой в воду. Вела нас девушка Ольга, опытный уже спелеолог, но все равно пользуясь картой. В этой пещеры без карты и проводника лучше не бродить, местные лабиринты коварны и совершенно непохожи на киношные. Видимость по бокам галерей кажется просторной, сечение пещеры узкое, чаще в виде горизонтальной щели, стены отодвинуты далеко и теряются в темноте, поэтому даже сразу и не поймешь, по правильному ли ходу ты сейчас движешься, и не пропустил ли нужный поворот.

  Сечение галерей к тому же местами было не только горизонтальным, но и вертикальным, получалось несколько этажей проходов. Мы двигались по среднему, не затопленному водой и самому широкому. Зачастую получалось так, что если первый ходок еще видел в прозрачной воде провал в нижний ярус, затопленный водой, то идущий за ним из-за поднявшейся мути частенько оступался. Приходилось раскорячиваться, нащупывая ногами ребристое дно по бокам хода.

  В конце концов, в поисках места сбойки двух пещер заблудились и мы. Вдобавок у половины ребят отказали светильники, самодельная техника не выдерживала долгой работы, и мы повернули назад. Как оказалось впоследствии, мы ушли даже дальше сбойки, миновав ее по стороннему проходу. Чем черт не шутит, возможно, у нас получилось невольное первопрохождение.

  Наверху нас встречало ласковое августовское солнышко, волна запахов и блаженного тепла. Испачканные в глине комбинезоны, да и даже лица мы отмывали в небольшом озерце, имеющем связь с местными карстовыми полостями. В этом выходе мы почувствовали разницу между относительно сухой и масштабной Пехоровской пещерой и обводненными лабиринтами Кулогорской системы. Экспедиция подходила к концу, как и последнее школьное лето жизни.

  Небольшую группу, в которую вошел я, и мой друг Лева еще ждала небольшая исследовательская поездка в район реки Чуга, притока Пинеги. В майские праздники этого же года мы открыли там, в междуречье вскрытую эрозией древнюю карстовую систему и сейчас собирались продолжить поиски. Сразу скажу, что с погодой и грибами нам в той поездке необычайно повезло. Найденный там щелопняк можно смело отнести к эталону пересеченной земной поверхности. Ничего подобного я больше не видел, да и вряд ли, где на Земле существует. Описать это место невозможно, надо просто увидеть.

 Например, максимальная скорость передвижения на этом шелопняке один километр в час. До реки Чуга от места изысканий на небольшом плато расстояние меньше километра, но даже за водой туда сходить попросту невозможно. Долго, да и вряд ли ты вернешься обратно на ту же точку, ориентирование крайне осложнено. В конце рабочего дня мы просто-напросто выходили по азимуту на идущую с севера на юг старую дорогу. Каждый раз по новому маршруту, иногда уже в темноте. В течение последующих лет поисковые экспедиции Карстового отряда и любителей нашли в том районе немало новых пещер.

  Лето того года получилось небычайно ярким и насыщенным. Это прекрасно, когда к волнующим впечатлениям юношеской поры ты можешь добавить еще и самые настоящие приключения. Я благодарен судьбе и своим незабвенным товарищам за возможность побывать в чуде. Не каждому это в жизни дано. Спасибо всем, мои друзья!

                "Наша" спелеологическая песня, автор -  ленинградский спелеолог Козырев.

Пинежская
Понимаешь, не надо славы,
И тщеславья не нужен лак,
Не за золотом или деньгами,
Понимаешь, летим просто так.
Просто нравится нам река
И скалистые берега.

А тайга распростерла лапы,
Все вокруг покрыл белый снег,
И совсем незнакомые люди
Нам давали тепло и ночлег.
И не скажешь, что нам везет,
Просто здесь хороший народ.
Мы уходим в подземный мир...
Под ногами - камень и лед.
А навстречу ручей бежит,
В неизвестность зовет, зовет.
Просто чтобы бежать веселей,
Сам с собой говорит ручей.

Понимаешь, не надо славы,
И тщеславья не нужен лак,
Не за золотом или деньгами,
Понимаешь, летим просто так.
Просто нравится нам река,
А река эта - Пинега...

Ознакомиться с наши пещерами можно на этом сайте  http://www.nordspeleo.ru/cca/klp/klp.pdf

А здесь, в числе исследователей, в истории осталась и моя фамилия. https://speleoatlas.ru/caves/bolshaya-pekhorovskaya-12878/