Научное фэнтези. Нажми на кнопку... Ой нет, лучше не нажимай!

Поскольку, как оказалось, статью о мифологическом фэнтези я здесь уже публиковала (не утерпела, да) и добавить мне к ней пока нечего, сегодня будет про другую, весьма диковинную зверушку. Не мышонка, не лягушку. А техномагию.

Классическое фэнтези на дух не переносит технологий современного мира и, казалось бы, полное безумие — пытаться скрестить ужа с ежом, а фэнтези — с наукой. Однако на самом деле такой гибрид живет и здравствует уже достаточно давно и зовется он научным фэнтези.

Считается, что научное фэнтези зародилось примерно в сороковые годы прошлого века как противовес твердой научной фантастике, которая тогда переживала свой золотой век. Изначально оно считалось детской и развлекательной версией научной фантастики, но когда интерес к последней пошел на спад, поспешила занять освободившуюся нишу.

«Темный мир» Генри Каттнера — классический пример, где магические предметы оказываются высокотехнологическими приборами, магия — гипнозом и последствием мутации, а бессмертие страшному и кровавому божеству — свихнувшемуся мутанту — обеспечивает непрестанное облучение.

Основное отличие научного фэнтези от научной фантастики в том, что оно не всегда требует строгого и неоспоримого научного обоснования для своих фантастических допущений и часто включает в себя традиционные фольклорно-мифологические элементы. Однако хоть сколь-нибудь убедительное научное обоснование все же обязано прилагаться. То есть, магию (как в примере выше) можно объяснить применением научных технологий или мутациями под воздействием особого радиационного фона, богами назвать пришельцев из другой галактики с более высокоразвитой наукой и техникой, демонами — опять же супермутантов или причудливую инопланетную расу.

В общем, по словам создателя популярного телесериала шестидесятых годов «Сумеречная зона» Рода Серлинга, «научная фантастика делает маловероятное возможным, а научное фэнтези — невозможное вероятным».

Блестящий пример — роман Роджера Желязны «Князь света» о беглецах с гибнущей Земли, основавших колонию на покоренной планете в другой звездной системе. Развитие науки и техники позволяет переселенцам достичь невероятной мощи, сопоставимой с классической магией или божественной силой, обрести бессмертие посредством переселения сознания в новое тело и, объявив себя богами, установить жестокую тоталитарную систему на планете. Индийская мифология здесь превосходно рационализируется и научно обосновывается.

К научному фэнтези относят также поджанр, в подражание жанру «меча и магии», названный «фэнтези меча и планеты», и поджанр «фэнтези умирающей Земли». В первом события почти всегда происходят на других планетах Вселенной, где герой с Земли сталкивается со странными и зачастую противоречивыми законами вымышленного мира. Научное обоснование этих странностей и противоречий может быть совершенно минимальным и условным, внимание концентрируется на приключениях отважного героя.

Второй упомянутый поджанр рассказывает о событиях бесконечно далекого будущего, когда истощение Земли и Солнца подводят нашу планету к черте гибели и все известные нам законы физики начинают нарушаться. Заметьте, что, в отличие от постапокалиптической фантастики, фэнтези умирающей Земли никак не связано с пережитой глобальной катастрофой, а лишь с естественным старением мира и возрастанием энтропии Вселенной.

К первому, например, относят цикл «Многоярусный мир» Филипа Фармера. Кстати, вдохновивший на создание «Хроник Амбера» Роджера Желязны. Автор использует идею моделируемых «карманных вселенных», которые их создатель — представитель высокоразвитой цивилизации — оборудует и населяет по своему вкусу, используя генную инженерию для сотворения кентавров или гарпий.

Кстати, любопытно, что к жанру научного фэнтези попыталась подстроить «Властелина колец» советская переводчица Зинаида Бобырь, впервые осмелившаяся на адаптацию произведения Толкина для публикации за «железным занавесом» — в СССР шестидесятых годов. Поскольку в том виде, в котором трилогия была написана самим автором, советская цензура ее бы точно не пропустила, Бобырь переделала текст, закосив под «научную фантастику»: Кольцо Всевластья стало прибором для хранения информации, орки — дикими первобытными племенами, эльфы — пришельцами из космоса, палантиры — видеотелефонами, энты — мутантами-симбиотами, а Гэндальф — специалистом по электронике.

Впрочем, «Повесть о кольце» в печать все равно не пропустили, сочтя ее слишком странной и необычной, а следовательно — опасной для трезвых умов советских читателей.