ПОЭТ ДНЯ. Леонид Алексеевич Филатов (24 декабря 1946 — 26 октября 2003)

Актёр театра и кино, кинорежиссёр, поэт, драматург, публицист, телеведущий.

Цитаты

Осознание «я не гений» пришло лет в семнадцать, за эту трезвую самооценку я сам себе благодарен, даром что стихи на эту тему написаны двадцать лет спустя.

Настоящий актёр может реализовываться только в одном. Я даже странную вещь скажу — ему необязательно, иногда вредно быть умным. Ведь он подменяет свою личность, отдаёт её то одному, то другому, своя ему только мешает иногда. Не всегда, подчёркиваю. Но идеальный актёр постепенно столь многих людей впускает в свою оболочку, что собственная его природа — со всеми тормозами, стержнем, способностью нормально существовать — изживается, исчезает. Образуется жуткая пустота, и с ней страшно жить. Счастье для артиста, если он может заниматься ещё чем-то, режиссурой, например...

Востребованность — вещь относительная, мы судим о ней по числу отзывов и предложений, по количеству интервью, по тусовке, всё это ни в какой степени не критерий. Страшное количество пены. Я знаю, что все мы здесь не просто так. Если я выжил, значит, я должен продолжать своё дело — говорить о незаслуженно забытых, лучших людях моей профессии, напоминать о чём-то... Что-то, может быть, ещё написать... Вот то, что я выжил, хотя много раз побывал в реанимации и даже перестал бояться этого слова, и есть для меня показатель востребованности. Пока мы живы, мы нужны.

Вообще кого-кого, а хороших артистов и хороших писателей в России всегда будет больше, чем хороших всех остальных.

Никогда у меня не было принципа «ни дня без строчки», как у Олеши, который, кстати, сам написал только одну книжку. Правда, толстую. Но за всю жизнь. Где же «ни дня без строчки»? Были дни без строчки и были годы без строчки. Писать — это ведь не ходить каждый день на службу.

Я читаю только то, что мне необходимо для дела, на другое просто времени не хватает. Ну и детективы, ведь я вагонный человек, привык мотаться по экспедициям, по вагонам, по гостиницам. Это как бы не обременяет мои мозги и не унижает меня культурно: я понимаю, что есть такие книжки, которые я тоже могу написать.

Занятия за письменным столом не требуют такого напряжения, как сцена. Хотя, возможно, мне сейчас и нужно расслабление. Я слишком долго жил в напряжении. Вообще я не могу без какой-либо деятельности. Литературной деятельностью я вынужден заниматься, поскольку нет сил на актёрскую. Комедию «Лисистрата» я написал в ожидании операции, когда лежал с искусственной почкой. «Сказ про Федота-стрельца» — в ожидании интересной роли.

Каждое поколение жалуется на ужасы и кошмары, и в каждой стране все хулили и хулят новое поколение. Но в каждом поколении находится группа людей, которые двигают жизнь дальше.

Мне кажется, что сказка, вообще любое притчевое произведение при минимуме сюжетных ходов и поворотов может изменять мир. Взял, например, и превратился в кого-то или дворец построил. Русский фольклор он весь как бы паразитологический: Илья Муромец, пролежавший на печи 30 лет, или Иванушка-дурачок, который вообще ничего не делал и так далее, но зато в русских сказках добро всегда торжествует.

Я убеждён, что жизнь справедлива ко всему. Если Бог даёт такие испытания, значит, так надо. А вообще у артистов есть такая байка, что когда много играешь собственную смерть, в особенности в кино, то все беды минуют.

Прошло менее года, Володи не стало, и когда была запущена на улице на полную мощь: «Чуть помедленнее, кони, чуть помедленнее...», я, в ту пору уже поживший человек, вдруг понял, что поэт, если он обладает ещё свойствами пророка, случайного ничего не делает. Мы начинаем обсуждать художественные свойства, а это кусок его жизни, и тела, и души...

Я никогда не считал себя поэтом, хотя сочинял всегда с наслаждением.

Меня сын спрашивает: «А почему ты делаешь переложения?» Я отвечаю: не произноси такого гадкого слова. Какие переложения? Во-первых, всё это было в прозе, во-вторых, я мало пользуюсь сюжетом, он для меня только отправная точка. Что делать, если мне охота попутешествовать из эпохи в эпоху, из страны в страну. К тому же я где-то читал или слышал, что история человечества исчерпывается двумястами или четырьмястами сюжетами. Всё, что есть и что будет, уже когда-то было, уже всё, грубо говоря, придумано. Сюжет о Фаусте существовал задолго до Гёте, а об Отелло задолго до Шекспира. О Дон Жуане писали Мольер, Байрон, Пушкин. Это бродячие или блуждающие сюжеты.

Мне нравится то, что делает Гриша Горин в своих пьесах. Он берёт персонаж и атмосферу вокруг. Сюжет переделывает полностью и мораль проводит иную, более глубокую, чем была заложена. Ну а если я это делаю в стихах, то почему бы и нет, если я это умею.

Мне кажется, в стихах артисту легче существовать. Стихи — это больше графики, больше дисциплины.

Я человек верующий и считаю, что все нити судьбы держит Бог. И, если Главный Режиссёр захочет что-то поменять, он поменяет сам. И ты не можешь знать, как было и как стало. Ну, как стало, ты знаешь, потому что оно уже есть, а вот как было задумано... Может быть, то, что случилось с тобой — результат того, что где-то что-то ты сделал правильно или, наоборот, неправильно. Вот, например, мой ухаб болезней, причём с возможным смертельным исходом. Об этом я догадывался много лет и понимаю, что это не могло быть просто так. Господь иногда посылает очень жуткие кары. Может быть, я что-то сделал не так, и Господь поправил меня таким вот внятным образом, чтобы я понял. Это может быть наказанием, а может и испытанием.

Человек никогда не должен считать, что он что-то из себя представляет.

Предсказуемость, надёжность — вот что мне кажется главным, по крайней мере сегодня, в нашем зыбком мире. Это показала болезнь. Я знаю, что от человека можно ожидать, можно на него рассчитывать или нельзя. А надёжность включает в себя и порядочность, и честь, и твёрдость. Жизнь без испытаний и сопротивлений невозможна. 

Главное, мне кажется, чётко решить, что делать хочешь, а чего не хочешь. И по возможности не делать того, что не хочешь, что поперёк тебя. 

Я понял, что злость неплодотворна. Надо работать.

Для меня самое большее мучение, когда вижу, как впустую тратятся минуты.

Я просто с какого-то момента понял, что злость нас разрушает, а печаль возвышает. И прошло вдруг раздражение на людей, которых я любил, а они что-то делали не так. 

Надо как-то жить с этим чувством общей обречённости — и своей, тогда будешь меньше визжать и вообще начнёшь вести себя достойней, и чужой. Я, может быть, поэтому и стал делать «Чтобы помнили». Меня предупреждали, чтобы я не заглядывал туда. Когда снимаешь о чужих болезнях, смертях, срывах, запоях, депрессиях — это как-то проникает в тебя... Но я почувствовал, что надо делать именно это. Чтобы понять, до какой степени все смертны. Чтобы перестать злиться и научиться прощать.

Три стихотворения

Оранжевый кот

У окна стою я, как у холста,
ах какая за окном красота!
Будто кто-то перепутал цвета,
и Дзержинку, и Манеж.
Над Москвой встаёт зелёный восход,
по мосту идёт оранжевый кот,
и лоточник у метро продаёт
апельсины цвета беж.

Вот троллейбуса мерцает окно,
пассажиры — как цветное кино.
Мне, товарищи, ужасно смешно
наблюдать в окошко мир.
Этот негр из далёкой страны
так стесняется своей белизны,
и рубают рядом с ним пацаны
фиолетовый пломбир.

И качает головой постовой,
он сегодня огорошен Москвой,
ни черта он не поймёт, сам не свой,
словно рыба на мели.
Я по уличе бегу, хохочу,
мне любые чудеса по плечу,
фонари свисают — ешь не хочу,
как бананы в Сомали.

У окна стою я, как у холста,
ах какая за окном красота!
Будто кто-то перепутал цвета,
и Дзержинку, и Манеж.
Над Москвой встает зелёный восход,
по мосту идёт оранжевый кот,
и лоточник у метро продаёт
апельсины цвета беж.
Апельсины цвета беж.
Апельсины цвета беж.

1966

В пятнадцать лет, продутый на ветру...

В пятнадцать лет, продутый на ветру
Газетных и товарищеских мнений,
Я думал: «Окажись, что я не гений, —
Я в тот же миг от ужаса умру!..»

Садясь за стол, я чувствовал в себе
Святую безоглядную отвагу,
И я марал чернилами бумагу,
Как будто побеждал её в борьбе!

Когда судьба пробила тридцать семь.
И брезжило бесславных тридцать восемь,
Мне чудилось — трагическая осень
Мне на чело накладывает тень.

Но точно вызов в суд или собес,
К стеклу прижался жёлтый лист осенний,
И я прочёл на бланке: «Ты не гений!» —
Коротенькую весточку с небес.

Я выглянул в окошко — ну нельзя ж,
Чтобы в этот час, чтоб в этот миг ухода
Нисколько не испортилась погода,
Ничуть не перестроился пейзаж!

Всё было прежним. Лужа на крыльце.
Привычный контур мусорного бака.
И у забора писала собака
С застенчивой улыбкой на лице.

Всё так же тупо пялился в окно
Знакомый голубь, важный и жеманный..
И жизнь не перестала быть желанной
От страшного прозренья моего...

1984

Из пьесы «Любовь к трём апельсинам»:

Ну можно ли представить мир без шуток?!
Да он без шуток был бы просто жуток!..
Когда на сердце холод, страх и тьма —
Лишь юмор не даёт сойти с ума!..
Судьба играет с нами в «чёт» и «нечет»,
Уныние казнит, а юмор лечит.
Хвала шутам, что вовремя смогли
Нас удержать от яда и петли!..
Простой пример. У вас упадок духа.
У вас гастрит, ангина и желтуха.
Ваш дом сгорел. От вас ушла жена.
К тому же вы с большого бодуна!..
А вам навстречу медленно и чинно
Высокомерный шествует мужчина.
Дурак и хам. Красавец и атлет.
Удачливый самец в расцвете лет.
Он выглядит эффектней монумента,
Но только без коня и постамента.
И город с ликованием готов
Его осыпать ворохом цветов!..
Но вдруг — природы ветреной причуда! —
Над ним летит случайная пичуга
И какает сердечно и тепло
На это горделивое чело!..
Любимое занятье монументов —
Быть оселком для птичьих экскрементов;
Среди иных — и этот монумент
На птичий напросился комплимент!
А миг назад он женщинам влюблённым
Казался совершенным Аполлоном,
Он был почти что с Богом наравне,
Но капнуло с небес, — и он в говне!..
И вы при виде птичьего огреха
Буквально помираете от смеха:
Хоть нами зачастую правит бес,
Но и его курируют с небес!..
Очередной прохвост не вышел в дамки,
И значит, жизнь в свои вернулась рамки,
И значит, в мире есть и стыд, и честь,
И справедливость тоже в мире есть!..
И жизнь не так уж, в общем, безобразна,
И вы вполне открыты для соблазна,
И вон прошла с собачкою одна,
И незачем бросаться из окна!..
Ну можно ли представить мир без шуток?!
Да он без них не выживет и суток!..
Не сбрасывайте, братцы, со счетов
Спешащих к вам на выручку шутов!..

1997

***

Слово Мастеру. Писатели о писательстве — список статей

***