Бегство от войны (нанохулиганство)

Пишу фентези, а получается фантастика. Тут ещё и утрамбована история, более подходящая для целой книги.

* * *

Несколько одетых в меха людей, осторожно ступая по снегу, положили перед фигурой пятиметрового белого волка дары и, почтительно склонившись, отошли назад. Глаза волка вспыхнули белым светом, осыпался лёд с его спины, и ветер заиграл белым мехом.

“Браво, это Чарли, они мне что-то принесли. Кажется, шкуры волков и медведей”, — передал в радиоэфир очнувшийся от дремоты волк.

“Это у них начальные подношения, Чарли. Я быстро пояснил им, что мне надо подносить красавиц, а не это фуфло.”

“Блин, Браво, что ты с ними делаешь, при твоём десятке метров в холке… ?”

“Когда надо, я уменьшаюсь, Чарли. Но потом съедаю. Не зря же я назвался Бла́дво?” — слышался смех в голосе Браво.

“Жаль, что тебя майор тогда под трибунал не отдал.”

“Майора вместе с остальными нашими и всей планетой полковник скормил чёрной дыре. Ты забыл, Чарли? А я вот помню. Каждый раз, играясь с очередным подарочком аборигенов, я любуюсь их бледными рожами — пусть привыкают.”

“К чему, Браво? Война-то кончилась.”

“Рано или поздно этот мир найдут наши или враги — один хрен, и устроят тут мясорубку.”

“Псих.”

“Ха-ха, Чарли! А ты разве не? Мы с тобой спятившие прошивки для самого крутого оружия. Полковник очень правильно хотел нас скормить дыре — иначе с нами ничего не сделать. Но я если и собираюсь подыхать, то в бою.”

Белый волк ничего не ответил — оборвал связь и поднял горящие глаза на пришедших:

— Я принимаю ваши дары. Зовите меня Сно́уво, — сказал Чарли.

— Великий Сно́уво, чему ты покровительствуешь? — спросил похожий на шамана старик.

Чарли молчал, раздумывая, что ответить. Хотелось просто послать этих аборигенов и дальше спать в забытьи. Раньше они были отрядом, да, выручали друг-друга, но после всего, Чарли хотелось забыть и свой позывной, и отряд, и вообще всё, что они натворили.

— Красный Бладво покровительствует ярости и войне, — не поднимая глаз, начал рассуждать шаман. — Чёрный На́йтво — смерти и ночи. Рыжий Фа́йрво — лихорадке и огню. Белый Сноуво — холоду и …?

— Вы все из одной общины? — спросил Чарли.

— Да, — поклонился шаман.

— Буду покровительствовать вам. — Чарли уменьшился и стал человеком, одетым в белый маскировочный комбинезон.

Шаман вздрогнул и нахмурил морщинистое лицо в оторочке меха капюшона. Сноуво сообразил, что не стоит быть похожим на аборигенов, и вернул себе четвероногий волчий облик, но увеличился лишь до полутора метров в холке.

— Белый Сноуво молод? — осторожно спросил шаман, уже не опуская глаза.

Внутренне Чарли хмыкнул — он самый старый в отряде… из выживших. Кто-бы знал, как ему это всё осточертело!

— Привычка. Белый Сноуво когда-то был человеком, — пояснил он.

* * *

Чарли лежал на опушке заснеженного холма, рядом сидел шаман. Два одетых в белые шкуры разведчика с луками вышли из леса:

— Великий Сноуво, это страшнее, чем ты предупреждал. Бладво изуродовал своих почитателей.

— Не смотрите на облик, — заговорил Чарли. — У них задача не красоваться, а воевать: плотный мех защищает от вашего оружия, ядовитые когти заменяют его, зачем подвижные звериные уши, звериные глаза, думаю, вы и так догадаетесь.

— С тобой, Сноуво, мы их победим! — задавался разведчик.

Чарли покачал головой.

— Нет, их больше и они явно сильнее, а у нас уже не община воинов, а большой город. Если я вступлю в бой, то Бладво и все остальные выступят против нас. Победить их я не смогу. Лучше я раздам каждому частичку себя.

— Сноуво, — заговорил шаман, — ты нас сделаешь равными тебе. Люди перестанут верить в тебя, в твоё покровительство.

Хоть шаман отчасти был прав, но в голове у Чарли вертелось несколько крепких слов. Однако, Чарли смолчал.

* * *

Атака началась в ночи, без огня — бладвы, как называли изменённых почитателей Бладво, выныривали из темноты и, цепляясь нечеловечески длинными когтистыми руками, перелезали заснеженный частокол внешних стен. Охраны погибла, даже не успев поднять тревогу.

Бой в между стенами длился не долго, одни воины не успевали проснутся, как их разрывали, перерезали горло, били когтями по лицу, отчего оно туже начинало нестерпимо гореть от яда. Вскоре бладвы уже лезли на внутренний частокол, за которым начинались бревенчатые дома.

Шаман с отрядом личной охраны открыл полог, увидел Чарли, неподвижным волчьим изваянием сидевшего за горящим в центре зала очагом.

— Сноуво, ты можешь гордиться своими воинами! Благослови и нас!

— И я останусь покровителем мёртвого города? — опустил голову Чарли.

Шаман стиснул зубы.

Чарли начал корчиться, упал на бок и, неестественно изгибаясь, отрыгнул огромную хищную белую птицу. Та взлетела, описала круг по дому, роняя снег на отряд шамана. Чарли одним прыжком достиг полога и зубами оттянул его в бок. Птица вылетела.

По расходящейся спирали она летала над городом, засыпая дома снегом — тот проникал через щели дверей, дымоходы и забирался в людей.

В ту ночь Бладво вступил в бой.

* * *

Чарли вынырнул из воспоминаний — сейчас он был человеком. На груди лежала тёплая рука жены. Огромная шкура легендарного Сноуво укрывала кровать — волк её сбросил, когда они победили Бладво.

— Чарли, дети говорят, что скоро будут здесь. Может пора вставать? — ворковала жена.

— О чём задумался, Чарли? — спрашивала она. — Опять вспоминаешь войну? Она прошла сотни лет назад, забудь уже.

Окно само собой открылось, впуская ледяной воздух, с ним в комнату впорхнули две больше белые птицы. Через мгновение на их месте посреди спальни оказались мальчик и девочка.

— Папа, мама! — затараторил мальчик, деланно вытягиваясь по стойке смирно. — Утренний облёт завершён без происшествий!

— Пап, ты чего такой серьёзный — тихонько спросила девочка.

Чарли не стал говорить, что до сих пор не может вспомнить своё настоящее имя.